Парни, почти каждую ночь мне снится чувак, первый и последний раз увиденный ровно десять лет назад. Он неплохо смотрелся бы на Rotten.com. Странно, что он так и не попал туда: Кто - то из наших ведь делал фотки тогда... В то время как некоторые блевали, мы - я и несколько других чуваков - смотрели, а Феликс, вроде бы он, фотографировал. Возможно, пленка пропала. Как пропала первая, где мы со Стасом позировали с магом в одной руке, обмотавшись лентами. А может, Феликс после никогда не бывал на таких гнусных сайтах как Rotten: Хватило уже увиденного: Там был такой прохладный подвал, в этом доме. Дом был богатый, большой. Пришлось сначала долго идти по комнатам, смежным одна с другой: Не, слушайте, слово <анфилада> я знаю, это не то. Во всех этих мусульманских домах приходится идти, все время сворачивая за углы, переходя через какие-то внутренние дворики: Там было совершенно пусто. Никто из бывших обитателей еще не успел завонять, да и кричать и хватать за руки тоже было некому. Мы шли медленно, подняв автоматы, как на учениях по <боевым действиям на застроенной территории>. Внутри было тихо и спокойно, ковры кругом. Крови поэтому почти не было видно, впиталась в ковры. Всех убивали выстрелами в голову из пистолетов. Только молодого парня на входе прошили из АК. Старый калибр - 7.62 - очень гуманная штука, пули не уродуют тело. А вот у всех тех, кто лежал внутри, почти не было лиц - стреляли в затылки. Всего было, кажется, восемь трупов - парень у входа, мальчик и шесть женщин. Мальчишка, который выбежал на улицу, единственный уцелевший член убитой семьи, с нами в дом не входил. Он был в таком шоке, что не смог идти, когда добежал до блок-поста. Мальчишка остался в джипе на улице. Вряд ли он хотел позвать солдат. Просто бежал по улице, пока не запутался в проволоке. Когда его сняли, он был весь изодран - бился в спиралях острой колючки. То место, откуда он прибежал, мы нашли, когда поехали вслед за бегущими туда, откуда прибежал мальчишка. Его мы взяли с собой, он только скулил и что-то бормотал, когда на время переставал скулить. Наш фельдшер пытался обработать мальчишке царапины прямо в джипе. Я смотрел на них и мне хотелось тут же свернуть мальчишке шею, чтобы перестал выть. Когда мы подъехали к дому, какой - то черт стоял перед толпой у входа и орал. Это был кто-то из тех, кто побывал в доме. Размахивал пистолетом. Когда первый джип въехал в толпу, те все затолкали черта плечами, он смешался с толпой и свалил в переулки, падаль. Первый джип не смог бы за ним проехать, пришлось бы давить этих ёбаных мирных граждан. Самым правильным было бы свернуть мальчишке шею, а потом покрошить всех, кого можно, из мага на турели. Я был во втором джипе, и когда мы подъехали, ребята уже оттеснили толпу от входа. Козлы не расходились. Камнями, впрочем, не кидались. Это не было специально организованным мероприятием для телевидения. Мы сразу пошли в дом. Там было тихо и спокойно после жары и толпы на улице. Мы прошли все комнаты. Кроме трупов, никого не было. Мы спустились с кем-то из ребят в подвал. Я страховал, а второй - кто же это был? - первым заглянул туда. Там был этот чувак. Когда (кто же это был? Фридман? Фридмана уже убили к тому времени: Или Кимхи? Я помню, у него была борода: Бородатый у нас оставался только Кимхи), так вот, когда Кимхи заорал, я решил, что там кто-то остался, я сразу метнулся от одного косяка двери к другому через проем и потом наискосок комнаты, чтобы срезать всех, кто там есть. Там был этот чувак. Он почти стоял на коленях, но колени немного не доставали пола. В этом подвале было что-то типа прачечной. Для семьи. Стояло несколько хороших машин - стиральная, сушильная (это блядь при 300 солнечных днях в году, суки), какие-то корзины: Места было много, на полу каменные плиты. В них ничего не впитывалось, как в ковры. Там был такой запах: Там пахло таким ужасом: Даже не просто кровью и дерьмом, а чем-то совсем необъяснимым. На съемочных площадках ужастиков должно быть невъебенно весело. Чувак опирался о пол не коленями, а голенями, колени были на весу, потому что он был повешен на стене на каких-то склизких красных лентах. Парни, втыкайте, слушайте, это блядь были его собственные кишки. На полу были лужи, а там, где не растекались лужи, были разводы всего, что только можно извлечь из ёбаного человеческого тела. И следы - в основном, от кроссовок. Те черти, которые сверлили дрелью стену и вбивали в нее дюбель с крюком, чтобы подвесить чувака на кишках, повляпывались в кровь, дерьмо, желчь, мозги и непереварившуюся пищу этого чувака, когда занимались тут с ним. А дрель была из ящика с инструментами, который стоял здесь же. Большой ящик, на колесах. Видно, хозяин был хозяйственный, гы: Дюбель с крюком, видать, был оттуда же. Эти пользовались подручным материалом. Дрелью не только стену сверлили. У чувака были просверлены коленные чашечки и из дыр в суставах пучился застывший пластиковый клей, который разогревается специальным пистолетом. Такой инструмент там тоже был. Теперь он валялся рядом с ногой бывшего хозяина. Напоследок чуваку просверлили череп, но он, должно быть, этого уже не понял. А и понял бы - должен был последний раз вздохнуть с облегчением. Когда в подвал набилось столько наших, я не помню, я все смотрел на лицо чувака. Зато у него осталось лицо, хоть и без глаз. Их тоже залили пластиковым горячим клеем из пистолета. У него блядь было спокойное лицо. У него на глазах убили всю его семью, ему уже вырвали печень, вынули кишки и намотали на шею и крюк на стене, залили нутро монтажной пеной, просверлили суставы, и после всего этого, наверное, у человека не может быть спокойного лица. Тогда я думал, что коллаборационисты заслуживают всего того, что с ними делают свои же черти. А ведь он был не первый и точно не последний, с кем делали то же самое. Наверное, он сначала орал как ненормальный. Но после того как умер, его лицо было спокойно. Я больше никогда не видел такого лица у людей, умерших под пытками. Кто-то из наших блевал, Феликс - точно, это был он, - фотографировал. Через какое - то время в патруле мы налетели на засаду и меня ранило разрезанной пулей из АК в бок, рубашка пули разорвала жилет, а свинец застрял между отростками поясничных позвонков. После госпиталя я ни разу больше не был в Газе.

Stukan-i