Найти чужие истинные мотивы гораздо сложнее, чем свои.

  Нейм заблудился в себе очень давно. Теперь мечется в разные стороны, как муравей под лупой, убегающий от себя, как от обжигающего солнечного луча. А после захода солнца заливает ожоги алкоголем, разглядывая свои поступки при свете звезд... Ночью можно расслабиться от беготни и позволить немного побыть искренним к самому себе. В большом городе всегда так. В воздухе витает ощущение безнадежности происходящего. Нейм чувствует себя актером, увидившим, как зрители встают и уходят из зала до окончания пьесы. Последним уходит автор пьесы. Борясь с тошнотой после просмотра сюжетов собственной жизни.
Когда соседнее место у бара занимает брюнетка, Нейм перестает жалеть себя и втягивает грудью воздух, наслаждаясь запахом женщины с которой утром проснется. Осматривает взглядом, мысленно раздевает. Он видит, что она одинока сегодня. От того и пришла в полуночь в бар, где любезный бармен принесет бокал мартини со льдом, хотя очень хочется водки. Она считает, что крепкий алкоголь и мужчин не стоит совмещать, чтобы не снесло крышу. Наме знала, что готова впустить в себя любого, кто будет играть по её правилам. Любого, лишь бы не просыпаться утром наедине с чувством одиночества в постели.
- Ещё мартини!- для храбрости. Для раскрепощения.
- А мне ещё виски!- Нейм подкурил сигарету. Мысленно отводя себе время от щелчка закрывающейся зажигалки до тушения докуренной сигареты, по истечению которого, поведёт эту девушку в номер отеля.
Отношения между мужчиной и женщиной начинаются в момент первого взгляда друг другу в глаза. Если в этот момент нажать на паузу и хорошенько рассмотреть чужой взгляд, то увидим, что думают эти глазки, чего боятся и чего хотят. Глаза- это целая вселенная и взгляд не умеет врать. Первый взгляд сидящих у бара Нейм и Наме заставляет оба сердца биться чаще.
- Только в чертовски плохой день столь прекрасная леди может ошиваться в столь злачном месте. Выпьем за этот противный город разбитых надежд и неслучайных встреч? - поднял Нейм шот, наблюдая за реакцией девушки, засекая каждое движение её глаз вниз и их заинтерисованный блеск, застенчивую улыбку, отманикюренные ногти перебегающие по ножке бокала вверх-вниз... Её однозначно возбуждает его грудной голос.
- Ох. Даа... - встанывает Наме тихонько - Это был ужасный день, а сейчас, кажется, началась прекрасная ночь? - размеренный, спокойный женский голос с нотками интриги... Это Наме дразнит Нейма двойственными фразами. Они выпивают и опять встречаются взглядом. Слова нужны для лжи, а глазами и дыханием говорят о самом интимном- о мыслях и желаниях. Наме показала кончик языка облизав каплю вермута с губ, а Нейм посмотрел на её губы и захотел поцеловать. Она отлично знает, о чем он думает и чего хочет, и вызывающе закидывает ногу на ногу, привлекая его взгляд к коленкам в чулках и короткой юбочке. Теперь она знает о Нейме больше, чем он сам, поэтому встанет из-за барной стойки и скажет: "У меня сегодня месячные, давай поиграем в девственницу? Пойду заткну свою дырку тампоном". Затем наклонилась и шёпотом добавила:" А потом мы поедем в отель, и я разрешу выдернуть его за веревочку"
"Шепот на ухо- одна из самых эротичных возможностей наших тел. А детская игра "Сломанный телефон" имеет явно выраженный сексуальный подтекст" - промелькнуло в мыслях у Нейма, тушащего в пепельнице окурок, предвкушая хорошую ночь.

--

Утро- довольно противное время суток. В глаза бьет слепящее солнце, голова раскалывается с похмелья и очень хочется пить. Склеивать обрывки воспоминаний вчерашнего вечера противно на трезвую голову. Нейм хотел встать, чтобы совершить привычный утренний обход квартиры от кровати до холодильника, где ждет бутылка пива, далее, по плану, туалет и обратно в кровать, но понял, что привязан. Осмотрел комнату,  заметив распотрашенный бумажник. "Вот..." - Нейм ещё не знал, коза она, овца или кто-то ещё хуже. Ругаться и переживать смысла нет, лучше просто забить на это и отвязать руки от спинки кровати, одеться, забрать пиво из холодильника и по тихому смыться из гостинницы не заплатив.
В фойе гостиницы, девушка администратор за стойкой крикнула:
- Господин Нейм!- приятный женский голос как мелодия для слуха. Нейм увидел обладательницу прекрасного голоса, девушку, лет 25 на вид, в строгих очках, блондинка, убравшая волосы в хвостик. Определенно, та ещё конфетка. Улизнуть незамеченным не удалось, может, побежать сломя голову?
- Вам письмо от вашей спутницы, оплатившей номер!- кокетливо улыбнулась девушка. "Как великодушно со стороны Наме оплатить номер украденными у меня деньгами!" подумал Нейм, взял письмо у девушки, улыбнулся, попрощался до новых встреч и удалился на улицу, ловить такси.
В такси он вскрыл письмо: "Ты великолепен, сладенький! Поэтому я сделала для тебя исключение и заплатила за номер. Твой член заслужил чаевые". Нейм засмеялся, а водитель косо посмотрел через зеркало. "Она похвалила мой член!" оправдался Нейм, выкидывая письмо в окно. Таксист, казалось, юмор не оценил, но все же из вежливости улыбнулся.

