Приключение всегда тяжело заканчивать. Особенно когда окончание случилось аварийное. И писать об этом тоже трудно, и заставить себя сесть за писанину тоже трудно, оттого и получилась пауза в полтора года с лишним. Терпите.

Но, тем не менее, заканчивать начатое надо, и в частности потому, что очень хочется рассказать про совсем другое приключение.



Туман рассеялся где-то к четырём утра. Похолодало.

Описанная раньше потеря важного снаряжения стряслась на семнадцатый день похода. Из этих 17 суток мы один день (первый) проспали под дождём, затем просидели ещё полтора в пурге на моренных завалах ледника Эсмарка, и потеряли ещё пять в белой мгле у перевала Психов. То есть почти половину дней мы двигаться не могли.

Собственно, это и есть объяснение, почему по Земле Оскара II нет отчётов: туристы тут не ходят - это западный берег архипелага, он омывается Гренландским морем с его тёплым Гольфстримом, и потому это угол гнилой и туманный. Все нормальные путешественники предпочитают более холодный и устойчивый микроклимат ледника Академического и его окрестностей, там и ходят из столицы, Лонгийра, к руднику Пирамида и обратно.
Белые медведи, кстати, тоже предпочитают восточную часть архипелага - землю Улафа V, остров Баренца, пролив Ольги и ещё дальше, в Ледовитый океан, в сторону ЗФИ. Туда мы надеемся отправиться в следующий раз, а пока...

Из-за потери ковриков, сушка снаряжения после ночей 18 и 19 дня отнимала по 3-4 часа утреннего солнечного времени, что означало ещё большее замедление движения. То есть оставшиеся до Пирамиды 120 км через три (а то и четыре) перевала мы будем идти долго. Очень долго. Еду мы худо-бедно можем поэкономить, а вот с бензином будет посложнее. К тому же, если вдруг утро окажется пасмурным, как сушить снаряжение? Ждать солнца в сыром спальнике? И как преодолевать мокрые наледи без сапог, унесённых ветром?

Короче, капитан Очевидность намекал, что лучше бы нам повернуть на запад, выйти к морю и шагать берегом к полярной станции Ню-Алесунд.



А вот, кстати, соблазнительный перевал, на который мы вчера почему-то не пошли. Получается, правильно не пошли: на южной стороне он спокойный, а на этой - наверху отвесный лёд, ниже осыпная стенка. Нафиг надо.



Это две из знаменитых Трёх Корон Скандинавии - ближняя Дана, за ней Нора. За Норой не видно третьей - Свеа. Чуть правее Норы, в нескольких км дальше - гора, на неё похожая. Это Васа, как и известное чудо шведского судостроения, названная по имени знаменитой шведской династии.



Это ближайшая к нам гора, имени Дроннинга, как и перевал, которым мы прошли.



Ню-Алесунд так Ню-Алесунд. Но сказать проще, чем сделать.
От нашей палатки, что в описываемый момент стоит на ледовом плато Инфантфонна, прямой выход к Гренландскому морю лежит по Коронному леднику (Kronebreen), а Коронный издалека смотрится разорванным в клочья. То есть ничуть не лучше вожделенного Вахленберга, который мы так и не смогли пересечь.



Искренне Вашему чесать репу и играть в карты (в географические, конечно).
Разумеется, можно вернуться по своей лыжне, снова пройти перевал Дроннинга, выйти на то, что мы посчитали снегоходным следом, и попытаться по этому следу таки выйти к морю.
Но мы решили иначе: обойдя гору Дроннинга подняться на ледник Судьбы (Fatumbreen) и оттуда, сверху, посмотреть ещё раз на Коронный, не стал ли ледник более приветливым. И если таки не стал, то спуститься на Королевский Путь, на котором видели снегоходный след.
К тому же, ледник Судьбы, видимо, самое место, чтобы поинтересоваться у северных богов прогнозом на наше собственное будущее...



В довольно узкую расщелину, выводящую с Фатума на северо-запад, мы увидели, что Коронный лучше не стал.
Что касается вопроса о наших собственных судьбах, Фатум напомнил нам о лавинной опасности, и на прощание изобразил на небе нечто двуединое. А может быть символ бесконечности. По-любому, мы расценили это как добрый знак.



Благополучно спустившись на Королевский, мы убедились, что и снегоходный след имеет место, и что Коронный разорван в труху до самого языка, до самого его впадения в одноимённый залив.

