Кто не рискует ничем, тот рискует всем. Роберт Мур.

Оба молоды. И мужчина, и женщина.
Они долго едут на его спортивной машине, улавливая лишь неотчетливые сигналы дороги.
Кружат по шоссе.
Он не любит решений, она только слушает музыку, ее тело танцует на сиденье машины, они оба молчат.
Она думает, не пропустили ли поворот к озеру, который она не помнила четко.
Он хочет ей казаться круче, чем мог.
Все поля, леса, деревушки и машины проносятся мимо с той же скоростью, с которой летят их мысли друг о друге.
Его рука, сползая с механизма переключения скоростей переходит на ее колено.
Она все еще смотрит в окно, ее тело также танцует, но она уже напряглась.
Она делает музыку погромче, тянется за сигаретой, он все еще сосредоточенно смотрит на дорогу.
Его правая рука гладит ее колено, спускается ниже, гладит ее ноги.
Лес снова по обоим дорогам шоссе.
Ели, березы, все вперемешку.
Она тормозит его резко и они проскальзывают в узкий поворот на песчанную дорогу среди лесных деревьев.
Он молчит, его лицо немного напряжено. Он также спокойно, уверенно смотрит на узкую полосу дороги, но в теплом воздухе уже пахнет его кожей.
Этот терпкий запах, смешанный с ароматом его одеколона.
Он тоже слышит ее запах. И ее духов.
Но он делает вид, что не думает об этом.
Мягкий солнечный день, она открывает окно пошире, тени скачут по ее волосам и уносятся прочь.
Впереди за деревьями мелькнула вода.
Лесное озеро, поросшее камышами и закрытое мощным строем деревьев лежало внизу, у склона, когда он наконец остановился и выключил зажигание.
Она сидела, молча докуривая сигарету. Ее тонкие пальцы крутили зажигалку. Она молчала и не смотрела на него.
Он вышел из машины, все еще пыльной от песка, все еще жаркой.
Открыл ей дверцу, подал руку, чтобы она наконец вышла.
Ему доставляет удовольствие
видеть ее, то, как она двигается, как выглядит.
Она в коротком летнем костюме, темная юбка, пиджак и серая шелковая блузка на узкой стойке, все пуговички аккуратно застегнуты, как он любит, на ногах летние туфли на тонком высоком каблуке.
Она смотрит на воду, на песок, тянется как котенок и ветер мягко ерошит ее короткие волосы цвета пепла с золотом.
Он в белой рубашке, темно серых узких брюках, туфли тонкой кожи, ремень и часы, его волосы похожего цвета, но немного светлее.
Они знают друг друга давно.
Проще было бы думать, что они только любовники, но это не так.
Но это и не означает, что физической связи у них нет.
Скорее наоборот.
Прерывая свои отношения и возобновляя снова, первое, что их заставляет снова искать друг друга, это физический голод.
И вот они снова вместе, в этом летнем прелестном уголке теплого леса, смотрят вместе на тихую озерную гладь и молча курят, облокотившись на капот его красной машины.
Он спрашивает первый, докурив и усаживая ее прямо на горячий капот,
- Как ты спишь без меня?
Он смотрит на нее, ищет ее взгляд, но она только улыбается, маленькие озорные чертики уже пляшут в ее красивых серо зеленых глазах.
- Я снил тебя прошлой ночью. Мне показалось, что ты была не одна. Я проснулся в плохом настроении и долго не мог придумать, как мне тебя увидеть. Тогда я сел в машину и поехал к твоему дому.
Он берет ее лицо обеими ладонями и говорит ей, я скучал по тебе.
Она пробует вывернуться, но он крепко держит ее, как-будто ответ написан в ее глазах, но и это не так.
Тогда он осторожно целует ее.
Но она ему не отвечает.
Она хочет сейчас снять чулки и туфли, опустить ноги в прохладную воду и бродить по ней, ни о чем не думая.
Его вот такая страсть, почти без перехода иногда останавливала ее.
Конечно, она тоже по нему скучала, он все это знал, но он хотел это слышать, как ребенок обещание купить новый самолетик.
Но она понимала, что так просто он не сдастся.