--

Нейм умер в 20 лет. Перестал жить, но остался существовать, стараясь не вспоминать о том, каким интересным казался мир в 18. Его друг, Навн, в душе отчаявшийся мужчина, падок на легкодоступных женщин, находя их своим последним утешением на самом дне глубокой ямы, в которую оказался выкинут с праздника счастливой жизни. Обитатели этого дна, люди, которые могут себе позволить пить в барах каждый вечер, обречены заливать огненную воду в глотку, наказывая себя за совершенные грехи. В этом баре многие скажут: "У меня все хорошо!", заказывая ещё стакан обезбаливающего.
- Что значит у тебя склонность к некрофилии? Что за пьяный бред ты несешь? Ты знаешь что это значит вообще?!- Нейм опустошил шот и закурил сигарету, ожидая ответа Навна.
- Ну это секс с мертвыми, понимаешь?- ответил Навн, тоже закуривая сигарету.
- И ты об этом думаешь? Это же противно! Нет, я многое могу понять, и в каких только извращениях не учавствовал, но делать это с трупом... Это омерзительно!-
- Фу! Конечно омерзительно! Меня не возбуждают безжизненные тела! Но если с моим симпатичным трупиком кто-то захочет заняться сексом, я не буду против! Это... Это даже комплимент!-
Нейм и Навн засмеялись, девушка принесла на подносе ещё 2 виски, получила чаевые, шлепок по попе и ушла.
- Вместо того, чтобы рассуждать о мраке кромешном, отведай официанточку, а?- предложил Нейм, махнув сигаретой в сторону барной стойки, где рыжая официантка с очаровательными ножками шептала на ухо своей подруге, невысокой брюнеточке с кокетливой улыбкой о двух падонках при деньгах за пятым столиком. Со стороны Нейма и Навна, уже изрядно пьяных, казалось, что рыжая, прикрыв свои действия рукой, ласкает языком ухо брюнетки. Навн закурил сигарету, на мгновение задумавшись о вреде курения и диагностированном на днях ему раке легких, как о заклинании доброго волшебника, дающего силы жить на всю катушку, одновременно отрезая от тела куски.
- Пойдем, лучше к Светке с Полькой? Зацепим еще вискаря, мартини, а на утро у меня припасены медицинские бошки.- учитывая, что Света и Полина студентки последнего курса мединститута, истинные ценительницы вкуса мужского семени, Нейму, а так же его встающему от одной мысли о богинях эякуляции члену, предложение нравится.

--

  Хуякс- дворовый пес, пяти лет от роду, коренной обитатель вонючих подворотен Грязного города, днем вынужден шмыгать привычными маршрутами от одного рынка к другому, через помойки, стоящие рядом с палатками быстрого питания, в поисках пайка на сутки. А с заходом солнца прибегает, через дыру в заборе, на заросшую деревьями территорию заброшенной больницы, забиваясь в привычную щель между бетонными плитами, которую он считает своим домом. Он сидит, вглядываясь в проходящую рядом с забором тропу, трясясь от страха. Когда становится совсем уж страшно, Хуякс орет во всю глотку свое имя на собачьем языке, начиная перекличку окрестных, слышащих его собак. Иногда к полуночи в больницу приходят люди в темных мантиях и из подвала доносятся крики. Бродяга пес научился отличать, когда на шабаш сбредаются несовершеннолетние дети с раскрашенными черной краской лицами и сидит в такие ночи абсолютно тихо, чтобы не привлекать к себе внимание. Эти детишки неоправданно жестоки по отношению к собакам, Хуекс не хотел быть принесенным в жертву ради четверок в четверти. Другое дело, когда в больницу приходили люди постарше, как сегодня, безопасные по своей сути, иногда подкармливающие пса хрустящими человеческими ушами и пальцами.
  Со стороны тропы донеслись пьяные голоса и смех. Через пару минут, из темноты леса, на освещенный полной луной участок дороги напротив больницы, вышли пьяные Нейм и Навн, с закинутыми друг другу на плечи руками, фальшиво напевая:
"Мама анархия, папа стакан портвейна"
- Чшш!- вдруг приложил к губам палец Нейм, обратив внимание на доносящиеся со стороны больницы шумы- Что там?
- Наверное, сектанты!- ответил Навн и, заметив дыру в заборе, добавил- Пойдем посмотрим!
- Что это, алкогольная любознательность?-
- Там, должно быть, сатанисты устраивают групповую оргию под готическую музыку! Класс! Пойдем, пойдем посмотрим!- воодушевленно запрыгал, хлопая в ладоши Навн. Его спутник явно принявший эту идею без энтузиазма, предвкушая, какими проблемами может обернуться подобная выходка, достал из пакета бутыль, сорвал крышку и присосался к горлышку, как младенец к сиське, попутно в мыслях рисуя по памяти грудь Светы, к которой мечтает прикоснуться...
- Пойдем - передавая бутылку другу молвил он, доставая из кармана пачку сигарет.

--

  В Аду, как обычно, был жаркий денек. Люц сидел на веранде своего дома, попивая через трубочку бензин, с тоской наблюдая, как на фоне кипящего моря два противных беса с маленькими рожками и чешуйчатыми хвостами, трахают связанную, обмякшую от бессилия девушку своими крохотными членами. Зрелище скучное и совершенно не интересное. Вообще, человеческие мучения уже не вызывали у Люца прежнего любопытства. "С каждым веком в аду становится все тоскливее и тоскливее" размышлял демон, ковыряя длинным черным когтем землю. За 6000 лет надоест всё, что угодно: пьянки, обилие огня и вечная жара, изнасилования и богохульный секс, бдсм и пытки, вообщем, все принятые в Аду развлечения. В кипящее море упал астероид (явление привычное), вызывая мощную волну, которая накинулась, снося бесов и девушку, заоравшую, врезаясь в дом. Люц, оставшийся сидеть на месте, благодаря своему внушительному размеру, со злостью выплюнул попавшую в рот воду, вскочил с кресла-трона, и, схватив его за спинку, зашвырнул его далеко в море, во все горло свирепо заревев. Это была последняя капля в чашу терпения дьявола, благодаря которой он понял: "Пора уже что-то менять". Выматерив скопившиеся чувства, дьявол услышал, как кто-то произносит его имя - это на очередной мессе кучка сектантов балуются. Такое происходит часто и Люц привык не замечать подобные звуки. На Земле слишком много живых дебилов, сначала зовущих, непонятно зачем, а при виде огромного мускулистого тела, окровавленных рогов, похожих на козьи и вообще, выражения лица демона, падающих в обмороки.
На этот раз зовущие явно попали под горячую руку.
 
--
  Нейм и Навн, из за угла наблюдали, как в освещенной черными свечами комнате, при играющем с бумбокса дарк эмбиенте, 11 человек в темных мантиях, под которыми нет другой одежды, стоят вокруг нарисованной на полу пентаграммы, произнося непонятные тексты, вздымая руки вверх, хором зовут какого-то там своего бога. По хитрому плану Навна, решено было не привлекая внимания, дождаться, когда сатанисты перейдут непосредственно, к главной части церемонии- групповому соитию, а потом, незаметно одеть две лишние мантии, лежащие аккуратно сложенными в углу и, под шумок, присоединиться. Кто в такой момент заметит, что стало вдруг на два человека больше? Но разумеется, пьяным авантюристам не пришло в голову, что  лежащие в углу мантии принадлежат двум братьям, отправившихся в ближайший круглосуточный ларек за бухлом и в данный момент уже вернувшимися обратно, к своему удивлению обнаружив двух человек, из тени наблюдающих за ритуалом! Нейма и Навна схватили, не дав возможности сопротивления и вывели на всеобщее обозрение.
  Люди в темных рясах высказали всеобщее недовольство, Нейм попытался хоть как то объясниться, но получил по почкам, звякнув бутылками в пакете, ясно поняв, что стоит молчать.  Человек с красным камнем на шее, по всей видимости главный во всей этой процессии, выдержав трагическую паузу, объявил своим братьям, что случайных гостей тут быть не может, а эти незнакомцы явились для того, чтобы быть принесенными в жертву путем анального и орального группового изнасилования в конце церемонии. Нейму идея сразу не понравилась, а Навн, как узнал, что смертельно болен, решил, что любые события, вызывающие сильные эмоции хороши и восхитился своим везением. Друзей посадили в угол, а 2 человека в мантиях остались стоять рядом, как надзиратели.
  Остальные сатанисты принесли высокий (по грудь) стол, который поставили прямо на пентаграмму, на углы стола поставили черепа со свечками на родничках, а в центре легла девушка в мантии, задранной до пояса. Она подняла и широко раздвинула ноги, которые привязали к цепям, подвешенным на крюки к потолку. "Как на приеме у гинеколога времен инквизиции" подумал Нейм, разглядывая из своего угла гладко выбритую письку девушки. Вокруг стола снова образовался круг, из которого вышел главный и плюнул девушке на лобок. Из круга, по одному выходили люди и лизали киску девушки, которая явно была в восторге от происходящего. Нейм почувствовал, что зрелище конкретно начинает его возбуждать. Когда каждый из круга растер слюну с лобка по половым губам возбужденной закованной сатанистки, человек с рубином на шее взял большое распятие Христа и под хором повторяемое имя демона начал медленно засовывать его внутрь извивающейся девушки, которая, судя по выступившей крови, была до сего момента девственницей.
  Раздался громкий треск. И если бы сектанты, хоть раз в своей практике, привлекли внимание Люца, то знали бы, что именно с этим звуком, а так же с выделением густого серого дыма, демон появляется из пятиконечной трещины между мирами, внутри круга нарисованной пентаграммы. Разумеется, переворачивая поставленный сверху стол, оставляя девушку висеть вверх раздвинутыми ногами, прикованной к потолку, в состоянии шока с торчащим из пизды крестом.
  Люц огляделся. Он стоял посреди пентаграммы, в кругу раскрывших рты людей в мантиях, половина из которых упала в обморок, будучи явно не готовыми к появлению объекта призыва. Он высок, слегка не доставая до потолка рогами, его тело мускулисто, а кожа красна. На кончиках пальцев острые когти, лицо расплылось в свирепой улыбке, а глаза горят как два уголька в ночи. У него нет сосков и пупка, а между ног стоит член как у коня. Люц вытащил из девушки одним рывком крест и облизал как леденец, причмокнув. Девушка, покачиваясь на цепях, ударилась лицом об демонический член. "На утро будет синяк" промелькнуло вспышкой в голове у Навна. Он перевел взгляд на Нейма, тот с восхищением наблюдал за исчадием Ада.
  Из ступора вышел отдающий приказы сектант, и решил, что демон хочет кушать, хочет жертву, вспомнил про двух непрошенных гостей, стоящих в углу. Он собирался приказать привести их ближе, но надзиратели валялись в беспамятстве.
- Можешь съесть их!- воскликнул сектант, махнув рукой в сторону друзей.
- Ты мне разрешил?!- взревел хохотом дьявол и одним махом руки отбросил его и товарищей по вере. Ударившись об стену, тела свалились в кучу. Демон, согнувшись в спине, одним большим шагом подпрыгнул к последним, оставшимся в сознании людям, от страха впечатавшимися спинами в стену, звякнув пакетом с бутылками в руке.
- Почему вы здесь?- спросил Люц. Его голос был похож на раскаты грома.
- Думали, тут оргия.- дрожжащим голосом ответил Нейм.
- Ага, с богохульствами... По... посмотреть хотели.- поддакнул, заикнувшись, Навн.
- Хорошее дело- расплылся в демонической улыбке неестественно белыми и ровными зубами Люц, оглядел комнату и добавил - Отменяется.
  Нейм достал из пакета бутылку, открыл, отхлебнул,  заметил внимательный взгляд демона и молча протянул бутылку горлышком Люцу. Когтистая лапа схватила пойло, залпом вливая в пасть. Люц отбросил пустую бутыль, разбив об стену.
- Ещё есть?- спросил демон. Навн достал вторую бутыль, открыл, отхлебнул и отдал на опустошение дьяволу.
- Хе-хе, неплохо.- разбил вторую - Эта дрянь вставляет сильнее бензина! Как вы это называете?
- Мартини.- Нейм собирался добавить: "Бабская водка", но вовремя заметил, что демон изрядно опьянел и побоялся обидеть, достал со дна пакета пачку сигарет, откинув пустой пакет в сторону, открыл пачку, закурил сигарету, опять же, под внимательным взглядом, протянул её демону и закурил еще одну.
- Где есть выпить?- Держа сигарету кончиками когтей указательного и большого пальца, Люц выкурил её одной затяжкой, выдохнув с наслаждением дым.
- Тут недалеко есть бар "Хилл"- переглянулись парни.- мы как раз от туда.
- Покажете. - приказным тоном сказал дьявол.
- Боюсь, что увидив вас, люди с визгом разбегутся.- напомнил Нейм.
- Точно. Так, я обернусь человеком и мы пойдем в бар- громыхнуло исчадие Ада- Но прежде, предлагаю на троих трахнуть вон ту подвешенную сучку, лишенную невинности самим Христом! - его голос более не казался таким страшным, а предложение вполне заманчиво.
  Во время сего непристойного акта Навн повторял в мыслях: "Групповуха с дьяволом, ахуууенно!", Нейму казалось, что это событие -отличная идея для порнофильма, а сам дьявол почувствовал, что в его голове поселилось что-то романтично-пуфыстое, судя по всему вызванное Мартини.

