Сажусь за предпоследнюю парту, как когда-то в детстве. Достаю ручку и листок. Родительское собрание еще не началось, но уже начинаю рисовать на листке голую Светлану Николаевну, она стоит у доски, приветствуя входящих мам и пап, стоит, правда, не голышом, в небесного цвета костюме, пиджак и юбка, изгиб бедер невероятно сексуален, на ногах туфли на высоком каблуке. Еще рисую обложки будущих ненаписанных пока книг, профиль Мефистофеля, череп, пронзенный кинжалом, радиаторную решетку «порш-кайенна».  Пачки банкнот.  Причем, сам не могу разобрать, деревянные в тех пачках или полноценная валюта. Россыпи золотых монет. И что это золото, ясно по лучам, исходящим от каждой монеты, как от маленького солнышка. Пиратский флаг. Костлявое туловище к мефистофельской морде, руки жадно тянутся к голой учительнице.

    Светлана Николаевна, прищурив  глаза, смотрит в мою сторону. Наверно, пытается определить, что я нахудожничал.  В прошлый раз явился пьяным и почти все собрание проспал за этой же партой. Сейчас у меня листок и ручка. На полу новый линолеум, стены, потолок тоже после летнего ремонта.  Со слов благодарности Светлана Николаевна и начинает очередное родительское собрание. Благодарит за линолеум, за новые стены и потолок. За жалюзи вместо древних штор, за новые парты, и мы понимаем, что говорит она искренне, и  верим ей, а не важным дядькам из телевизора, советующим в случае школьных поборов незамедлительно обращаться в прокуратуру, как будто те сразу бросятся обустраивать класс, покупать новые парты и все необходимое…  Всем ясно, что вины Светланы Николаевны в этих поборах  нет, виновата система, но ей как заложнице и стрелочнице этой системы достаются все шишки и родительский негатив, незримо в качестве бесплатного бонуса сконцентрированный в отреставрированном классе.

    Вспоминаю с тоской свою парту, где, как сейчас на листке, были черепа, Мефистофель. Рыцари были, длинноволосые русалки с голыми сиськами, свастика была почему-то, серп с молотом, потому что Советский Союз, и много чего еще было. Свобода слова была. Развитый социализм был. Денег тогда с наших родителей на ремонты не клянчили, за изображение свастики меня не исключали из пионеров, не гнали из школы за порчу казенного имущества. На мою парту косоглазый директор, который одно время был нашим «класснухом», приводил, словно на экскурсию, любоваться своих веселых приятелей и каких-то подозрительных и молчаливых персон из РОНО. Парта делала меня известной личностью. Я увлекался фотографией и щеголял в вельветовых штиблетах. На руках от грязи были цыпки, а помыслы чисты и непорочны. В воспитательских и патриотических целях нас водили в библиотеки на встречи с ветеранами. И безо всяких целей – в  анатомический музей. Однажды девочке по имени Лена стало плохо в этом музее, и она упала на пол без сознания, кругом в банках с формалином были съежившиеся уродцы и различные органы.

    Далее по плану – внешний вид, длинные волосы, грязные ботинки, Светлана Николаевна тактично не конкретизирует, не называет фамилий, предоставляя родителям самим проверять, у кого чадо в грязных ботинках и с патлами до плеч.
    Что еще? Ах да, деньги за дрянные обеды, за бассейн, за уборщицу, за наличие на вахте сомнительного супермена в лице пожилого чоповца. Еще деньги в попечительский совет на всякий пожарный, деньги, деньги… Светлане Николаевне, видно, самой тошно от этого клянча, и она старается поскорее с этим закончить.  Никто не возмущается, никто не ропщет, никто не спешит в прокуратуру, но концентрация негатива в воздухе прогрессирует, - все деловито записывают озвученные суммы в блокнотики, лишь я начинаю наряжать Светлану Николаевну – рисую чулки, кружевные трусики, от чего она выглядит на рисунке еще сексуальнее. Она и вправду ничего. Тридцать с небольшим, шикарные формы, муж, двое дочек,  класс из двадцати девяти оболтусов включая девочек и родинка на левой щеке, как у Лермонтовских героинь.

