- Лужков! Юр! Зайди на приёмку, ты мне тут нужен, - напугал меня голос начальника производства, рыкнувший из динамика «громкой связи», - и давай быстрее, дело срочное.
Огонёк связи погас, намекая мне, что возражения не принимаются.
Не люблю я туда ходить, неуютно мне там. Кроме того, в выходные я мало спал, но много пил – мой выхлоп сбивал пролетающих мимо воробьёв. Начальник производства, с подходящей фамилией Смертин, алкоголь презирал, и постоянно меня третировал. Сам он сидел на «первом», -  зарплата позволяла, - а все его сотрудники потребляли пролетарский синтетический заменитель, «спиды». 

На дебаркадере, у третьих ворот, дымили гадюшниками два здоровенных сан-грузчика. Их вайперы были выполнены в виде чёрных черепов, размером с грецкий орех. Красивая работа.
- У твоей вроде днюха была, а? – первый здоровяк покосился на меня.
- Была, - второй выпустил мощный клуб пара.
- И что ты ей подарил?
- Праздничный пирог.
- Пирог?
- Ага. С одной свечкой. В виде точной копии моего хера. Пусть помнит, сука. Расстались мы.
Утро. Речь плавная, ещё не нюхали. После обеда сюда лучше не заходить – трескотня стоит, и все перевыполняют план. И лишь разделочный цех идёт по тяжкому – трут лица и работают с маслянистыми глазами, дожидаясь пятиминутного перекура на укол.
Вообще-то с бабами нам не везёт. Нам запрещено рассказывать, где мы работаем. Официально мы все сотрудники государственной корпорации, и все с деньгами. Но женщины что-то чувствуют в нас, и никакой ювелиркой их не удержать – убегают.
Разделка вообще перешла на гомосексуализм. Охрана (сплошь травокуры), докладывала, что неделями не покидают Объект. Ну а что им? Еда не нужна, ширева – ищи свежую вену, да и семья вся здесь. Дохнут, правда, как последние пидорасы.

- Припёрся? – ласково встретил меня Алексей Смертин, - ну, пойдём.
Был он похож на кабана, который, перебегая поле, случайно угодил в сенокосилку. Лысая голова вся в шрамах, нос свёрнут, морда злобная. Говорят, что он такой после Сирии, но мне кажется, что его просто часто мудохали. Хотя вот девки от него не сбегали, и он уже тяготился таким гаремом. Даже как-то на корпаративе, опростившись до коньяка, предлагал мне забрать хотя бы двух.
Мы подошли к «пэр-бокс». Это когда пара. У нас удивительная терминология – «ту пэр бокс» (семейные разборки) , «фул хауз бокс» (семейные разборки),  «каре-бокс» (семейные разборки), и даже есть «стрит», это когда мы принимаем убитых на улице. Бывает флеш-рояль, это когда пятеро тёмненьких, разного роста. Тёмные волосы ценятся.
В двойном гробе лежали старик со старухой.
-Ну, смотри! – Лёха чего-то от меня хотел.
Я посмотрел. Потом достал телефон, сканернул код. Ну что, нормальная ситуация. Семья Мазловых. Дети свалили из Москвы, и поручили утилизацию родителей. Мужчина – 80 лет, диагноз «рак» ему поставили в 42. Тридцать восемь лет, сука, умирал. Жена – Элла, 72 года. Диагноз – умерла.
- А что не так?
- Юр, присмотрись!
Трупы были истощёнными, такое чувство, что они голодали. Странно, но у нас поднят прожиточный минимум, должно хватать…. А! Сыпь у обоих на груди. Сифилис. Как они дожили? Ценная кожа на ремень.

. Соски и бабушки были заветрены временем, такое ощущение, что она до старости доилась. Для котов, наверное.
Алексей перехватил мой взгляд:
- Что, соскучился по женской груди? На мёртвую бабку залезть готов?
- Иди на хер, а?
- Хе-хе. Может, всё-таки разгрузишь меня?
- Иди на хер – дабл. Ты зачем меня позвал в свою помойку?
- А затем, Джурастик, чтобы ты глянул на поступления. Как я, бля, план выполню? Где коллаген возьму? С этих заморышей? А ты в плане указал на этот месяц восемь тонн. Где костную муку, аж двадцать пять тонн? Волосы на них видишь? А?
Ну, понеслось…

***
Женщина у меня всё-таки была. Я сам удивился, что она не сбежала через два месяца. Да и знакомство наше было удивительным.
Как-то я посмотрел вебинар по дзю-до, и решил проверить полученные знания. Жахнул для храбрости и поехал в Расторгуево. Там она меня и подобрала – пьяного, избитого и обосранного (наконец-то понял фразу из американских боевиков «выбить говно»).
С пьяных благодарных глаз, надевая постиранные трусы, я рассказал Насте, где и кем я работаю. Женщина попалась мне практичная, и сразу предложила мне секс, деньги и хорошее питание в обмен на дешёвое сырьё для её цеха кожгалантереи и мыловаренного завода. Если честно, то эта рыжая ведьмочка мне сразу понравилась, и предложение было принято.  Она была выше меня ростом, с длинным еврейским носом, радостными щеками и смешлива. Я ей даже стихи сочинил: «С утра я пошёл в ночной магазин», дальше не помню.