--

- Ну, как я выгляжу?- спросил обернувшийся человеком дьявол.
- Красавчик!
- Был бы девушкой, дал бы тебе! - ответили парни. Люц выглядел действительно отлично. О прежнем облике напоминала лишь идеальная белоснежная улыбка на молодом, в меру загорелом лице. Глядя на мужчину, примерно 27-30 лет от роду, в хулиганского вида одежде, с неопрятными длинными волосами и трехдневной щетиной, казалось, что недавно увиденный огромный страшный демон - лишь прошедшая галлюцинация, лишь последствие подмешанного в неизвестный момент лсд или другого наркотика. Удивительно, как легко мозг оправдывает столь невероятное зрелище. Люц был похож на рок звезду 80х, а голос его, с нотками прежней громогласности, отлично бы звучал под бас гитару.
- Двинем?- махнул рукой в сторону выхода Люц.
 
Бродяга пес Хуякс оглянулся в сторону выходящих из больницы людей и с визгом унесся в лес, увидя истинный облик ужасного демона в компании двух, совершенно спокойных человек.
Бар был полупуст. Симпатичные официантки уже спали дома. За столиком у стенки сидела кампания трех пьяненьких сучек, отшивающих весь вечер подкатывающих парней. За барной стойкой четверо мужчин, трое из которых печально полируют собственную тоску алкоголем, будучи представителями тех бедолаг, которые попали в замкнутый круг, потеряв семью из-за алкоголя и им же заливая это горе, жалея себя, под льющихся из динамиков музыкального центра Scorpions. А четвертый парень за стойкой, явно моложе остальных, один из тех, кто только втягивается, познавая обезбаливающие душу свойства крепких напитков, еще пару часов назад, будучи менее пьяным, пытался завести с девушками у стенки знакомство, получил от ворот поворот, и даже успел забыть про собственную неудачу, став обреченным трахать перед сном свою руку.
  Люц открыл дверь в бар ногой, привлекая внимание всех посетителей и смотрящего на телефоне порнуху бармена, молодого парня, днем пропадающего в университете, а по ночам натирающего бокалы тут и вышедшую из кухни официантку, женщину совершенно не ебабельного возраста. Пьяные шлюшки за столиком игриво засверкали глазками, попав под демоническое обаяние Люца. Трое парней зашли и сели за второй столик у стенки, а демон одарил белоснежной улыбкой заинтерисованных девушек.
- Виски!- крикнул официантке Нейм.
- Виски!- вскинул вверх рукой Навн.
- Мартини!- заказал Люц, садясь за стол. Нейм кинул на стол пачку сигарет и все закурили, ожидая свой заказ.- Парень! Сделай громче! - добавил демон, прислушиваясь к играющей песне:
" А мы не ангелы, парень. Нет, мы не ангелы.
  Темные твари и сорваны планки нам..."
- Отлично поют, скорее бы умерли! - оценил дьявол.- Выдам инструменты, будут играть мне.
Подошла официантка, выставляя с подноса на стол выпивку. Взрослая женщина, в черном фартуке, с пахнущим водкой дыханием.
- Как чувствует себя дочь?- спросил Люц, встретившись взглядом с официанткой. Нейм заметил, как глаза демона на мгновение вспыхнули угольками. Женщина замерла взглядом и попятилась, прикрыв грудь подносом, развернулась, и ушла.
- Что ты, черт подери, делаешь?- возмутился Нейм.
- Не кипяшуй. Она подумает, что ей показалось и спишет глюк на выпитую водку, перестав пить. Её дочь в больнице, умрет через пару недель, заслужила увидеть мать трезвой.- Люц отхлебнул вермута, переведя взгляд на непрерывно наблюдающего за женской кампанией, как кот за совокуплением, Навна. Одна из сучек кокетливо  накручивала на палец свисающий на виске локон, дразня его, уже готового бежать, пуская от возбуждения слюни.
- Зеленый свет, парни, мне пора!- Навн залпом выпил виски, сделал последнюю затяжку, затушил окурок, встал и направился к соседнему столику.
- Дамы, меня зовут Навн- представился он - А как вас?
- А тебе -
- Какое -
- Дело? - по очереди представились девушки, растоптав самоуверенность парня, как таракана тапком, оставив плевок обиды. Навн молча вернулся на свое место, чувствуя непреодолимое желание смыть позор, крикнул - Виски!
  Нейм и Люц смеялись, ставя пустые стаканы на стол. Официантка принесла виски, Нейм попросил еще виски для себя и мохито для Люца, решив, что ему должно понравиться.
- Надо было упасть на колени, рассказать про рак, пустить слезу и, может быть, эти сучки разрешили бы тебе облизать свои ножки.- сказал Нейм, вызвав приступ хохота у дьявола.
- Чего ты дурью маешься? Эти девочки не для тебя - сказал, отсмеявшись Люц - Найди порядочную женщину, очаруй своим шармом и кошельком, загони ей ребеночка. Тебя, идиота, болезнь ничему не научила? Вместо того, чтобы, напоследок, стать отцом, ты, как пес, бежишь к любой течной суке?
  Навн, в ступоре, уставился взглядом в токую струйку дыма из пепельницы, осознавая, снова и снова, слова Дьявола, как иглы врезающиеся в сердце, освобождая из потемок души мечты о семейном счастье, спрятанные глубоко-глубоко от самого себя, незаметные, под рябящими глаза сиськами и письками легкодоступных женщин.
- Черт.- только и смог сказать Навн.
- Круче. Дьявол.- расплылся в белоснежной улыбке Люц. Было совершенно ясно, что он изрядно пьян. И это идеально завершало образ рок звезды. Прибыло мохито и виски. Даже нахваливая коктейль, украшенный зонтиком и долькой лайма, Люц не терял своей мужественности.
- Виски хочешь попробовать?- предложил Нейм свой шот.
- Тьфу! Галимый бензин! Как же мне надоел бензин!- прокомментировал демон, пригубив.
- Серьезно? Ты пил бензин? Со льдом или без?- вышел из транса Навн.
- Без. Поджигая. Откуда в Аду лед?-
- Как там вообще?- спросил Нейм.
- Не такой дубак, как тут. Много спирта и бензина. И огромное количество эмоций. После смерти нет смерти, понимаешь? Когда привыкаешь к этому, сам просишься в кипящий котел или под плети, просто ради эмоций. Бдсм становится образом жизни, но, поверь, то, что ты знаешь как бдсм, лишь детские шалости. - поведал дьявол.
- Не так уж и плохо! - Нейм похлопал Навна по плечу. - Привыкнешь быстро.
- Друзья мои, нас трое, этих курочек трое - Люц махнул головой в сторону соседнего столика - Земные девушки, этакие стервы, решающие, что сами выбирают, перед кем раздвинуть ножки, невероятно возбуждают меня. Завалим их прямо на этом столе?
- Не, не, не, давай не будем заниматься этим в баре, а снимем пентхаус в отеле ? Я, так и быть, плачу, транжиря сбережения.- предложил Навн - Но, думаешь, они тебе по зубам?
- Хах! - воскликнул Люц, вставая с места. Девушки пьяно хихикали, когда к их столику подошел симпатичный молодой человек с очаровательной улыбкой. Однозначно, наиболее колоритный мужчина из всех, подходивших к женскому столику в эту ночь.
- Мне плевать, как вас зовут,- со стебной улыбкой начал демон. Схватил из под носа ближайшей девушки мартини и залпом выпил - Но в пентхаусе нашей гостиницы подобное пойло льется рекой! Предлагаю закончить вечер в царствии разврата и алкоголя! - Люц наклонился к ближайшей девушке и что-то шепнул на ухо. Девушка повернулась к подругам и сказала: "Поехали!" . Люц вернулся к своему столику, где обсудил с парнями дальнейшие действия. Решено было вызвать 2 такси, на первом отправить Навна в гостиницу, чтобы он снял номер и заказал ящик мартини, а на втором, с небольшим промежутком времени, приедут остальные. Как раз успев выпить по одной.