Тут мы вспомнили, что сегодня День Победы, и по такому случаю устроили военный парад с салютом. В конце рассказа ссылка на видюшку, там все пруфы.



В отличие от драного Коронного, Королевский спускался в залив плавно и величественно.
На южном берегу он переходил в серию наледей, по которым и шли снегоходные следы.



На другом берегу залива красуются Три Короны, вот сейчас они видны полноценно. Слева направо: Свеа, Нора и Дана (Швеция, Норвегия и Дания). Ну и прямо под ними непроходимый Коронный ледник.



А нам вот туда, по наледям, вдоль залива, на запад.

Мы уже присматривали место для ночёвки, как из-за поворота на нас выехали два снегохода с людьми. Первыми людьми за 20 дней. Их было трое, два мужика и дама. Где-то на леднике сломался снегоход, и эти трое ехали его вызволять. Путешествуют (в смысле по работе) тут минимум на двух машинах, так что учёные, ездившие на ледник, уже благополучно вернулись на станцию на второй машине.

Оказалось, что всего в километре отсюда стоит избушка, и нам посоветовали не упираться оставшиеся 13 км до станции, а переночевать в избушке. На моей карте изба была отмечена, но без резкой нужды я на избы не рассчитываю. Да и кто знает, в каком она состоянии. И вообще, я недолюбливаю всякие закопчёные ночёвочные приспособы. По мне так нет ничего лучше родных самодельных стен из нейлона с силиконом, аж 35 микрон толщиной. Но предложение звучало разумно, поскольку дело было почти в 9 вечера, а приходить на станцию глубокой ночью как-то малоосмысленно.



Вот она, хижина. Построена в 1967 году и с успехом выдержала полярные зимы, пурги и интерес белых медведей.
С виду, конечно, сарай. Но внутри оказались лежанки на четверых, как в купе. Подушки и одеяла. Стол со стульями, кухонные полки с утварью и посудой. Чугунная печка и берёзовые дрова, очевидно, привезённые с материка (из деревьев на Шпицбергене только пальма внутри мэрии). Газовая плита и полный баллон газа. Полотенца, мыло и туалетная бумага.
Словом, полноценная дача.



На все четыре стороны окошки, чтобы перед выходом на улицу осмотреться на предмет медведей. Окна круглые, вероятно, иллюминаторы, снятые со списанных судов - не для хоббитов же строили... хотя, как знать...



Около полуночи проехали снегоходчики, везя на прицепе сломанную машину.
Следом за ними пробежал олень.
За оленем долго бегала Сибирячка с фотоаппаратом.
Мне бегать было лень, в тепле разморило, и я просто сфотал животное из окна, телевиком.
Вообще, на даче мне лишь одно не нравилось - снег вокруг был изрядно изгажен. Похоже, народ ссал даже прямо из двери, поэтому за снегом для чая приходилось отходить довольно далеко, для надёжности. И, следовательно, ходить с винтовкой.



Тетрадка с отзывами путешественников была полна до корки. Обитатели полярной станции ходят, ездят и каячат на эту дачу. 11 км в один конец. Отдыхать от сует цивилизации, ага.

Чтобы поделиться своими соображениями пришлось вырвать лист из своего блокнота.
Сибирячка прочитала и презрительно поморщилась.
- Как канадец какой-то, вежливый, аж тошнит. Мужики не поймут. А те, которые гадят под дверями, даже и не дочитают. У них способность к концентрации внимания как у золотых рыбок, на пять секунд максимум. Если отходят на десяток шагов от домика, то забывают зачем вышли. Заставь их отходить на полста метров, так будут в штаны ссаться, забывая расстегнуть.
Да, подруга таки не любит западный пролетариат.
- Напиши доступнее! - я кинул в неё ручкой, - С учётом норвежской ментальности.



По-русски доходчиво получается, вынужден согласиться.





Отдохнув на даче до полудня мы неспешно собрались, попрощались с заливом и гостеприимной избушкой, и двинулись в суету цивилизации.



Полярная станция Ню-Алесунд на горизонте.
Про неё и некоторые другие обитаемые места Шпицбергена напишу как-нибудь в другой раз, а на пока (смотрите в начале этого текста) мне хватит нервного напряжения.

Видюшка с окончанием похода тут - https://youtu.be/kwic5QFtkMo