Аха-ха-ха, зацень чего могу!
Строй! Иначе где и зачем им где жить?
Отношения, вот  ключ к успеху…

Шестипалые резвились. Космический день подходил к своему логическому завершению. Чем было ещё заняться? Вопрос глупый, но актуальный.
Спасибо Думающим!
Сделали симулятор жизни. Выдумали нелепых двуногих существ. Обозвали их, недалёких, смешным словом “Люди”.
Тратил свою жизнь на чужие странные проблемы.
”Наши” ночи казались мне более живыми и разнообразными чем та возня, которую  мы с супругой обзывали заграничным, и от того более манящим словом “Love”.

А по утрам я пил чай. Обычный чёрный чай. Я начинал рвать шаблоны с первых секунд пробуждения.
Бросив остатки совести в мусорный пакет я опять садился к компьютеру.

Там я  ревновал себя к революционерам. Делал всё наперекор. Зубы не чистил, уши держал в возмутительном беспорядке.
Я хотел жить так, чтобы  Марат, Спартак, Ленин при виде виртуально-виртуозного меня  ради  ощущения собственной значимости  и сохранности организма  покорно шли к  ” Разливу”.
 
”Утро начинается с кофе” говорила мне симпатичная телеведущая.
”Х..й вам, незнакомка” на автомате отвечал я, стыдливо поправляя полотенце. При этом  вспоминал  её имя, фамилию, размер груди, любимую футбольную команду. В моей голове было много свободного места.

А иногда персонаж брал верх.
В голове бродили чужие мысли…
Это было даже немного весело.
                                                          Чужие мысли
Цитаты из раннего Мандельштама заменяли мне приветствия. Бродского я втайне от всех, даже от самого  себя, обвинял в продажности и пособничестве режиму. Это было немного раньше того, как любимые авторы вдруг стали мне друзьями.
Читал я всегда. Запоем. Умело чередовал запои литературные с алкогольными. Все чаще совмещал. Правда потом с некоторыми из корифеев мы, кажется, поругались. А со многими  даже подрались.
Помню милягу Довлатова…
Вскоре после знакомства с ним(пары рюмок за нашего общего никому не известного друга) выяснилось, что мы не сошлись в космической сущности Ленинизма. Я проповедовал о неизбежности Культа, а Сёрёжа бросался пирожками  и кричал:”Ещё один сдал позиции! Наш путь - строго по диагонали!

Хотел поймать для брудершафта Ильфа. Как назло попадался один Петров…

Гоголь с Чеховым дрались за пульт от телевизора.

Пощёчина ненадолго возвращала в реальность.
А я продолжал втайне переживать чужую жизнь.

Бьюсь головой стену. Стена странно пружинит. Как будто она оббита войлоком.
Ну и ладно.
Внутри интересней.