    Напоследок Светлана Николаевна раздает листочки с анкетой. Когда подходит ко мне, переворачиваю листок, где черепа, Мефистофель, радиаторная решетка «порш-кайенна» и классный руководитель  в чулках и кружевных трусиках. Светлана Николаевна смотрит мне в глаза, но ничего не говорит. Я провожаю ее взглядом, затем смотрю на анкету. Десять вопросов, на которые надлежит дать десять ответов. Смотрю по сторонам, на всех этих перегидрольных деловитых мам и редких полусонных пап, кроме одного розовощекого живчика, смотрю  на совершенно чужих и незнакомых мне людей, встретив которых на улице – пройду не поздороваюсь. Но сейчас – мы словно единое целое. Биологически безликая масса, озабоченная потомством. Наши ответы в анкете наверняка ничего не значат. Все решают генетические коды, доброе сердце и заповеди, сделанные на скрижалях.

    Вопрос первый: Как вы считаете, чем школа может помочь Вам и Вашему ребенку?
    «Явно, не материально», - думаю я, ставя прочерк.
    Вопрос второй: Чем вы можете помочь школе?
    Меркантильный и как-то неуместный после только что завершившегося клянча вопрос. Снова прочерк.
    Третий вопрос: Какой кружок вы могли бы организовать при школе?
    Прочерк. Хотя мог бы  парочку.  Кружок юного графомана. И Кружок юного самогонщика. На последний являться с пачкой дрожжей, бесстыжими глазами и  либо с  самодельным змеевиком, либо с никелированным немецким агрегатом, продающимся в специализированном магазинчике ТЦ «Хозяин». 
    Четвертый вопрос: Какую экскурсию Вы могли бы организовать для своего класса?
    В бюро судмедэкспертизы, где когда-то проработал два года санитаром, для детишек – жутко. Гораздо интереснее по подпольным борделям, где одно время в поисках тепла и творческих терзаниях был постоянным клиентом, но одобрят ли родители? Прочерк…
    Пятый вопрос: Любимое занятие Вашего ребенка?
    По большому счету и без дураков, это валять дурака и торчать у компьютера. Наверняка в сфере интересов и подростковый онанизм, но не будем выносить сор из избы, к тому же не пойман – не вор.
    Шестой вопрос: Любимая познавательная телепередача Вашего ребенка?
    Ну, за свое время, когда было два канала и после полуночи увидеть по телеящику  что-то еще, кроме шипящих черточек, было равносильно встрече инопланетного лайнера, могу сказать. Однозначно «В мире животных» и «Клуб путешественников», но разве кто-нибудь сегодня помнит эти передачи и их замечательных, покойных ныне, ведущих?  Да и вряд ли нынешнее племя смотрит телек, когда есть Сеть с соцсетями, онлайн-игрой Дота 2  и порносайтами. Посему прочерк.
    Седьмой вопрос: Любит ли читать Ваш ребенок?
    Это да. Любимая серия «S.T.A.L.K.E.R.». Чернобыльская зона, мутанты, артефакты.  Наша действительность без прикрас.
    Восьмой вопрос: Куда, на Ваш взгляд, необходимо в ближайшее время устроить экскурсию?
    В Лувр, куда же еще. Или лучше в «Мулен-Руж», на улицу Красных фонарей… По крайней мере, скучно не будет, как если бы пойти в захудалый провинциальный музеюшко. 
    Девятый вопрос: Держите ли вы домашних животных?
    А как же? Кот Тимка.  Домашний питомец и всеобщий любимец, несмотря на то, что злой, как собака, и ободрал в прихожей новые обои. Был еще несколько лет назад попугай Кеша, так он умер, а детишкам пришлось сказать, что улетел. Они ждали каждый день, когда вернется, у окна держали клетку с открытой дверцей, а теперь и клетка валяется где-то на балконе…
    И, наконец, последний десятый вопрос: Кем бы Вы хотели видеть Вашего ребенка в будущем?
