Ой ты гой еси, русофилочка, за столом сидишь, как побитая;
В огурец вошла криво вилочка, брага пенная – блядовитая
Сарафан цветной весь изгваздала; подсластив рассол Пепси-колою,
Женихам своим ты отказ дала, к сватам вышедши с жопой голою.

Затянув кушак, закатав рукав, как баран боднув сдуру ярочку,
Три «дорожки» враз с кулака убрав, с покемонами скушав «марочку», –
То ли молишься, то ли злобствуешь среди гомона полупьяного, –
Ой ты гой еси, юдофобствуешь под Бердяева и Розанова.

А сестра твоя (нынче бывшая!) в НАТО грозное слезно просится.
Ты в раскладе сем – вечно-лишняя, миротворица, богоносица.
Вся на улицы злоба выльется, в центре города разукрашенном –
Гости зарятся, стройка ширится, и талиб сидит в кране башенном.

В лентах блогеры пишут набело о Святой Руси речи куцые;
Ты б пожгла еще, ты б пограбила – жалко кончилась РЕВОЛЮЦИЯ.
Извини, мин херц, danke schön, камрад, не собраться нам больше с силами,
Где цветы цвели – ковыли торчат, поебень-трава над могилами.

Прикури косяк, накати стакан, изойди тоской приворотною,
Нам с тобою жить поперек дехкан, словно Вечный Жид с черной сотнею;
Отворив сезам, обойдя посты, заметая след по фарватеру:
– Баяртай, кампан! Вот и все понты, – как сказал Чучхе Сухе-Батору.

Так забей на все, не гони волну, не гуляй селом в неприкаянных…
Обними коня, напои жену, перекрой трубу на окраинах,
Чтобы знали все, чтоб и стар, и млад, перебрались в рай, как по досточке;
Чтобы реял стяг и звенел булат, и каблук давил вражьи косточки.