- Хватит сиськи мять, лучше лайкни меня пару раз.
- Дак, я вроде и так тебя ежедневно на регулярной основе.
- Кто о чём - голый о бане. Я пост к днюхе Чехова в свою телеграмму тиснула, оттени.
- Ладно, только я к его драматургии не очень, может хватит смайлика.
- Ёперный балет, прям Белинский в заливе. Представь, что это для твоего удаффкома, только без матюков.
- Без матюков не представляю, но попробую, убью себя аб стену.

Писать можно, что хочешь и о чём хочешь, и даже как хочешь. Что я сейчас и делаю.
И даже заказать себе в типографии десяток книжек, если жаба не задушит.
И поставить в шкаф или в камине сжечь, хозяин -барин.
Можно даже дать кому-нибудь почитать, если зудит и чешется.

Вопрос то в другом. Кто и где, и насколько публично, возьмётся оценивать это, с позволения сказать, творчество. А судьи кто?

В начале было слово.
Завалили мамонта. И обгрызая кости у костра вспоминали, как это метко Твёрдая река метнул каменюку между бивней.
Потом отбились от алчных соседей, притендовавших на трёхкомнатную пещеру на южной стороне. И мусоля раны подорожником, сидя у костра вспоминали, как это ловко Твёрдая рука звезданул каменным топором предводителю нападавших между глаз.
А потом кто-то из пещерной творческой интеллигенции нацарапал на скале портрет героя.
И пошло-поехало.

Геракл и Одиссей.
Александр Македонский и Князь Игорь.
Александр Невский и Ермак Тимофеевич.
Адмирал Нахимов и генерал Раевский.
Воины, Герои, защитники Отечества.
Про них слагают былины, поют песни, пишут романы.
Во славу прошлого, в назидание потомкам.

И тут приходит гений литературы, знаток слова, мастер сюжета.
Этот спился, тот застрелился, туда - тоска, оттуда - безнадёга, тут понос, там золотуха.
Но буковка к буковке, словно жемчужное ожерелье.
Так ни кто и не спорит - маэстро.
Врачеватель. Найти опухоль. Вскрыть нарыв. Дать рвотное.

А либерастическая интеллигенция, вернувшаяся с курсов повышения квалификации из Лондона и Парижа, просто зашлась в экстазе от восторга, глядя на эту грязь и чернуху.
Тамошние и тутошние русофобы, тыча пальцами в лайковых перчатках в сермяжных лапотников, пели дифирамбы мастеру реализма, залившему серо-тухлым героев своего времени.
Им, не первый уже век борющихся с Великой Русью, не нужны герои и вожди.
Им не нужны наши былины и эпосы, наши гимны и марши.

Так, во след гениальному хирургу, на пьедестал  были выдвинуты и заполонили всё западное искусство уже и патологоанатомы, и некрофилы, и педерасты. Чур меня!
Началось всё с ковыряния в носу, разглядывания козюлек, размазывания соплей по литературным страницам.
А потом ковыряться стали в срамных местах, обсасывая пальцы в своих опусах.
Каждый человек имеет право, говорят они. Маленький человек тоже хочет.
А герои его только раздражают, как прыщи на заднице.


И Толстого с Достоевским евролиберасты пытаются заретушировать на свой манер, если уж нельзя замолчать совсем.
Они не читают про Войну, где русский Мир сословий и укладов объединился для защиты своего святого отечества.
Зато они смакуют либертинские нравы и похождения Вронского и Облонского.
Они  не отказывают в праве на криминальный вывих Раскольникову.
Но бомбя Хиросиму и Донбас абсолютно глухи к словам Алёши Карамазова о слезинке ребёнка.

Для них лучший русский писатель это Набоков, который ещё почему-то не предан анафеме православной церковью.

Так и закончились бы в нашей русской литературе и корчагинцы, и тимуровцы, и молодогвардейцы.
А когда горнист протрубил общий сбор, все эти почитатели маленького человека, сами оказавшиеся духовными пигмеями, рванули за бугор.
Благо, несмотря на всю эту литературу, не иссякла земля наша Мальчишами-Кибальчишами.
И Данила Багров им в помощь.

Владимир Высоцкий, создатель целого Бессмертного полка героев, написал

Пусть жираф был неправ, но виновен не жираф,
А тот, кто крикнул из ветвей: - “Жираф большой, ему видней!”