Она закрыла глаза и подставила ему свои губы для поцелуя.
Он снял с нее пиджак.
Поцеловал, бережно прижимая ее затылок ладонью.
Погладил по волосам, не отпуская.
Он был непривычно открыт сегодня, так нежен, что она впала в какую-то сладкую полудрему.
Он гладил ее лицо, заправлял завитушки ее волос ей за ушко, касаясь своими пальцами едва-едва.
Но пальцы подрагивали, были немного влажными и она понимала, что он думает сейчас. Хотя и не мешала ему, она утратила любое желание сопротивляться ему.
Она расстегивает блузку, все так же не открывая глаз, зная, что если доверить это ему, он взорвется от нетерпения раньше, чем ей бы этого хотелось.
Под блузкой ничего, кроме ее кожи.
Она наслаждается моментом, когда солнечные лучи и легкий ветер ласкают ее маленькие милые груди.
Он тоже закрыл глаза.
Его пальцы скользят по коже ее шеи, ниже к ключице. И там замирают на какое-то время.
Он опять целует ее, одна рука возвращается к ней на затылок, а другая несмело все таки прикасается к ее груди, осторожно, но все же чуть настойчивее.
Он гладит их снизу вверх, как будто собирается приподнять. Сначала одну, затем другую.
Она чувствует нарастающее сладкое возбуждение, но ничего не делает сама.
В этой истоме ей кажется, что время течет медленнее.
Она целует его в шею и тогда на мгновение замирает он.
Он медлит так, как если б ждал сигнала.
Но он только хочет, чтобы она играла с ним сейчас вместе.
Вместо его губ она ловит только воздух.
Его голова у ее груди и он уже ее целует.
Она все еще надеется остановить его, задержать, свести все к шутке, но напрасно.
Он нетерпеливо укладывает ее на капот, на спину, не снимая ее блузку.
Она послушно закидывает руки за голову, глаза закрыты, нега ожидания постепенно охватывает ее всю.
Он гладит ее живот и аккуратно открывает полы блузки, чтобы ее грудь была хорошо ему видна.
Ее соски напрягаются, он видит это и он доволен.
Осторожно и также бережно он проводит ладонью по внутренним сторонам ее ног.
На ней чулки и ему легко дотронуться до ее кожи.
Но он медлит. Она не двигается.
Тогда он снимает все же ее туфли. Одну, вторую, ставит их аккуратно на землю.
Снимает один чулок, целуя бедро, другой и гладит ее ноги, не останавливаясь.
Молния ее юбки дается ему нелегко.
Он препочел бы, наверное, порвать ее, так как сдерживаться больше не в состоянии.
Но он справляется и с этим, она ему не помогает.
И тогда она открывает глаза и смотрит на него, не поднимаясь.
Он расстегивает свою рубашку, расстегивает ремень на брюках, он делает это, будто его тело слегка танцует.
Она смотрит на него, полуголая, ее кожа покрывается дрожью.
Его взгляд почти умоляющ.
Он трогает ее между ног, все так вопрошающе глядя на ее лицо.
Она не может больше терпеть и сама.
Она снимает стринги и снова закрывает глаза.
Он целует ее бедра. Гладит их.
Разводит широко ее ноги, он смотрит на нее там.
Она чувствует, как его руки подвигают ее тело ближе к краю капота, ее бедра  распахнуты, ее ноги почти на его руках.
Он наклоняется и скользит ртом от внутренней стороны бедра к ее самым чувствительным местам.
Он смотрит на нее там, она знает это.
Он трогает ее пальцем, проводит медленно, дразнит ее.
Заводится сам.
От того, что видит, от того, что чувствует она.
Он ждет ее.
А ей слишком нравится то, что он делает с ней.
Это длится, пока она наконец не вздрагивает и не сжимает его голову.
Тогда он расстегивает брюки, спускает их держа руку у нее на животе, все еще гладит ее бедра.
Он отпускает одну ее ногу на мгновение, пока его член еще только у ее тела, в его руке.
Он уже касается ее им, скользит настойчивее, она выгибается.
Она все еще думает, что может его остановить, что от нее что-то зависит.
Она пытается повернуться или сесть, закрыться, но ей не хватает усилий.