    Вторым Абрамовичем, чего не ясного? Чтоб самая длинная в мире яхта, девушки Плейбоя и полупьяный папа с пивной бутылкой в руке пасует на футбольном поле звездам мировой величины.  Или наоборот – защитником униженных и оскорбленных, истребителем проклятых буржуинов, и вместо яхты баррикады и вместо футболистов бряцающая оружием толпа.
    - Не обязательно делать акцент на профессию, - мягко произносит Светлана Николаевна, и я слышу, как парочка сзади, муж и жена, он с усами, она, судя по всему и в особенности по нахальным глазам, прожженная торгашка, торопливо и громко сообщают друг другу:
    - Честным и порядочным человеком! – а сами наверняка погрязли во всех тяжких, и усач явно считает себя либералом и содержит молодую глупенькую любовницу, а торгашка день-деньской обсчитывает народ на одном из рынков, торгуя пиццей и пирожками с сомнительной начинкой, но поди же – честным и порядочным.  Да и остальные родители, все эти мамы и папы, незнакомые практически мне люди, писали, уверен, те же самые слова, а много ли среди них самих было честных и порядочных? Удастся ли опровергнуть поговорку  «От бобра бобренок», даст ли сбой генетическая программа?..
        Да и что значит честным и порядочным, когда слова остались, а смысл утерян?  И все мы, выйдя сейчас из класса, не отправимся на поиски утраченных артефактов, но  уныло побредем добывать монеты.  На бассейн, на обеды, на уборщицу, на охранника не геройской наружности, на новый ремонт, кто-то брать взятки, кто-то обвешивать и обсчитывать, не платить налоги или прямиком на большую дорогу, потому как давно на обочине те, кто с отбойным молотком «делал» пятилетку за три года и строил коммунизм. Я никогда ничего не строил, но вспоминаю те времена с ностальгией. Где моя парта?..
    Светлана Николаевна начинает собирать анкеты, но встает розовощекий живчик, кашляет.
    - Ах, да, - спохватывается Светлана Николаевна и садится на место. – Вот у Виталия Сергеевича есть предложение.
    Виталий Сергеевич выглядит так, словно его до предела накачали автомобильным насосом и ему  следует опасаться острых углов. Вам знаком этот типаж. Бывший военный или действующий сотрудник внутренних дел. Он говорит звонко, у него на все есть ответы, он уверенно знает, как победить терроризм и даже как навести порядок в собственной семье. Я никогда ни в чем не уверен, поэтому слушаю этого типа с интересом. Сейчас Виталий Сергеевич знает, как организовать для класса досуг – выезд на природу с мячом и шашлыками. Он берет на себя все хлопоты  по сбору денег и фрахтовке  автобуса. Он говорит о единении на подобном мероприятии с матушкой-природой и собственными чадами. Он знает, у кого покупать свиную шейку для шашлыка. Он знает, как отлично приготовить мясо по кавказскому рецепту, потому как участвовал на Кавказе когда-то в боевых действиях и местные басмачи, с которыми он воевал, открыли ему пару кулинарных секретов. Не за пару ли проданных «цинкарей» взамен? – зудит у меня в голове вопрос.
          Присутствующие вяло поддерживают Виталия Сергеевича из уважения к его боевым заслугам, и он тут же начинает сбор денег на досуг с мячом и мясом по секретным рецептам.
          Светлана Николаевна обходит класс, собирая анкеты.
          У меня девять прочерков из десяти, но ответ на последний вопрос известен.
Крупным почерком вывожу:
«Пусть будет хотя бы плотником. Отцу давно нужна новая парта».

И бонусом несколько рисунков из школьной тетради, датированной далеким 1983 годом: