Витя стоял у самого забора строительной площадки, задрав голову наверх, и изредка махал рукой то в стороны, то вверх-вниз. Метрах в тридцати над ним медленно полз по воздуху двадцатитонный контейнер с водой. Невидимый снизу крановщик огромного башенного крана старался передвигать стрелу как можно более плавно. Ветер был довольно сильным, и это было видно по тому, насколько сильно раскачивало контейнер. Витя пытался помочь крановщику своими командами, прекрасно понимая, что если контейнер раскачает слишком сильно, то он может сорваться вниз, и тогда… Даже страшно было представить, что бы с ним сделал прораб. Скорее всего, он дал бы Вите пиздюлей, потом порвал бы Витю пополам, а затем собрал бы всю бригаду и заставил всех по очереди отыметь Витю в зад. Зная то, насколько жёстко вёл себя прораб с рабочими, Витя тут же представил себя, связанного по рукам и ногам, в вагончике-бытовке с облупившейся краской снаружи и характерным запахом внутри, лежащим на полу с окровавленной задницей. Настроение почему-то резко ухудшилось.
Перед его глазами ещё стояла картина изнасилованного себя, когда резкий порыв ветра сорвал с него кепку, и почти сразу же сверху раздался звук лопающихся металлических тросов. Витя посмотрел наверх и с огорчением для своей задницы обнаружил, что ничем больше не удерживаемый громадный контейнер быстро набирает скорость по пути к земле. "Пиздец!" было единственным, что пришло Вите в голову. Огромная металлическая коробка с грохотом врезалась в бетонную площадку, ушла в неё почти на метр и, развалившись на две части, выстрелила в стороны мощными фонтанами воды. Работа на стройке остановилась - все, кто были поблизости, открыв рты, наблюдали за этим зрелищем. Витин мозг, медленно переварив, что же действительно только что произошло, тут же заменил мысль "Пиздец!" на другую - "Надо съёбывать!".
Витя добежал до парка и сел на первую попавшуюся на глаза скамейку. Немного отдышавшись, он достал сигарету и дрожащей рукой прикурил её. В голове у него крутилось неимоверное количество мыслей по поводу того, что же делать дальше… куда идти сегодня?… как быть завтра?… или повеситься?… а может "нуивонахуй" и вернуться?… Да-да! Вернуться! И разбить лицо прорабу, пока он не сделал это первым… Да и бригада не будет против того, чтобы всей толпой отыметь этого мудака в зад…
Витя тяжело вздохнул, понимая, что попал, и попал хорошо, по самое "не хочу". Рядом с ним на скамейку сели два парня. Их лица показались Вите очень знакомыми. Конечно! Это же те два придурка! Иванушки! Действительно, рядом сидел самый большой из "Иванушек". А вторым, который сидел за "большим", был "рыжий". Витя не знал, как их зовут, и тем более он не знал, что они тут делают.
- А вы что тут делаете?! - Витя был искренне удивлён.
- Как бы… гуляем, - ответил "большой", явно довольный тем, что его узнали даже в этом захолустном парке.
- И давно? - Витя не смог придумать более умного вопроса - слишком много всего случилось за последние полчаса.
- Как бы… недавно, - опять ответил "большой". - Вот, ехали мимо на автобусе, а он сломался.
- И решили погулять, - с улыбкой добавил "рыжий".
Витя осмотрел обоих с ног до головы и пришёл к выводу, что по телевизору они кажутся больше и выше ростом. И прыщей в телевизоре у них поменьше.
- Это… - замешкался Витя, не зная, что бы ещё спросить. - И как вам тут?
- Ну… как бы… нормально, - окинув взглядом парк, ответил "большой".
- Неплохо, - снова добавил "рыжий".
- Кстати, у меня две сестры есть младшие, - пытаясь использовать момент, сообщил Витя. - Они ваши песни раньше слушали…
- Да, у нас тут новый альбом вышел, - перебив Витю, оживился "рыжий".
- Да на хрена мне ваш альбом?! - в свою очередь перебил его Витя. - Мне автографы нужны для сестёр.
- Ну… как бы… можно, - ответил "рыжий" потухшим голосом. - Где написать?
Витя порылся в карманах, но кроме пачки сигарет и зажигалки, ничего не нашёл.
- А у вас что, и бумажки даже нет? - разочарованно спросил он "большого".
- Давай на футболке распишусь, - предложил тот.
- Ага, это у меня последняя чистая футболка! Нет, не пойдёт.
Тут "рыжий" вытащил из кармана какой-то замызганный лист бумаги и протянул Вите:
- Держи. Только вот ручки нет.
- Я, что ли, расписываться буду? - с иронией спросил Витя. - Мне ваш автограф нужен, а насчёт моего мы пока не договорились.
"Рыжий" с обидой в глазах посмотрел на Витю, достал из нагрудного кармана рубашки губную помаду, что-то вывел на бумажке и протянул её "большому", который там тоже что-то написал. Витя посмотрел на измятый засаленный листок, и на его лице чётко отразилось недоумение.
- Это что за хрень? - обратился он к "большому".
- Ну… как бы… помадой неудобно писать, - не глядя на Витю, сказал "большой".
Витя ещё раз взглянул на "автографы" - верхнюю половину листка занимало жирное красное пятно, отдалённо напоминавшее изображение сердца, какие рисуют дети в начальной школе и протыкают их рисованными стрелами; в нижней половине было написано две буквы - "л" и "ю".
- И что это такое? Что это означает-то?! - Витю понемногу начинал выходить из себя. - Я и сам такое гавно нарисовать бы смог! Меня ж сёстры нахуй пошлют, если я им скажу, что это мне "Иванушки" автографы такие дали!
- Да ладно тебе, - с мерзко-слащавой улыбкой попытался успокоить его "рыжий". - Там как бы "любовь" написано… просто помада кончилась. Хочешь, я тебе календарик дам. Там тоже наши автографы… правда, как бы… напечатанные…
- Да скрути ты этот календарик в трубочку и засунь своему корешу в жопу! Понял, придурок?! - взбесился Витя.
- Витенька! - сказала тёща ему на ухо. - Витя, вставай. Бормочешь всё что-то… Хватит спать - половина первого уже.
Витя открыл глаза и огляделся. Он был там же, где и заснул вчера вечером. Телевизор, поставленный с вечера на включение в полдень на канале MTV, показывал до боли знакомые лица - клип уже заканчивался, и внизу экрана появилась надпись "Иванушки Интернешнл" "Безнадёга Точка Ру" .
- Блядь, хорошо, что я не строитель, - выдохнул Витя, но тут же осёкся. - Ой, извините, тёть Лен!

(с) Мужик. 28.01.2003г.