…Мне бы, мне бы, мне бы, в небо, Здесь я был, а там я не был ... (С.Шнуров)

Ну вот и конец ночной смены, и мы с Славой по традиции преодолеваем на его «пепелаце» несколько спальных кварталов, растёкшихся обильной блевотиной по ландшафту города. Осеннее утро пасмурно и неприветливо. Кое-где уже появились дворники, чтобы с деловитым видом шаркать своими метлами по тротуарам. Лица их угрюмы, и не выражают ничего, кроме жизненной неустроенности и ненависти к обитателям многоэтажных конструкций из кирпича и бетона. По мнению дворников, эти твари живут только для того, чтобы засрать все пространство вокруг себя.

Мерзкие никчемные существа. Сросшиеся в огромный гомонливый и ненасытный спрут, эти амебы заполонили всю планету и завалили ее своим гавном и газами. Скорая смерть цивилизации не за горами.
Но это все в перспективе, а пока двое из этих мерзких существ, я и Слава, слушая композицию группы Металлика едут на ретро - автомобиль Жигули в свой маленький алкогольный рай, с романтическим названием «Разлив». Хозяин этой богадельни Миша, хотя и считает себя оригиналом, на самом деле тупиздень, каких поискать. Ему кажется, что если он повесил над своим питейным заведением огромный плакат с изображением разлива Оки, то здорово обыграет назначение забегаловки. Прекрасная находка, которую ему, по правде говоря, подсказала ныне покойная мама. Знаменитая в определенных кругах пейзажистка, ловко растворившая свою поджелудочную железу в чистом спирте. Эта очаровательная женщина употребляла его ежедневно. Зло и с азартом. Творческая личность, что поделать. Покойся с миром, Ольга Сергеевна. Или, как сказал однажды наш директор на похоронах коллеги: «Пусть земля тебе будет прахом».

«Разлив», к слову говоря, находился недалеко от нашего со Славой дома и добраться до своих квартир можно было даже на рогах. Очень удобно. Один раз я дополз домой по-пластунски. Соседки на следующий день в красках описывали этот постыдный эпизод из моей жизни. Впотьмах слепые старушки перепутали меня со сбежавшим из зоопарка вараном. Так сильно я хрипел и высовывал язык. Старушки бежали от незваного чудовища, как молодые чернокожие легкоатлетки из команды США. А одна дура со страху облила меня из ведра холодной водой, когда я почти дополз до своей квартиры. Жена утром долго использовала в общение со мной нелицеприятный лексикон. Мол, совсем допился. Уже за человека тебя не считают, а за хуйню какую-то ползающую. Но я использовал козырную карту, достав из кармана куртки, купленные накануне золотые серёжки. И, о чудо!! Я уже опять человек, а не мускулистое, когтистое пресмыкающееся. И даже достоин тарелки супа, сотки на опохмелку и даже комиссарского тела супруги. Как все переменчиво в повернутом на благах и потреблении мире.
-Ну что, как обычно? – Слава как -то недобро ухмыльнулся, напомнив мне Ричарда Кила, сыгравшего саблезубого врага Джеймса Бонда в знаменитой саге.
- Ты че завис то?
- Да, ниче. Так, задумался, – нехотя ответил я и закурил.
Бухать уже и не хотелось. Но сказать это заслуженному алкашу и повесе Славе я не решился. Не хотел его обидеть. Вроде договорились уже. Тем более два выходных спереди. Традицию нарушать - бога гневить.
- Черный, ты слышал о группе «Ленинград»? Там говорят певец голым бегает по сцене. И кличка у него смешная, «Шланг» вроде. Приезжают завтра к нам.
- Шнур у него кличка. Нихуя он голым не бегает. Матом поёт просто, - отрешенно ответил я.
- О, точно, Шнур! - звонко засмеялся Славик. - А я всю дорогу вспоминал. Может сходим? Билеты без проблем. Нинка моя зубами вырвет, хоть на Пола Маккартни. Только вводную дать и денег побольше.
- Да нет. Другие планы, Слав.
- Ну и хуй с ним, со шлангом этим. Пойдем ожеребимся лучше. Я уже на взводе.
Слава заглушил двигатель, и мы уже хотели выбраться из капсулы времени, чтобы по обыкновению накидаться «до чертей», как ко входу «Разлива» лихо пришвартовалась желтая Волга с шашечками. В прямом смысле пришвартовалась, ударившись передним бампером об угол дома.
Мы застыли в немой скульптурной композиции.
- Хуясе таксисты рысачат!!- первым отреагировал
ошарашенный Слава. – Прикинь, этот гандон нас мог сбить, выйди мы пораньше.

