Собиралась нешуточная гроза, мы собирались отдать перед сном небольшой, но приятный супружеский долг, как вдруг телефон.
Во время краткого разговора жена поменялась в лице, словно кто помер.
– Что, Дуся?! Кто это? – встревожился я.
– Тетя Флюра. Спрашивает, не умер ли ты или дети...
Немыслимая молния ебанула за окном, у меня пропала эрекция.
Я-то считал, старуха давно перекинулась. Последний раз видел её лет семь назад. Уже тогда она уверенно дышала на ладан: поминала адюльтер с тов. Котовским, тачанки с медвежьими полостями, спирт с ананасами, а теперь, кажется, не прочь сама расслабиться на поминках…
Хлынул ливень.
– Разве твоя двоюродная тетушка еще жива? И на что она намекает? – спросил я жену, вернувшуюся из детской, после ревизии наших сопляков.
– Видишь ли, к тёте залетел голубь. – отвечает Дуся, пожирая валидол и нервически рассасывая полукольцо «Ливерной».
– А это примета, что скоро среди близких кто-то помрет, утверждает тётя…
Ко мне залетало сто голубей, один неловкий конопатчик панельных швов и даже нетопырь. Насрут и всё! – успокоил я жену.
А сам вспомнил, как после залета несчастного воробья, угасал мой племянник. Десяток ножевых не оставили мелкому правонарушителю шансов на лелеемую карьеру рецидивиста. А следом с помпой ушел Брежнев. Какие у покойника были брови! Хоронить таких бровей жалко! Их бы отнять и на подушечку в музей.
Глотну пивка, сказал я Дусе и пошел в кухню. А сам повторно ревизовал детишек. Собачку в прихожей. Чертова тётка! Дверные засовы. Газ. Заначку. О, эти глупые приметы! И затворил форточки. А то въебёт какой-нибудь стриж…
Вернулся в спальню. Едва отхлебнул пива, как заработал телефон.
– Кто ещё, Дуся?
– Дядя Арик. Справляется, все ли у нас нормально живы…
Я похолодел! Похоже, голуби не оставляли нам шансов!.. Но оказалось, тетка стала обзванивать родню на предмет трупов и на сон грядущий сообщала:
«Аллё! Говорит тетя Флюра. Здорова. А у вас покойников нема? У Дуси вроде нема, я звонила. А может Дуся жалеет меня? Ась?»
Люди резко теряли сон и кидались к телефону. А родня у Дуси большая, навязчивая, но дружная… Началось какое-то селекторное совещание ебать:
– Привет! У вас похороны?
– Нет.
– Тогда почем у вас говядина?
– Столько-то.
– Ай-ай-ай! А животное масло?
– Столько-то.
– Ох-ох, чтоб они подохли! Спокойной ночи.
– Спасибо!
Тогда Дуся взялась превентивно извещать тревожных родственников, что мы живы. «Аллё, вам тетя Флюра звонила? Нет? Тогда если, так не пугайтесь, – у нас все ещё живы».
Многие не верили, настаивали поднести к трубке детей и меня. Дети спросонья плачут, собачка воет, ад и путаница…
В третьем часу позвонили с о. Сахалин. Кто-то соболезновал за Ёсю, безвременно племянника тети Капы. Услышав что Ёся цел, на Сахалине молча расстроились, что Япония за Курилы...
Звонили из похоронной конторы. Тактично упомянули о скидках на крематорий и ячейки для праха и остальные плюшки с лентами и глазетом. Этих я послал нахуй, но информация у них таки поставлена…
Наконец, когда к обеду всё улеглось и мы прикорнули, опять зазвонил телефон. То соседка тёти Флюры сказала, что тети скоропостижно больше нет. Померла прямо за телефонным аппаратом... Вот и не верь приметам…

А. Болдырев