--
  Пентхаус был огромен. Интерьер потрясал взор обилием белого цвета и яркого света. Одна из стен была сплошным стеклом, выходящим на огромный балкон, с которого открывался потрясающий вид на ночной город. Приятной неожиданностью оказался диско-шар и светомузыка под потолком, которые, в сочетании с возможностью закрыть стеклянную стену не пропускающим свет полотном под утро, предвещали очень длинную вечеринку. Навн стоял на балконе с шотом, полным виски в руке, неспеша выпивал, наблюдая огни Грязного города, размышляя о происходящем в жизни. Нейм, сидя на диване, гладил закинутые на его колени ноги девушки, имя которой до сих пор не знал. Имена оказались, действительно лишней деталью, а между собой парни называли девушек: Брюнетка, Блондинка и Рыжая, что, заметьте, несет в себе больше информации о характере и цвете волос, чем родные имена. Все сучки ярко накрашены, похожи друг на друга лицами и формами, как сестры. Люц, стоя у бара, не мини-бара, а вэри-биг-бара, экспериментировал в роли бармена, напаивая Блондинку и Рыжую придуманными на ходу коктейлями. Из музыкального центра гремел Менсон, который пришелся по душе Люцу. Блондиночка, девочка с самой большой попой, приказным тоном попросила переключить музыку, за что дьявол, выйдя из-за бара, повалил её на кресло, задрал платье, выставляя на обозрение стринги, и надавал ладошкой по попке, после каждого шлепка сжимая ягодицы в руке. Это сексуальное зрелище, идеально дополняемое звучащей музыкой, пришлось по вкусу всем присутствующим. Люц, делая последний шлепок, заметил, что девушка безумно возбудилась от столь церемонной порки, поднял её на ноги, заглянув ей в глаза. Слезинка стекала по её щеке, оставляя след растекшейся туши. Демон закинул девушку, как безвольную куклу, на плечо и удалился в спальню. Нейм последовал его примеру и увел за руку Брюнетку. С балкона зашел Навн с пустым шотом, пересекшись взглядом с оставшейся в комнате Рыженькой, без единого слова, не отпуская взгляд с глаз девушки, подошел так близко, что кончики их стоп соприкоснулись, почувствовал волнительность момента и учащающиеся вздохи, прервав это страстным поцелуем, падая на диван, казалось, что время замерло.
  Прервал момент близости пронзительный женский визг, раздавшийся из комнаты Люца, а затем, как гром в ночи, громче играющей музыки, страшный возглас: "Заткнись, шлюха!" Навн предпочел бы не обращать внимания на чужие проблемы, находясь двумя пальцами внутри постанывающей сексуальной девушки. Девушка, испугавшись, сжалась вся буквально, и это подтвердят счастливые два пальца Навна, предпочла бы секс спасению подруги. Ещё один визг, громче предедущего, и грохот, заставили Нейма выбежать из своей комнаты, на ходу застегивая ремень на джинсах, прервав Навна, почти бегом пересекающего весь пентхаус, к спальне Люца.
  Распахнув дверь, Нейм увидел: Ужасного демона в собственном обличии, напомнившего, что увиденное в больнице не глюк, перевернутую и поставленную на спинку кровать, матрасом к стенке, к двум верхним ножкам которой привязана голая Блондинка, с заплаканными глазами, в рот которой, когтистой лапой, Люц запихивал её же бюстгалтер, царапая губы острыми когтями в кровь, а под её грудью кровью нарисована перевернутая звезда в круге.
- Что, мать твою, ты делаешь?!- вскрикнул Нейм. Демон перевел взгляд в сторону ворвавшегося гостя, сверкнув глазами - угольками. Нейм почуствовал невероятное желание убежать с визгом прочь из комнаты, из гостиницы, из города, лечь в дурдом и забыться аминазином и галоперидолом. Но парень остался в дверях.
- А, это ты, дружище? Эта девочка вскружила мне голову потрясным минетом. Членососка знает свое дело, я перестал себя контролировать! - признался Люц, пятившись к стенке, дальше от девушки. Хлопок, дым, запах гари и ужасный монстр стал прекрасным принцем. Нейм бросился развязывать девушку. Получив сврбоду, девушка, с кляпом во рту и голая, умчалась прочь из комнаты.
- Ты силен - сказал Люц, одеваясь. Нейм махнул рукой и вышел из комнаты. Девушек и след простыл. Навн копался в баре, выбирая выпивку взамен обломавшегося секса.
- Налей мне тоже, брат.- попросил Нейм, падая на диван.