Он чувствует этот момент отчетливо.
Он держит ее крепко, член в его руке слегка давит ее, пока не находит ее вход, пока открывает его, преодолевая ее мягкую нежность, раскрывая ее всю постепенно, пока входит наконец в нее целиком.
Первые секунды его наслаждения, острые,  заставляют его быть с ней терпеливее, он разрешает ей привыкнуть, смириться.
Она полностью раскрыта для него.
Этот момент неизбежности, первые минуты его власти над ней меняют ее сознание полностью, так как она не может подчиниться вот так легко.
Но теперь он по-мужски крепко держит ее за ноги, подталкивая ее тело ближе к себе и всаживаясь в нее, возбуждаясь ее беспомощным видом и внутренней непокорностью, которую он намерен сломать.
Его возбуждение нарастает.
Его движения из нежных становятся сильными, властными.
Он двигается глубже и она почти против своей воли двигается под ним ему навстречу.
Он еще пытается задержаться, пытается одной рукой ласкать ее грудь, но у него не получается.
Он близок к финалу. Она об этом вообще не думает.
Она просто отдается ему так, как он желает.
Он кончает ей на живот.
Она смотрит на облака.
Он запахивает ей блузку, одевает.
Снимает с капота.
Целует.
Ей кажется все вокруг немного другим.
Они снова свободны.
Снова есть только лес, озеро и теплый летний день.
Он уже согласен везти ее обратно, но не хочет этого делать.
Они купаются голышом.
Вода дает им немного прохлады, немного нового безумия наедине друг с другом.
Он целует ее мокрые губы, она обнимает его за шею, они почти не чувствуют своих тел.
Потом они лежат на песке, жарятся на солнце, спят, как островитяне, в обнимку.
Она встает, собирает чернику возле берега и сыпет ему прямо в рот со своей ладони.
И тут она склоняется над ним и целует его сама.
Он полностью расслаблен, дремлет, она исследует его тело.
Она гладит пальчиком завитки волос на его груди.
Нежно проводит вниз, по его животу к его бедрам.
А потом проделывает все это чувтственнее, еще раз своим язычком.
Он тоже лежит не двигаясь.
Его лицо безмятежно.
Никаких чувств, никакой страсти, он только наслаждается ее игрой.
Когда его член твердеет, он приподнимает ее за бедра и нежно, медленно сажает ее на него.
Она закрывает глаза, ловит свои ощущения.
Он опять приподнимает ее, опуская так, что его член уходит в нее все глубже.
Он стонет почти не слышно.
Она опирается руками в его плечи, приподнимается и опускается вместе с ним, двигается на одной мучительно сладкой волне.
Когда они достигают пика, он выходит из нее, переворачивает на живот и ставит на четвереньки.
Он спокойно, насколько возможно, гладит ей спину, открывает ее своим членом в руке едва заметно и входит в нее обратно.
У нее все внутри так горячо, что кажется любое движение взорвет их обоих.
Он кладет руку ей на поясницу, прогибает ее до упора, возвращает руки на ее бедра и начинает двигаться в ней снова.
Она улетает почти мгновенно.
Он ускоряет свои движения, он весь в ней, насколько возможно.
Его плотные толчки внутри ее тела доводят их обоих до исступления.
Еще мгновение и он кончает в нее, взрываясь глухим зверинным воплем.
Она неминуемо кончает вслед за ним, распластанная на песке.
Он не выходя из нее, поворачивает их обоих на бок, падая на песок и крепко обнимая, все еще чувствуя как она вздрагивает, выскальзывает из нее обессиленно.
Они спят до вечера.
Когда звезды появляются на летнем небе, он склоняется над нею спящей.
Закидывает ее руки наверх, крепко держит их, не давая ей двигаться.
Он между ее ног, его член сам находит дорогу.
Она полностью в его власти.
И он любит ее снова, занимается с нею любовью на остывающем песке под синими звездами.
Он шепчет ей о своей любви, ловит жадно каждый ее жаркий вздох, он тает в ней сам, как и она.
Когда она закричала, он плакал от счастья.
Конечно, все дело было в том, что это и была та самая любовь, которую они не сумели узнать вовремя.