……Бабуля горестно покачала головой. Потопталась немножко, еще раз несколько раз перекрестилась и деловита спросила:

- А у ково сосать-то?

Вопрос прозвучал как-то нереально отчетливо и понятно.

Всякий смех сразу же смолк.

Шутка перестала быть шуткой и стала принимать несколько иное направление. Конкретное такое.

Казалось бы, чего уж проще - поржать еще и сказать типа да забирай ты свои бутылки, старая калоша, и иди нахуй! Но, никто этого не сказал. Все настороженно замолчали, поглядывая на Сеню.

Сеня тоже посерьёзнел. Он понял, что шутка затянулась. Но и подобного поворота событий он никак не ожидал. С другой стороны и перед молодёжью нельзя было ударить в грязь лицом. Поэтому он принял вальяжную позу, гаденько улыбнулся и произнёс:

- Тоись как это у ково? У меня для начала. А там посмотрим.

Старушка откашлялась в маленькую ладошку и подошла поближе.

- Ну, у тебя, так у тебя, - сказала она - От бабушки старенькой не убудет. И то верно, почитай как лет двацать елды человечей в руках не держала. А бывало, мы с моим стариком, царство ему небесное, такое вытворяли! Такие мы были затейники! Бывало, как схватит он меня за сиськи…..

- Ладно тебе, бабка! - одёрнул её Сеня - за сиськи нах….. нам тут твои автобиографии ни к чему, соси, давай, забирай бутылки и ступай себе с богом. Типа пиздуй нахуй.

- Слышь, Сеня…. - подал голос кто-то из молодёжи - Ты бы это…. Поостерёгся штоли…. Вдруг у неё кариес?

- Кариес хуйня! - авторитетно ответил Сеня - Сполосну потом залупу в марганцофке. Может, она и правда затейница извесная.

Девчонки захихикали. Им было интересно.

Сеня встал со скамейки и деловито расстегнул джинсы в области хуя. Типа ширинку.

Старушка подошла вплотную к Сене. Не смотря на свою сгорбленность, ростом она всё равно была почти до плеча здоровяку Сене.

- Ох, грехи мои тяжкие! - вздохнула старушка и добавила, обращаясь к Сене: - Ты бы, милок, встал ногами на лавку-то! Тижило мне, старенькой, наклоняца-то к тебе. Годы уж не те.

Сеня понимающе хмыкнул. Старость, хули. Он с расстёгнутыми штанами встал на скамейку, как велела бабка, и дурашливо принял позу скульптурного Аполлона.

- Давай, старая! Причащайся! - скомандовал он и сделал внушительный глоток из горлышка бутылки.

Бабушка пошарила ручонкой в штанах у Сени.

- Ой! - сказала она через несколько секунд - А чой-то ОН у тя такой маленький? Сам вон какой здоровенный!

- Не ссы, старая! - глумливо ответил Сеня - Ты соси, давай! Скоро и в рот к тебе не поместица!

- Ты потри ево немножко, станет твёрдый как картошка! - услужливо пошутил кто-то из защеканов.

Старушка промолчала. Она в который уже раз мелко перекрестилась, вытащила из Сениных штанов его вяленький хуй и ловко засунула его к себе в рот.

Компания внимательно следила за этим действом. Бабка действительно сосала Сенин хуй. Это нравилось Сене. Во всяком случае его ебальник принял этакое отрешенное выражение лица, свидетельствующее о том, что возможно, старушка и в самом деле была затейницей в этом вопросе.

Дальше произошло вот что.

Старушка неожиданно резко откинула голову и сделала несколько шагов назад.

Из того места, где еще несколько мгновений назад торчал Сенин хуй, забила густая струя тёмной крови.

- А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а, сука! - истошно заорал Сеня - Она мне хуй откусила!!!!!

Он нелепо осел на скамейку и схватился обеими руками за пах, глупо пытаясь зажать страшную рану.

Знаменитая немая сцена из "Ревизора" - это всё хуйня! Защеканы молча и с ужасом смотрели на Сеню. Кровь из него хлестала мощными пульсирующими толчками. Видимо, подобное зрелище было для молодёжи в диковинку.

