Путь Элли, Чарли Блэка, Тотошки и наглухо ебнутой вороны Кагги-Карр в Волшебную страну лежал через канзасские прерии, изобиловавшие всякой пьянью. Как-то раз путешественники наткнулись на банду ниггеров, часть которых с бейсбольными битами наперевес метнулась валить "белого ублюдка", то есть больного инвалида-алкаша Ч. Блэка, а другие бросились насиловать Элли. Быть беде, если бы не Тотошка. Откусив одному из хулиганов ногу, он могучим утробным рыком отпугнул остальных. Или про откушенную ногу уже где-то было? Ладно, не ебет. С такими примерно приключениями друзья медленно, но верно приближались к своей цели.

В пустыне не было никаких черных камней, которые типа обладали магнитной силой и притягивали путешественников к себе на веки вечные. Все это пиздеж и гнусная провокация. Разве что под черными камнями следует понимать огромные кучи говна, которые здесь оставили стада бизонов, съебывавшихся от великого нашествия сусликов 1879 г. Но кучи отвратительно смердели на всю пустыню и скорее отталкивали, чем притягивали. Кругосветные горы также не прецтавляли особо трудного препятцтвия: это была гряда небольших загаженных холмов, наподобие тех замусоренных железнодорожных насыпей, которые попадаюца порою в Подмосковье. И про чудесный виноград - это пиздец какой прогон. Там ваще одни лопухи да крапива растет.

Вот так наши друзья шли себе потихоньку и шли, как вдруг - хуяк! - их взгляду открылась Волшебная страна, по которой вовсю маршировали урфинджусовские долбоебы. Сам узурпатор в это время предавался плоцким утехам во дворце, выписав себе самых красивых шлюх в стране.

Как только путешественники пересекли границу Волшебной страны, у Кагги-Карр проснулся дар речи. Она говорила долго, громко и путано, все же в итоге стало понятно, что на судьбу страны ей было абсолютно поебать. Дело в том, что как-то раз Страшила Мудрый по очень большой глупости подарил глупой птице целое пшеничное поле, а Урфин в порядке продразверстки отобрал его в пользу государства. Вот почему Кагги-Карр решилась на столь опасный и трудный путь в Канзас.

В общем, до дворца решили добираца тайком. Для этого Тотошку нарядили в пони, дядюшка Чарли стал самым настоящим клоуном в дурацких башмаках и с огненной ботвой на голове, а Кагги-Карр изо всех сил прикидывалась загорелым говорящим какаду. Недалекие долбоёбы потешались над прецтавлениями, которые устраивали друзья в городах и весях Волшебной страны и даже не подозревали о том, что это - шпионы и, более того, революцыонеры. Дьяволята, бля. Красные.

Итак, через несколько дней пути впереди замаячили облезлые башни Изумрудного города.

Подойдя ближе к воротам города, путники обнаружили на них большое объявление, гласившее:

"Клоунам, пидарасам и добрым волшебницам вход ВОСПРЕЩЕН!"

Чарли задумчиво окинул взглядом свой наряд и посмотрел на Элли. Та покачала головой.

- Если ты и переоденешься, - сказала Элли, - тебя все равно завернут по второму пункту.

Чарли вздохнул, поджал губы и заплакал. Тотошка молча писал на ворота.

После недолгих раздумий, решено было отправить ворону на разведку. Она вернулась через три недели, пьяная и беременная. Из ее сбивчивого рассказа друзья поняли, что Страшила, Железный Дровосек, а также Дин Гиор с Фарамантом сидят в самой высокой башне под личной охраной Лана Пирота, что освобождать их совершенно бесполезно, что на хую она вертела эту демократию, в пизду это ебаное поле с его пшеницей и вапще идите, сраные канзасцы, на хуй, пока вам не наваляли.

Смачный наебок протезом по клюву разом пресек все контрреволюционные выпады. Склонившись над картой каземата, спизженной предприимчивой вороной у экс-мэра Изумрудного Города Руфа Билана, друзья начали разрабатывать план освобождения пленных товарищей.

Сошлись они на том, что в город нужно было как-то проникнуть. После того, как были отметены варианты штурма, осады и челобитной, способом проникновения был избран тот самый подкоп, через который город был взят Урфином Джюсом.

Под покровом ночи отважные путники, быстро и бесшумно обезоружив восемнадцать деревянных спецназовцев, спустились в подземный ход, который вел прямо на главную площадь Изумрудного Города.

На площади было тихо и смрадно. Дядя Чарли тут же наступил на собачью какашку.

- Тридцать подводных пидарасов! - закричал он в сердцах. - Изговнял новый протез, блядь! Штоб вас каракатица выебла!

- Тише, дядя, тише, - зашикала Элли. - Разбудишь охрану.

Никакой охраны там на хуй не было, поэтому будиться было некому. Тюремная башня возвышалась прямо перед отважными путниками, огромная и неприступная. Шпиль высоченной двухэтажной башни уходил почти в облака, не дотягиваясь до них всего лишь каких-нибудь восьми километров.

- Ого! - присвистнул дядя Чарли, задирая голову и придерживая шапку, которой, впрочем, у него никогда не было. - Знатный будет абордаж.

Взметнулись "кошки", и друзья ловко полезли наверх. Тотошка ебнулся сразу. Дядя Чарли смог преодолеть полтора этажа, затем смачно пизданулся на мостовую.

- Ебаный эсминец и три морских черта в жопу! - заорал он, поднимаясь на ноги.

Элли продолжала взбираться на неприступную башню. Добравшись до второго этажа, она заглянула в решетку. Дровосек как раз кончал в рот Страшиле, Дин Гиор держал камеру, а Фарамант трудился осветителем.

- Эге-гей, друзья!!! - тихонько шепнула Элли, держась за прутья оконной решетки.

Страшила от неожиданности сломал два зуба об железный хуй Дровосека.

- Элли?! Это ты?
- Конечно, друзья, я пришла, чтобы вас спасти!

Страшила задумался.

- И как же ты собираешься нас спасать? - спросил он.

- Вылазьте через окно, - находчиво ответила Элли.

- На нем же решетка, - резонно возразил Страшила.

Элли смутилась.

- Эй там, внизу! - закричала она друзьям. - Здесь решетка. Нам надо придумать, как ее убрать.

- Пятьсот соленых блядей! - заорал Чарли Блэк. - Опять хуйня вышла!

Где-то сработала автомобильная сигнализация. У Кагги-Карр отошли воды.

(продолжение следует)