В то лето мы с Олегом начали ездить на пляж одни. Без взрослых. Садились на троллейбус и ехали в другой конец города. Проезд для школьников тогда был бесплатный. Нас привлекал мост. Не столько само железнодорожное сооружение, сколько возможность прыгать с него. Высота не маленькая, но и не устрашающая. По крайней мере мы в свои 10 и 9,5(Олег был на пол года младше меня) так-таки решились прыгать.

Основная загвоздка была в сильном течении, которое неминуемо уносило ныряльщика в сторону пляжа, поэтому вещи приходилось оставлять в самом начале пляжа и надеяться, что их не стащат, пока мы доберёмся до моста, нырнём и приплывём обратно. Во время первого прыжка моё дыхание застряло в груди, я не смог бы и пикнуть, в отличие от большинства  мальчишек, которые, прыгая орали благим матом, который по ветру долетал до самого пляжа. Шлепок, неглубокое погружение и почти мгновенное всплытие и ты уже несом потоком в сторону пляжа. Очень понравилось. Олег потом говорил: “Вить, а давай как можно чаще сюда ездить?” Не смущала нас(как и остальных) надпись КУПАТЬСЯ ЗАПРЕЩЕНО! по обе стороны от моста на плитах, из которых состоит оросительный канал.

Пары недель хватило нам на то чтобы привыкнуть к прыжкам с моста как к походам в магазин. Нам захотелось чего-нибудь более опасного и захватывающего. Опоры моста на зимы оголялись из-за сильного отлива и были похожи на ноги робота с непропорционально большими коленями, летом эти же самые колени-тумбы были вровень с уровнем воды. Некоторые залазили на них и принимали солнечные ванные. Для этого надо было прыгать с моста в противоположную пляжу сторону и, будучи донесённым течением до этих тумб, зацепиться и уже потом, после ряда усилий, вскарабкаться на одну из них. Как она называется на самом деле никто тогда не знал. Большинство не знает до сих пор.

-Ты помнишь как устроены ноги моста? - спросил Олег.
-Опоры что ли?
-Опоры. Ниже тумбы они идут также как и выше: то есть два столба с небольшим расстоянием между ними.
-Что это меняет в нашей ситуации? - спросил я.
-Давай проплывём между них?

Именно это и погубило нас. Нам этого хотелось. Недолго подумав и прикинув расстояние между опорами, я согласился. Но нырять договорились по-очереди. По странному стечению обстоятельств мост был пуст. На пляже контингент отдыхающих тоже был ничтожно мал. Мне выпало нырять первому. Мы оба спрыгнули с моста и добрались до злополучной тумбы. Недолго думая я прыгнул против течения, вынырнул и поплыл навстречу железо-бетонному суставу. Когда до неё оставалось пол метра я нырнул под неё. Когда мы ещё примерялись к обстановке, то прощупали глубину, на которую тумба уходит под воду, чтобы подныривая не ободрать костлявые спины.

Глубина нырка оказалась идеальной, я не зацепил, но и не нырнул слишком глубоко. Но я застрял. Сначала мне даже показалось, что течение ослабло, но только несколько секунд спустя я понял, что влип. И почему они не сделали расстояние больше ведь знали – многие будут проплывать там(на спор или для себя); наш человек не знает дырки, в которую бы не залез. И вот я уже дёргался и трепыхался, выпуская от волнения пузыри драгоценного воздуха. Его место мгновенно заняла противная вода, подававашаяся под давлением течения. Мои пальцы искали опоры и натыкались на острые края опоры слегка поросшие водорослями. Совсем не жалея последнего воздуха я начал кричать, пытаясь максимально вжать грудь и вылезти. Не получалось.

Тут сильный толчок выбил меня из западни. Это Олег спас меня. У меня на груди под правым соском была родинка. Большая такая. Так вот я сорвал её, обтесал о бетонный край опоры. Когда я вынырнул из последних сил, то пытался набрать воздуха, который уже был в сильном дефиците. Почти сразу я оглянулся, выискивая на поверхности мокрую голову Олега. Течение относило меня в сторону пляжа. Он не выныривал. Тут насколько было силы(а её откуда-то взялось очень много) я стал грести против течения к берегу и успел выплыть на самый край бетонных плит. Вскарабкался на них и плача и крича – помогите! –  захлёбываясь в своих нюнях, бежал вытаскивать друга. Забежал на мост, осмотрел воду. Глухо. Ещё раз крикнул о помощи  и прыгнул.

Силы снова стало едва-едва. Плывя по течению в этом раз я набрал как можно больше воздуха. Олег был моей комплекции и точнёхонько застрял вместо меня. Сколько времени прошло? Я не осознавал. Минута? Меньше? Хоть бы меньше! Хоть бы он ждал меня и не сдался. Дёргать и толкать его нет ни времени ни сил, боязнь упустить возможность его освобождения не подкинула мне лучшнй мысли, чем выбить его оттуда собой. Опять застряв. Глубокий вздох: ааааааап. Олег вылетел как мяч, застрявший между кольцом и щитом, когда его выбивают другим.