Тем временем из такси выпорхнули двое. Очень неуверенно. Тот, что за рулем, чуток потрезвей. Второй сразу сел на жопу, и начал кричать, размахивая руками, как бабуин в брачном танце. Пляски длились недолго. Бабуин встал. Разгорелся жуткий спор, и стало совсем весело.
Видимо что-то не поделив, ребята сунули друг другу пару раз в ебло и дружно упали в огромную лужу, радостно принявшую бренные тела. Две бабки, до этого мирно наблюдавшие за сценой пересменки представителей таксопарка, загалдели, что нужна милиция и собака. Спасу нет от этих, блять, идиотов, и пора вообще закрывать эту лавку. Цитадель алкоголизма и разврата. А хозяин, по словам бабок, вообще педорас.
Первый, мы его со Славой назвали между собой Ебанько, вылез из лужи. Парень здорово смахивал на лесное уёбище из сказки «Красавице и Чудовище», когда оно лежало ночью на бугре и ревело. Но тот персонаж в итоге превратился в прекрасного принца, а этому до чудесной трансформации из неандертальца в гомо сапиенс, оставалось не менее пяти лет. При условии полного отказа от алкогольной продукции и ведение здорового образа жизни.
Ебанько, недолго думая, вытащил дружка из водного плена. Ребята поднялись и слегка отряхнувшись направились прямиком в «Разлив».
Да, забыл. Второго участника концессии мы окрестили Окунь. Уж очень красиво он плавал. Видимо чувствовал себя как рыба в воде.
Когда дверь питейного заведения за ними закрылась, мы решили покинуть салон своих жигулей. Проветрится и покурить. Заходить в «Разлив» вслед за этими тревожными мужчинами желания не было. Слава вообще предположил, что их сейчас выгонят и возможно побьют ногами.

Пока курили, я обратил внимание на торпеду у «Волги». Чего там только не было. Тут тебе и колбаска, и помидорки нарезанные, и хлеб с горчицей, и даже мойва холодного копчения. Неплохой завтрак. Любопытственно взглянув через боковое стекло в салон, я немедленно обнаружил два пустых пузыря.
- Слав, они че ахуели в край? В таком состоянии кататься.
- Да это ерунда, Чёрный. Мой батя на своем ЗиЛе стотридцатом приезжал в жопу пьяный к дому и выйти из него не мог. Два дня. Мать ему только пожрать носила и ведро воды. Помыться. А эти, так. Колхозники.
- Хуясе у тебя батя крутой был.
- А то. На поминках деда, вообще нажрался до того, что взял лопату и пошёл его откапывать. Мол, что-то важное надо ему было деду сказать и совет спросить дельный. Еле заломали батю. Здоровый был. Как этот, как его? Кинг Конг.

Нашу душещипательную беседу прервали вылетевшие из «Разлива» побитые Ебанько и Окунь. Видимо ребята здорово опезделюлись, и резво, как только могли в своем состоянии, покидали заведение. Отборный мат и негодование пациентов не давали усомнится в провале мероприятия, по оживлению организмов. Мы со Славой с интересом наблюдали за происходящим.
Из невнятного мычания удалось понять одно. Один закончил смену, другой заступил. Причем закончил её более трезвый Ебанько. А Окунь собирался сутки катать по городу везучих граждан. Представляю лица этих самых граждан, когда они попытаются сесть в подъехавшее по адресу такси. Сюрпрааааайз. Садитесь и ничего не ссыте. Долетим с ветерком.

Все это конечно было бы весело, но тут с ребятами приключился реальный запердос. Подойдя к своей «Волге», они быстро обнаружили, что та закрыта. На все двери. Ключи были в замке зажигания. Запасного брелока, собственно которым и была закрыта машина, после долгих поисков, они не обнаружили. Кто, зачем и когда успел поставил на сигналку «Волгу», так и не разобрались. Опять началась драка – междусобойчик.
Слава предложил сесть на лавку.
- В ногах правды нет, - усмехнулся он. – А цирк то похоже надолго.