Отношения наши складывались ровно. Не то, чтобы мы друг друга любили, но были нужны друг другу. Секс был будничным, как чистка зубов, и мне это тоже нравилось. За полгода мы ни разу не поссорились, что вообще удивительно. Кажется, я начал понимать значение слова «счастье».  Даже задумался о браке, но представив, как эту нежность замучают проверками – отказался от идеи. Да ещё если всплывёт наш гешефт – вообще труба. Нет, не посадят, и даже продвинут по службе – человек с компроматом интереснее властям, - но головной боли нам обещало.
Деньги, которые я зарабатывал на её любви к малому бизнесу, тратил  на неё же – больше не на кого. Что-то вроде системы охлаждения автомобиля, когда вместо антифриза циркулирует бабло.
Единственно, что раздражало – красная каббалистическая ниточка на запястье. Но это ерунда. Вот у Лёхи одна из жён имела обыкновение вешать  красные стринги на люстру. И ничего, живут.

***
- Лужков?
- Так точно!
- Родственник?
- Никак нет!
- Хм… да ещё и Юра. Как этот, потерявший доверие…
Нас инспектировал целый генерал-лейтенант. По табели о рангах, которые вновь ввёл Солнцеликий, я был всего лишь капитаном
- Еврей?
- А почему вы спрашиваете?
- Понятно… Как же ты пролез… в… А, ну понятно. Дустом вас, жидов, травить надо. Какие у тебя отношения с Анастасией Сениной? Спите?
-  Спим-с. Дуста нет, товарищ хенерал-лойтнант. Но есть неплохой армянский коньяк. Подавать-с? – я изогнулся в угодливой позе. Спина не переломится.
- А, валяй!
Я нажал пульт от сейфа, где стоял хороший коньяк и лежали хорошие деньги.
Генерал обратил на них внимание. Я, как бы в задумчивости, положил перед ним четыре полумиллионных кирпичика. И налил рюмку.
- Это что, взятка? – делано возмутился генерал.
- Как посмотреть, товарищ генерал. Взятка. Или выкуп вашей жизни. Если вы не возьмёте, вон под ту камеру, то следующую камеру вы не увидите. За два миллиона можно нанять киллера. Да я бы вас, урода, прям живого на разделку бы отнёс. Только охрану  вызвать. Тамошние педики вас бы сначала трахнули, потом бы живьём бы разделали. Не вздумай трогать Настю!
Генерал посопел, и сгрёб деньги в портфель. Выпил рюмку.
- Поздравляю вас с подполковником! – кивнул он мне и ушёл.
«Убьёт» - подумал я и выглянул в окно. Вся сопровождающая делегация уперлась мордами в машину, а бравые растоманы держали их на прицеле. Вчера я им купил стакан улётной травы…

***
Когда Солнцеликий сменил свою должность на «Председатель Госсовета», со званием «Лидер нации», уже было всё совсем плохо. Экономика лежала, как дохлая лошадь, чиновники начали брать совсем занебесные взятки, а я получил диплом Плешки по специальности «мясопереработка».
Место на кладбище пугало ценой, и даже урну с кремированным трупом было проще скинуть в Москва-реку.
Меня пугало то, что на новой работе, технические потери были больше, чем у говядины – пятьдесят пять процентов. Человечина всё-таки не говядина, и даже не свинья – техпотери тридцать четыре процента. .Двадцать пятого числа я писал план на следующий месяц, но он перевыполнялся – люди натурально дохли. А с тех пор, когда Лидер нации сказал «хватит разбазаривать  национальное достояние!», мёрли «на ура». Труповозки сами добивали бомжей, а сданная в утиль  тушка оценивалась в тысячу рублей. Начались массовые убийства. Каких только трупов я не видел…Кого-то щадящее кололи в сердце, кого-то – изуверски в печень.
Кожа со спины шла на сумочки, с рук и груди – на ремешки. Кости шли в костную муку, а часть костной муки выступала в качестве кальцинированной соды для стирального порошка. Волосы шли на парики, и на набивку боксёрских перчаток. Но важнее был коллаген – мыло…
Трудная работа

***
- Юр?
- Чего от меня тебе надо?
- Зайди ко мне
- Не хочу.
- Хочешь
- Ты совсем унюхался?
- Иди ко мне. Тоже сейчас нюхнёшь… Настя
Блядь, как я долбился в двери лифта, который никак не приезжал десять секунд!

На животе у моей женщины расплылся синяк – кровь из печени пошла в желудочную полость. Скромное ножевое ранение. Минут тридцать умирала в своём Расторгуево. Красная нитка на запястье почернела. И никто не дёрнулся. А меня там, где она меня спасла – меня не было.
- Откуда узнал?
Алексей хмыкнул
- Ну как не знать? Может ты… - тут он осёкся
Слева от меня появился планшет с дорожкой, а справа – скрученный в трубочку стольник.
Я послушно нюхнул. В голове прояснилось.
- Труп я выкупаю
- Не было никакого трупа, Юр.
И все сказали, что не было.

Я поднялся в офис, и заказал стакан самой убойной травы. Мне нужен доступ в оружейку.


Фабулу росказа Я купил у Berg (Эдуард Шляпников)