На остановке тормознули два автобуса. Слышу - в одном Летов на гитаре наяривает. 15-й маршрут - значит, в этот сяду. Людей совсем немного, даже очереди нет. Ну и уж тем более не толкается никто. Захожу в предпоследние двери, прохожу через салон к вертушке по середине. Так и есть, сидит себе с гитарой, по струнам бьёт, патлами потряхивает и хриплым голосом надрывно напевает. Что - не улавливаю. Хоба! - слева дружище Андрей. Только выглядит непривычно моложе. Виски побритые, лицо без бороды, а на башке пародия на ирокез.  Улыбается, жизни радуется, на Летова посматривает. Бухаюсь рядом с Андреем на кресло. Странно, в Икарусах по три сиденья рядом не ставили ведь никогда... Свет вокруг яркий, белый, заливает всё вокруг. Лето. За окном рядами каштаны цветут, зелень непролазная. И в груди щемит, и плакать хочется отчего-то...
Поворачиваюсь:
- Привет, Андрюха!
Он оглядывается, смотрит непонимающе, не узнал меня. Жмёт руку, конечно, но это непонимание просто в воздухе висит, как паутинка осенью. Думает, я бухой и его с кем-то перепутал.
- Чувак, какой сегодня год?
Ну всё, пришельцы из космоса... Прямо как в кино. Отлично понимаю, что он чувствует при этом вопросе, но повторяю его несколько раз, Андрей игнорит, делает вид, что не слышит и болтает с соседом слева. Но на пятый раз сдаётся и тыкает мне качающейся рукой с часами чуть не в лицо. При этом часы он придерживает второй рукой, чтобы я их у него не спиздил. "Электроника" с металлическим браслетом, а на экране три группы цифр. Я успеваю зацепиться взглядом только за последние четыре:
2010
Что-то нахлынуло, в глазах защипало, в груди тянет. Я должен, должен тебя предупредить! Сколько же я хочу тебе рассказать, Андрей...
- А я ведь знаю тебя совсем другим. Вот тут - провожу рукой по своей бритой голове - у тебя то же самое. Будет и бородища, и патлы до плеч, как вон у Летова, кучерявые только и торчащие. Но и они пройдут. А Летов умрёт скоро, жалко его. Ты не пей только, Андрюша, а то будет панкреатит и поджелудочной твоей придёт... - оглядываюсь. Сзади бабушка с внучкой сидит. Внучке 2 или 3 года. Понимает она или нет, не важно. Может ли одно это слово сломать её будущую личность, трепетно растимую родителями? Да стопудово! Поэтому я произношу мат только губами, тихонько:
- ...пизда.
- Что? - не слышит Андрей.
- Пизда придёт твоей поджелудочной. Упадёшь на улице в обморок, а случайный прохожий тебя спасёт, скорую вызовет. На операции почти всю железу удалят, оставят кусок для галочки... И будешь одними кашами потом питаться. Так что ты не пей, Андрюша, не надо. Не надо...
То, что мне из 2017-го виднее, я не стал говорить, и так вёл себя неадекватно.
Ехали мы по бульвару Шевченко. Вот откуда все эти деревья, растущие вокруг...
Автобус шёл странно. То объедет кучу тротуарной плитки с укладчицей, стоящей в оранжевом жилете прямо на дороге, то ещё как начудит. А лето внутри меня и на улице никуда не уходило, и плакать хотелось всё так же...

А потом я проснулся, и за чаем на кухне подумал - а что бы я себе сказал в 2010-м? Не езди 23 февраля на велике в ночной обменник, иначе ебанёшься зубами об асфальт, и потом будет два с половиной Таиланда во рту.
Маша устанет тебя терпеть, уйдёт к чуваку, которого вы подвозили до дома на заднем сидении Мазды, выйдет за него замуж и родит ему сына Лёху, тёзку твоему. Может, чтобы хоть что-то от тебя осталось хорошего? Мазда, кстати, всё-таки продастся.
Опасайся тёлки с павлином во всю спину. Ваша последняя встреча будет ой как не последней... Чаши полезного и худого не то что не уравновесятся - сами весы оборвутся прямиком в преисподнюю.
Девочке с большими глазами голову не дури. Размазал её сущность по грязному полу, а теперь пытаешься помогать, чтобы внутри извинить самого себя. Не стоило.

А так ништяк, дружище. Как про Брексит запоют, переливайся в евро по 1,09. Ниже не будет. Адьёс!