От души намахавшись, Ебанько гордо покинул импровизированный дворовый канвас и направился прямо в нашем направлении, оставив дружка лежать в той же луже, откуда его недавно выловили.
Слава напрягся. По его скулам я понял, что Ебанько сейчас выхватит последний на сегодня апперкот. Решающий. Но страдалец оказался смышлёней, чем я думал, не дойдя пару метров до нас, он
жалостливо попросил отвертку.
Слава сделал угрожающе страшную рожу, нехотя подошёл к своему «пепелаце», повозился в бардачке и брезгливо вручил отчаявшемуся таксисту спасительный инструмент.

Тот в два прыжка и три шага оказался у водительской двери и начал судорожно проворачивать отверткой личинку замка. Естественно у ничего не получалось. Силы иссякли. Шутка ли, несколько боев человек провел за последние минут пятнадцать. Тем временем Окунь самостоятельно вылез из лужи. Схватил лежавший неподалеку булыжник, и по синусоиде направился к «Волге». Шел он чётко на колдовавшего над замком Ебанько. И взгляд был недобрый.
- Бля, Чёрный, он сейчас его кирпичом па чану уебет. Смотри!
- Похоже.
Но наши догадки не оправдались. Окунь подошел сзади к сидевшему на корточках Ебанько, положил булыжник, достал елдак и начал ссать за шиворот и голову коллеги. Тот не врубился, что на него попросту мочатся и продолжал ковыряться, что-то лепеча про невесть откуда взявшийся дождь.
Периодически он вытирал «дождь» и продолжал вскрывать «Волгу».

Отоссавшийся на коллегу Окунь нагнулся, поднял положенный им на тротуар булыжник, и, лихо размахнувшись отправил его точняк в боковое водительское стекло. Все получилось. Волга была открыта! Невероятно. Просто и без хлопот.
Ебанько отскочил от машины на четвереньках, как до смерти испуганная мартышка, и прыгал еще несколько метров, пока не врубил что произошло.
- Бля ты видел? Ахуеть, дебилы! - Слава с нескрываемым удивлением смотрел на меня.
А я на него.
Вот это, блять, кино с немцами.

Тем временем таксисты опять подрались. На этот раз совсем вяло. Быстро устав от очередной разборки, они загрузились в аппарат. За руль присел, естественно Окунь. Его же смена. «Волга» с буксом умчала в неизвестность по невероятнейшей траектории.
- Это пиздец какой - то! — с балкона соседнего дома густым басом возмутился жирный мужик.
Видимо не только мы с ахуевшими и онемевшими бабками стали свидетелями разыгравшийся драмы.
- Ебать у нас такси. Водители в жопу раскатывают. Я лучше теперь или пешком, или на общественном транспорте.
- Говорили мы, закрывать надо богадельню эту!!!- включились отошедшие от происходящего старушки.
- Совсем озверели. Милицию надо сюда. Милицию! И Собаку!
Гул стоял долго. Мнение было единодушным. Закрыть «Разлив» насовсем и бесповоротно. Подключились хуй знает откуда взявшиеся работники ЖЭКа, и местный актив.
Мне все это стало претить. Выпить расхотелось совсем.
- Слав, не в обиду. Я домой. Что-то настроение не то.
- Да ладно, тебе. Чёрный. Пойдем зарядим, как всегда и настроение поднимется.
- Нет, братан. Извини. Не сегодня.
- Ну смотри. А я зайду, пока не закрыли. Видать кипеш какой поднялся? А как насчет «шланга»? Пойдем на концерт- то?
- Ну его нахуй. Шланга этого, - буркнул я, и неспешно побрел прочь.

***

«Разлив» естественно не закрыли. Более того, в метрах в ста открыли еще одну хуеражку питейную. «На ход ноги». Хозяин тоже видать дурак редкостный. Но это я уже не застал и мне давно все уже похую. Через два месяца после этого случая я провалился под лед на Оке и утонул. Не повезло. А Слава уехал на кладбище через год. Диагноз – цирроз печени. Так, естественным путем, покинули этот мир две никчемные амебы. Я и Слава.
А Ебанько и Окунь напротив, живы и здоровы. Работают в своем любимом таксопарке. На хорошем счету. Даже имеют хвалебные отзывы. И помирать в ближайшие лет пятьдесят не собираются. Классика жанра.

А пока я не торопясь шел по каменным джунглям, и строил планы на будущее. И одним из первых, - наконец- то обзавестись со Светкой детьми. Я еще не знал, что планам моим не суждено будет сбыться. Но может это и к лучшему. Ведь смерть, это  своего рода  окончательная пробужденность и выздоровление. Возвращение к истоку. Возвращение в свой мир. При одном условии. Что она вообще есть.