  Люц сказал, что волноваться нет смысла, ибо подобные истории воспринимают серьезно только полные психи. Алкоголь сводит на нет все проблемы, алкоголь сделает похуистом любого. Ну а в купе с сортовыми бошками, припасенными Навном, тем паче. Нейм, Навн и Люц расслабленно сидели на диване перед столом, на столе алтарем возвышался водный бульбулятор, из горлышка которого выходили остатки дыма. Тихонько пел в колонках Цой, светомузыка озаряла комнату одним единственным, синим цветом. Демону нравились стихи Цоя, он, обитавший сейчас в преисподне, всеми любим, продолжает радовать великолепными стихами, парочку из которых Люц смог вспомнить и прочитать. Громогласному голосу демона, конечно, далеко до музыкального голоса Виктора Робертовича, но глубокой сути слов, присущей его песням, никто не отменял. Оставшись без девушек, безумно накурившись, друзья вполне были довольны ситуацией и душевно беседовали.
- Если мы приглядимся к месту, где заканчивается добро и начинается зло, то поймем, что никакой границы нету. То есть равны они, лишь тени сущего. - говорил Люц.- Но есть ложь- бремя вашего мира. Вы лжете сидящим на коленях детям! Выдаете ложь за правду и вешаете ярлык святости! Представь, жизнь в мире, где нет даже понятия лжи, где каждый скажет тебе, действительно то, что думает? Где жаркое лето круглый год, где секса больше, чем на порно сайтах? Свободного, естественного секса, на который разрешено смотреть детям, который разрешен везде, без ограничений! -
- И где же такой рай, Люц?- спросил Навн.
- В Аду! В царствии моем!-
- Ты там главный?-
- Нет, что ты! Там, где царит хаос, все перемешано и перетасовано. Просто вы не знакомы с абсолютным безвластием и представить себе не можете, что это такое. Я просто крут. Неимоверно крут!-
- Это да.-
- Это да.-
- А ты можешь меня от рака вылечить?-
- Хочешь заключить сделку? - хитро сверкнул улыбкой дьявол.
- А можно?- спросил Навн. Он, кажется, в отличии от Нейма, не знал про существовании сделки с дьяволом.
- Вообще можно... Но, то ли я накурен в хлам, то ли нравишься ты мне, тебе- нельзя - ответил Люц, насыпая в калпак размельченных бошек - Сейчас, дуну, объясню, песня классная. Цой пел:
"А я смеюсь, хоть мне и не всегда смешно
И очень злюсь, когда мне говорят,
Что жить вот так, как я сейчас, нельзя.
Но почему? Ведь я живу.
На это не ответить никому."
  Слушая песню, все трое по очереди, поцеловались с горлышком бульбика, вдыхая густой дым. Что-то было в этой картине фаллическое, смотрящееся пошло, если, например, привести к курительному станку девушку, которая обхватит горлышко бутылки наманикюренными длинными коготками и, опуская, будет заглатывать, как можно глубже состоящий из дыма член.
- Нет ничего - продолжил Люц, выдыхая под потолок дым-  из того, что человек не может сам достигнуть. Хочешь денег? Хочешь славы? Делай что-то ради своей цели и все будет. Хочешь рак вылечить? Дурак! Ты умираешь, чувствуя, как жизнь струится через пальцы, как песок. Но ты чувствуешь жизнь! Слыша дыхание смерти за ухом, ты боишься, наполняя себя эмоциями. Любой, уже умерший, потерявший страх смерти, пытается заполнить его всеми возможными способами, пронзая себя иглами, огромными членами и ударами плетей, мечтая о подобном страхе. Смертные- счастливчики.-
- А что будет после смерти? - не унимался Навн. Парня можно понять. Ему посчастливилось общаться с тем, кто знает ответ на этот вопрос.
- Сразу? Лежишь ты, чувствуя, как становишься бессильным, не можешь пошевелиться, дыхание медленно останавливается, взгляд в одну точку. Ты видишь замершим взглядом, как краски меняются, словно все вокруг стареет на пару сотен лет. Растения, деревья, умирают, превращаясь в безжизненную труху, в воздухе летает пыль... Ну и жара. Жара ужасная, но быстро привыкаешь. Дальше ты начинаешь познавать место, мир, в котором оказался, процесс захватывающий и эмоциональный, жестоко было бы рассказывать далее.- Изобразительные свойства речи Люца, питались щедрым количеством ТГК. Он рассказывал, смотря в одну точку, находясь в трансе, описывал хранящиеся в памяти картинки. "Как после сирены в Сайлент Хилл"- подумал Нейм. Ну а Навн был доволен, насытив свой интерес.
- Ты не ссы! - Люц похлопал Навна по плечу - Хочешь я тебе дом в аду припасу? А я припасу!

