ВОСКРЕСЕНЬЕ 14-е
Проснулся уже с мукой. Голова тяжелая. Такое ощущение, что череп вскрыли, положили внутрь тяжелую гантель, а потом еще и нагадили сверху. Гантель катается, стоит только пошевелить шеей. Нехорошо.
Это мы пили так с нашими. Поначалу пилось, в кои-то веки, легко, я и разогнался. Помню все, но от этого не легче.
Как контуженный, выполз на кухню и обнаружил, что утром к нам приехал Дося. Трезвый, бодрый и свежий, как подлец. Дося сидел и с хозяйственным видом забивал на подоконнике косяк. Как по зову сердца, все полуживые наши, кто еще не уехал, стянулись сюда же. Но косяка оказалось не меньше, чем нас.
Мне было так никак, что даже курить не хотелось. Покурил, как лекарство. Состояние - нирвана. Сразу прошли и голова, и тошнота, и больное самомнение. Я — почти будда. Сидел и улыбался, а потом уснул. Проснулся здоровый, как младенец, и поехал домой.

ВОСКРЕСЕНЬЕ 21-е
Сижу на лавочке на Рождественском бульваре. Мне чудесно.
Прошлой ночью было свидание с Ольгой. Мотались по клубам, как заядлые рэйверы. Ольга без остановки грузила меня деталями своей жизни. Совершенно не интересно. Мне все думалось - когда мы перейдем от пустой болтовни друг к другу. Оказалось - никогда. Не знаю, зачем я ей в качестве собеседника, но в качестве любовника, как оказалось, у нее на меня планов нет.
Зачем тогда?
В конце концов она усвистала домой на такси, а я остался один в “Вермеле”. Чувство обломанности и отсутствие сил танцевать сделали бы эту ночь для меня кошмаром, но я покурил. В итоге долго и с интересом гулял. Скорость мысли - фантастическая, успеваешь передумать кучу тем, но при этом изливать свои откровения на кого-то совсем не обязательно. Ольге бы это покурить.
Сейчас раннее утро, ноги гудят, зато на душе птички поют. Посижу-покайфую еще и поеду спать.

ЧЕТВЕРГ 25-е
На работу - как на праздник.
Вчера опять выебала начальница, в итоге сегодня утром первым ощущением был ужас от необходимости снова тащиться в Останкино и видеть ее кислую рожу. От отчаянья сделал немыслимое - покурил перед выходом на работу.
Лучшей дороги у меня еще не было. Я - будда. Я могу получать удовольствие от езды в тряской маршрутке, от заполненного метро, от ожидания на троллейбусной остановке.
А от чего я не могу получить удовольствие - то мне по хую.
Курить бы теперь каждый день перед работой, но это - пагубный путь. Мы не будем на него ступать.

ВОСКРЕСЕНЬЕ 28-е
Тусовались вчера с Алинкой и давним другом детства - Анзором. Интеллигентный и трепетный Анзор приехал в Москву пробиваться в шоу-бизнесе.
Мы повели его в Третий путь. Полночи Алина болтала с ним, пытаясь умничать, чтобы найти общую интересную тему. Общая тема получалась, но интересно почему-то не было. Анзор выглядел вежливо и стесненно, Алина - азартно, но так же. Я чем дальше, тем сильнее думал о том, что пора покурить.
В какой-то момент я пренебрег дипломатичностью и спросил: “Анзор, а как ты к траве относишься?”
Я еще не видел, чтобы человек так изменялся. Анзор ожил просто на глазах. В нем проснулась общительность, причем на такие темы, которые мы с жаром прообсуждали до утра. Курил он неумело, но вдохновенно.

СРЕДА 31-е
Прошлой ночью разболелся глаз. Давление, видно, прыгало. Сколько раз я помянул свои два сотрясения, и какими словами богохульствовал от боли - это для книги “Молот ведьм-2”. Дошло до того, что начал стонать в голос. Съеденная таблетка за таблеткой пачка цитрамона боли не сняла - разве что чуть отвлекла от нее, добавив ощущение тошноты.
Наконец, добрался в темноте до серванта, забил трубочку и покурил. Через полминуты заснул, как младенец. Я понял, почему это не используют на фронте для раненых - после травы воевать никто не захочет, и командиры будут всем по хую. Пусть лучше раненые страдают или на морфий садятся. Сучье государство.

СУББОТА 3-е
Вчера пьянствовали с бывшими однокурсниками. Во мне, как всегда, когда напьюсь, проснулась похоть, и я совершил непростительную ошибку - ухлестнул за Аллой, всегда готовой, но некрасивой девушкой.
Спасло меня то, что в разгар пьянки кто-то развел меня на покурить. Я по пьяному гусарству — гуляй, рванина! — накурил всех и накурился сам.
Пришел в себя в полной темноте и без футболки. Алла где-то там жарко целовала мою грудь. Я на автомате раздел ее, и тут до меня дошло, что трава - не водка, разборчивости не лишает. Слава Богу.
В моей голове мягко прозвучал спокойный голос:
— Андрей, на хуй тебе это нужно?
— Абсолютно не нужно, — ответил я, - Я же утром повешусь, бля.
— Тогда на хуй, — сказал голос.
— А как?! — спросил я.
— Спи, — сказал голос.
И я заснул. Получилось так грамотно, что утром Алла даже не была на меня в обиде. Ну, заснул мужчинка по пьяни, облом. Надо было его раньше цеплять. Расстались, что называется, друзьями. О том, что это было не опьянение, а бегство, она даже не догадалась.
Спасибо.

ВТОРНИК 6-е
Сегодня после конца работы скрутила тоска. Заебало возвращаться домой одному. Хотя один я возвращаюсь раза два в неделю, и то по своей воле - не договариваюсь ни с кем о встрече, чтобы отдохнуть.
Но вечером, усталому, депрессивному и жаждущему любви, мне не объяснить, что все это - мои же замороки. Ненавижу эти возвращения в одиночество. Страшно осознавать, что никому ты не нужен. То есть, симпатичен многим, но вот в самый тяжелый момент - конечно же - никого нет рядом.
Сам виноват, мудак, но что мне же с собой делать?
И я решил убить двух зайцев сразу: закрыться от тоски и переступить через очередной барьер. Я покурил на работе. В кабинете своей начальницы, за ее столом.
Божественно. Такого приятного возвращения домой у меня не было сто лет.
Когда у меня кончится трава - выброшусь из окна, на хуй.

Четверг 8-е
За ужином шоколад попал в дырку в зубе. Зуб, естественно, поспешил разболеться.
Я ему разболюсь, сука-пехота. Едва почувствовав предвестие боли, я решил не заниматься смирением плоти, а просто покурить.
Таких интересных передач по нашему телевидению раньше не показывали.

ПЯТНИЦА 9-е
С утра на работе шарился по Инету в поисках информации о Парацельсе. Много узнал о средневековых врачах. Практически все они были алхимиками, и почти все были убеждены, что надо найти панацею - универсальное средство от всех недугов и бед. Только найти его - и можно лечить все. И всем будет “щчастье”.
Сейчас сидим в нашем баре на первом этаже. Я хочу замутить с Зоей. С нами какой-то нудный шапочный знакомый (не пойму даже - мой или ее), он что-то без конца рассказывает, грузит, падло, и отвлекает нас друг от друга.
Зоя многообещающе поглядывает на меня, но я прекрасно осознаю, что за ее поглядываниями может ничего не стоять. Так, пощекочем наши девичьи нервы, потешим нашу девичью гордость.
Я сижу и улыбаюсь, думая о трубке, лежащей в моем рюкзаке. Панацея у меня с собой.