Линии смерти.

Парень уже шёл по крыше, а мысли всё так же били его по голове. Масло оказалось старым, второсортным маргарином, а её пизда - мушиным улием, с грозьдями опарышей и гнилыми кусочками животного мяса. На крыше было тихо и прохладно, ветер слегка трепал его грязноватые волосья. Недалеко от себя он услышал странные звуки, похожие на кошачье мяуканье. Парень обернулся, его лицо вытянулось. На карачках, хрипя "мяу-мяу", к нему подползал пожилой человек: седовласый, в приличном пиджаке и ботинках, вот только без штанов и трусов. Старик принялся тереться дряблыми ягодицами о ноги парня, по-прежнему, хрипло мяуча. "Ебануца!" прокричал парень и разбежавшись, сиганул вниз. Через несколько секунд раздался громкий звук приземлившегося тела. Старик-котёнок испугался и спешно спрятался за грязную, кирпичную трубу. Небо начинало пропитываться ярко-красными струями заката.

Сладкая глина.

В этот монастырь меня послал наш метрополит, с проверкой, до него дошли слухи, что в его стенах творится недоброе. Зайдя за ворота монастыря я сразу же увидел человека в чёрном одеянии, который, на кипе соломы, выкручивал шею овце. В другой стороне, двое пьяных монахов истошно били друг друга в головы, бранясь и сплёвывая. Проходя около сарая, я заглянул в приоткрытую дверь: послушник с большим, волосатым животом, кряхтя, сношал в жопу, молодую девочку - с маленькими, плосковатыми грудями и потрёпаными сосцами. Она не сопротивлялась, а наоборот, постанывала, лёгкая улыбка пробегала по её прыщавому личику, исчезая в районе немытого уха. Поднявшись в келью настоятеля на большой кровати я заметил двух девиц, без одежды, ляжки одной были испачканы кровью. Сам настоятель сидел за столом уперевшись в него лицом. Он поднял голову, взглянул на меня, на его густой бороде висели скользкие остатки блевоты. Я бежал по лестнице, все слухи оказались реальностью, я хотел побыстрее покинуть ето ужасное место, но тогда я ещё не знал, что каждый ступивший за двери этого вертепа, остаётся здесь навсегда. А сейчас наш монастырь находиться в штанах одной пожилой, миловидной дамы.

Узорчатость.

-Дробовик заряжен?
-Да нет вроде.
-Так заряжен, или нет?
-Кажеться нет.
-Посмотри точно!
-Да я на девяносто процентов уверен, что нет.
Одно неловкое движение и из пасти ружья вырываются огненные ленты, в тишину летят гладкие капли металла. Они врезаются в стенки головы, протыкают глазные яблоки и устав, останавливаются в мозгу. Оба ведших диалог падают замертво. Один случайный выстрел - два трупа. Ведь ети двое разговаривающих, был один человек, к тому же он был и дробовиком. Ничто так не украшает стены, как кровавые разводы.

© 2003 ТОПОР.
http://topor.tk