Сеня заметно помутневшим взглядом посмотрел в сторону старушки, которая даже и не делала попыток к бегству, а с интересом смотрела на компанию, и в первую очередь на Сеню. Она так и держала откушенный хуй во рту, вся нижняя часть её лица была обильно измазана кровью.

- Э… парни… - слабеющим голосом произнёс наконец Сеня, он был близок к обмороку - Поймайте мне…. Поймайте эту затейницу…. Убью…. Убью бля…

Его голос вывел парней из затянувшегося ступора. Они разом встрепенулись и бросились к старушке.

Вот этого делать ну нихуя не надо было.

То, что произошло дальше, словами выразить просто никак невозможно. Старушка сделала несколько неуловимых глазу движений, две секунды - и парни застыли на земле в самых причудливых позах. Нет, они не корчились от боли, и не стонали - они лежали как четыре огромных куска говна совершенно неподвижно и безмолвно.

Бабулька вытащила изо рта хуй и аккуратно засунула его в свою торбу. Затем извлекла откуда-то чистый, как ни странно, носовой платок и неторопливо вытерла кровь с лица.

Подошла к скамейке, на которой корчился и тихо постанывал бедолага Сеня. Он уже слабо что соображал и потихоньку терял сознание. По обе стороны от него на скамейке сидели две девицы-пескаструйщицы и с ужасным ужасом смотрели на бабушку, не в силах произнести ни слова, ни сделать ни единого движения. Столбнякус натуралиус нах.

Бабушка склонила голову набок и добродушно посмотрела на Сеню сквозь толстые стёкла своих стариковских очков. Потом правой рукой подняла свою палочку-клюку, оперев её на левую, словно кий при игре в бильярд, и деловито ткнула ею Сене прямо в его открытый глаз.

- Старость надобно уважать, милок. - назидательно сказала старушка дребезжащим своим голосом и с этими словами таким же бильярдным приёмом ткнула Сене в другой глаз.

Одна из девиц тихо охнула и вырубилась. Хули, нервы-то ни в пизду. Другая была близка к этому.

Старушка поднесла палец к губам и произнесла:

- Тс-с-с-с-с…….

Девчушка понятливо быстро закивала головой.

Тогда бабушка снова достала носовой платок и чистой его стороной вытерла свою клюку от Сениных глаз и крови. Затем развернулась и заковыляла прочь обычной своей стариковской походкой.

Через несколько шагов она остановилась и , будто что-то вспомнив, обернулась. Ласково посмотрела на оставшуюся девицу и без всякого ёрничества осведомилась:

- Может, еще у ково пососать? А? Или, там, полизать у ково?

Девица молча отрицательно мотнула головой. Дескать, не надо больше ни у кого лизать.

Старушка улыбнулась и шутливо погрозила ей скрюченным пальчиком. Развернулась, и теперь уже ушла. К пустым бутылкам даже и не притронулась…

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *

Ай, да тачка! Просто пиздец какая красавица! В смысле, автомобиль. WW "Bora". Диски R-16, автоматическая коробка передач, кондиционер, кожа-хуёжа, синий металлик - заебись просто!

Не, конечно, бывают тачки и покруче без пизды. Но, для девушки 22 лет по имени Катерина, эта тачка была в самый раз, и ничего круче ей и нахуй было не нужно. Новенькая, 2002 года выпуска, три года гарантии - хули еще надо? И что главное, Катя эту тачку сама купила. В том смысле, что сама на неё заработала. Своим трудом. Ни копейки, ни цента ни у кого не попросила. И что самое главное, заработала не пиздой своей, не жопой, а исключительно своей головой. В смысле, не хуи сосала, а своими мозгами бля.

Катя припарковала машину на площади перед Спас-Преображенским собором. Вышла, "пикнула" сигнализацией, любовно посмотрела на свою тёмно-синюю красавицу. По привычке сунула купюру в 10 рублей в руки одной из многочисленных убогих нищенок и направилась в сторону Моховой улицы…