Единственное о чём я думал – хоть бы он придумал как вытащить меня. Надеялся, что ему хватит смекалки, на худой конец выбить меня снова. Или найти лучший способ, допустим, вытаскивать меня с той стороны. Я же и в этот раз сел наглухо. Даже оторванная родинка, которая кровоточила всё время пока я бежал на мост, не увеличила мою манёвренность. Как и не терял её. Всё во мне стало ожидать. Словно мне довелось войти в комнату под названием – ожидание. В ожидание. Хоть бы он сейчас бежал вверх по горячим плитам с предупреждающей надписью. Хоть бы... В этот раз сидеть в ловушке было и легче и страшнее. Легче потому что сам сюда залез, хоть слегка, но приготовившись, страшнее – потому что мог уже и не вылезти этот приготовленец.

Удар. Слава богу! Остатки воздуха вырвались из меня, незаметно растворившись в мутной воде. Мне даже захотелось поплыть против течения, пощупать хоть краешком пальца – там ли он? Чтобы успокоиться и плыть в мертвецкой усталости к пляжу бревном; или, выплывая, сразу бежать на мост, ища помощи по пути. Он ли это? Или кто-то из взрослых. Только увидев солнечный свет и получив возможность вдыхать кислород, я что было сил, наперерез поплыл к плитам. Только на суше, дрожащий и кровоточащий, я взглянул на водную поверхность. Олега нет.

Побежал. Но тут через мост шёл молодой дядька, я крича и плача, и падая от усталости, схватил его и потащил за собой. Он послушно побежал. Силы тянуть его у меня не достало бы. Кое-как всхлипываниями и криками я объяснил ему – Олег, друг...выручать... АА-АА-А...ааа! Он в одежде прыгнул за мной. Когда я доплыл до тумбы то зацепился за неё, а ему показал пальцем вниз. Последнее что я успел крикнуть ему, было: “С той стороны!” А сам остался висеть на тумбе, вцепившись в неё руками и подхватываемый течением так, что даже лежал на поверхности. Ждал и плакал. Держался и ревел. Спустя секунд двадцать они вынырнули. Я отцепил руки и меня понесло за ними.


***

-Что это? - закричал Олег.
Миша подошёл к нему и ударил ножом в грудь. Мой лучший друг издал тихий всхлип и сразу уронил голову на грудь.
-Ты дурак! Ты дурак! Ты дурак! что ты...ААА!?
Дача, как и сказал Миша, находилась очень далеко. Никто не мог меня услышать. Несколько минут я кричал изрыгая громкость. Сочетание звуков было непонятно даже мне. Остановился только когда горло подвело. Оно больше было не в состоянии. Убийца как будто забыл про меня. Он внимательно разглядывал уже мёртвого Олега. Кровь по одежде успела добраться до пола, образуя растущую лужицу.

-Витя? - спросил он.
Я не ответил. Даже не понял, что обращались ко мне.
Он спросил ещё, но уже злее и громче:
-Витя, ёб твою мать! Тебя же спрашиваю!
-Что? - завопил я, сам не ожидая, что ещё способен на так громко.
-Зачем ты его спасал?!
-Как? Как! - засипел я - Как мог я его там оставить? Он же мой друг!

-Самое странное, - сказал он совсем спокойно, что не подходило к окружающей обстановке, - что ни один из вас не хотел оставлять другого. Даже ценой самого себя. Это похвально. Долго я вас искал.

Олег свалился на пол. Упав, он оказался лицом вверх и его глаза источали ужас. Всё это было ещё страннее, чем ужаснее. Мужик этот, вынеся Олега из воды на руках, пробыл с нами некоторое время. Увидел, что мы очухались и пригласил нас к себе на дачу. Людей на пляже было мало и никто даже не обратил внимания на наше происшествие. Это не был две тысячи пятнадцатый год, и мы не могли запечатлеть себя вместе со спасителем на жизнеутверждающей селфи. Мы же не могли стоять все вместе на одном фото: вы с горящими от радости глазами, а я опустивши голову, со взглядом полным застенчивой добродетелью – сказал псих. Конечно мы не могли бы так стоять на этом фото, а потом, спустя каких-то лишь несколько минут, оказаться во всех доступных соцсетях, а может и на видео, с дальнейшим ожиданием выгоды от всепоглащающей рекламы. Был 19(не дай бог)94 год. И мы, незамеченные никем, ушли к нему на дачу.

Оказалось, что у Мишы была какая-то его собственная теория относительно устройства мира: и что в нём можно делать, а что нет. Всё равно кто-нибудь из вас бы умер, сказал он успокаивая себя; и предотвратил он плохое лишь чтобы сделать ужасное. Он долго распространялся про свою теорию, что де не убьёт он нас, а всего-лишь заберёт на себя обязанности смерти, разгрузит немного старуху, а то у неё график с этим перенаселением, не балуй. Я очередной раз обозвал его больным и это вернуло его из мира грёз в мир действия. Он подошёл ко мне, сидящему на полу с завязанными за спиной руками, сел на корточки и надавил ладонью мне на лоб. В этот момент мой затылок вдавился в стену, а Миша с усилием начал перерезать мне горло. Я сопел, кашлял и заливал кровью довольное лицо убийцы, горячая струя мочи ударила в мою правую штанину. Спустя секунды мир погас.

***

Избавиться от трупов было нелегко. Пришлось перенести сортир на другое место, навеки похоронив этих пацанов под старым. С тех пор мне так и не доводилось убивать настоящих людей. Так только – марал руки об этих.



Скоро начнётся пляжный сезон. Это чтобы настроить население на определённые потери.