--
  Утро- не просто противное время суток, а самое отвратительное и жестокое. Глаза слипшиеся, как у новорожденного котенка, с козявками у переносицы. Голова, как слишком сильно надутый воздушный шарик, готовый лопнуть от любого прикосновения. Вонючее дыхание, словно полоскал рот водой из унитаза. Желудок, мстительный гад, именно утром решает высказать свое мнение о вливаемом в него ночью алкоголе, отправляя похмельную тушку хозяина бегом, к фаянсовому алтарю, стоя на коленях  кричать имя великого бога Блююэ.
  Нейм, почистил зубы миниатюрной одноразовой щеткой и зубной пастой из маленького дозированного пакетика, потом, словно на подвиг решившись, решил принять душ, помыться маленьким одноразовым мылом, и шампунем, подрочить, используя одноразовый гель для душа, побриться одноразовым станком, разумеется с одноразовым гелем для бритья и, глядя в мусорку, на упаковки использованных средств гигиены, неожиданно для себя остро почувствовал, насколько осточертела ему одноразовая жизнь. До боли. До бессилия и тоски. До одиноких слез из глаз.
  На столе перед диваном, сложенные в форме буквы Л, рядом с бульбулятором и аккуратной порцией бошек, стояло 2 записки. Нейм, поняв, что остался в номере один, решил сначала дунуть, а после взял в руки первое письмо, от Люца:
" Даже мне, даже в таком сумашедшем месте, как Ад, бывает скучно. Скучно до равнодушия и безразличия. Но время мое там неограниченно. Вы- смертные букашки, напомнили мне, великому и могучему, что каждый сам выбирает какую видеть суть. За это жду вас в Аду, где покажу, что значит фонтан эмоций. Стать равнодушным к самому себе- вот худшее, что может случиться с живым. Стать при жизни мертвым. Перестать наслаждаться эмоциями... Каждый из вас отлично знает, чего хочет от жизни. А я знаю, что нет мешающих этому цепей. Люц. " Имя было вписано в центр перевернутой звезды, вписанной в круг. Второе письмо, от Навна:
" Я хотел всю жизнь летать. А в итоге упал в бездонную кроличью нору. Мне нет времени исправлять ошибки, но есть шанс начать заново. Не скучай. Навн."
  Нейм не понял смысл второго письма, даже перечитав еще раз. Но раздался стук в дверь. Полицейский, за которым стоял мужчина в халате, с порога задал вопрос:
- Гражданин Навн, снявший этот номер, знаком вам? -
- Вопрос, признаться, глупый, но интригующий. Да, конечно! Он что-то натворил?-
- Боюсь, что он уже ничего, никогда не натворит. Он спрыгнул с балкона вашего номера -
  Нейм хотел было побежать к балкону, может, не в силах поверить в услышанное, может, из любопытства взглянуть на расплющенный труп друга, но смог лишь прошептать : "Дурак..."

  Полицейский, вместе с мужчиной, зашли в номер и закрыли дверь. Нейм, находясь в шоке, ковылял к дивану, пытался понять смысл неразумного поступка Навна. Чувствовалось ощущение утраты.
- Чувствуешь биение жизни? - спросил голос со стороны спины. Другой голос, не полицейского, знакомый голос. Нейм обернулся. Мужчины в халате и мента не было. На их месте стояли Люц и Навн, с детским восторгом на лицах. Люц, в джинсах и черной рубашке, а Навн в халате.
- Чувствуешь биение жизни? - переспросил Люц. Он знал ответ, но хотел услышать это от Нейма.
- Чувствую. Придурки.- садясь на диван ответил шокированный парень.
- Пока ты в душе письку дергал, мы съездили к продавцу счастья. И, смотри, что прикупили - Навн достал из кармана пакетик зеленого счастья и кинул в сторону дивана. Резким движением руки Нейм поймал его. То, что нужно. Дьявольскую шутку надо хорошенько закурить.
  И снова трое залипают, сидя на диване.
- Бля... Кажется, я в жизни никогда так сильно не накуривался!- хихикнул Люц.
- Когда мне было 16 лет, я торговал травкой- говорил Нейм - Продавал прямо косяками, парням во дворе. Дурь отменная, чистые бошки, один косяк на весь двор, человек на 10, убивал насмерть. И как то батя нашел в кармане моей куртки портсигар с забитыми, решил, что это сигареты, надавал по шее, запер в ванной и заставил все скурить. Я скурил 13 из 16ти. Папа просек, чем пахнет. Сидели вдвоем, в ванне, дым коромыслом...-
Оглушительный гром заставил всех вздрогнуть. Одновременно сверкнула яркая вспышка, ослепив шокированных друзей. Навн решил, что умер и был ослеплен светом в конце тоннеля. Нейм подумал, что последний колпак был определенно лишним. И только мудрый Люц знал, что так появляются из трещины между мирами Другие.
- Что, рабы, травку курите?- спросил надменный голос. Ослепленные Навн и Нейм смогли определить, где находится источник голоса, но предпочли промолчать в ответ на колкий вопрос.
- Кто тут раб?! Кого ты рабом назвал, кайфа обломщик, а?! - возмущенно заорал Люц.
- С рабами гуляешь, прОклятый? Покинул царствие свое? - смеялся высокомерный голос.
- Нет сдесь рабов твоих! Свободные люди, не преклонившие колен!-
- Считай, как пожелаешь, сошедший до смертных демон! И оставайся во плоти людской навеки! - опять гром раздался в комнате и далее тишина.
- Люц? - шепотом спросил Нейм.
- Да? -
- Что произошло? -
- Геморрой. Вылез. - досадно ответил Люц.

---

Когда зрение вернулось, разумеется, решено было дунуть. Люц попытался поджечь траву, по привычке, ногтем о ноготь высекая искру, но ни с первого, ни с десятого раза не получилось. Пришлось позорно пользоваться зажигалкой. Всемогущий демон утерял свою силу, став человеком.
- Парни - сказал Люц, когда выдохнул порцию дыма- Над царствием разврата и алкоголя нависла угроза. Меня захотели запереть на Земле Кайфоломы. Боюсь, что это лишь первое звено плана Обломщиков, а далее, они хотят посетить неожиданно Ад, разбивая бутылки с выпивкой, туша адское пламя по-пионерски, развязывая шлюх, покоряя и обламывая жизнь во имя эмоций. Вы должны меня убить. Вернувшись обратно я предотвращу угрозу. Вы убьете меня? -
- А, может, с балкона, вниз? - предложил Нейм, вспомнив розыгрыш Люца и Навна. Перспектива убийства, пусть даже демона, ради благой цели, ясно попахивала большими проблемами. Как минимум, прятать тело прийдется. Лучше уж сам. Один лишний шаг, миг свободного падения, и он дома.
- Точно!- только выкрикнул Люц, ломанувшись в сторону балкона. Без раздумий, даже волос не проскользнул, одним прыжком минуя ограждение. Нейм и Навн вскочили следом за ним. Оказалось, что прямо под балконом, внизу, находится не тротуар, а так козырек входа в отель, на котором лежит человеческая туша самоубийцы. Крови нет. Лежит, раскинув руки в стороны, на спине. Парни ожидали увидеть голову, разбитую как арбуз, кровавое месиво и неестественно вывернутые конечности, но Люц поднял голову, сел, подтянул колени, шатаясь встал. Медленным шагом, словно алкаш под утро качаясь, пошел к краю козырька. Один шаг, второй, третий, а четвертый уже впустоту, мимо кончившегося козырька, навернувшись снова. Опять встал, и исчез под козырьком.
Через несколько минут Люц появился в дверях комнаты, проковылял, хромая, до дивана и упал без движения. Нейм и Навн наблюдали эту картину с отвисшими челюстями и широкими от шока глазами в абсолютной тишине. Зашевелился Люц спустя час. Он сел и попросил пить. Навн принес ему мартини.
- Словно кувалду уронили на яйца. Сволочи оставили меня бессмертным, но безсильным.-
- Что делать думаешь? -
- Поможем, чем можем. - заверил Навн.
- Ты мне можешь помочь... Если донесешь новость вместо меня. -
- В смысле? - Навн не понял. Или сделал вид, что не понял.
- Отправишься в Ад чуть раньше, чем должен был? - перефразировал Люц.
- Не понимаю! - отрицал Навн, заставляя Люца искать метафоры, как студента, намекающего пьяной шлюшке на секс.
- Не тупи! Ты сдохнешь в муках от рака через год, попадешь в царствие разврата без разврата или быстро и сейчас, но спасешь веселье!- Закричал Люц. Навн посчитал его предложение вполне приемлимым. Нейм решил не встревать. - Ты будешь спасителем преисподней, жить будешь в кайфе, не хуже, чем на земле. Тебе и терять то, кроме Нейма, некого. - в голосе Люца чувствовалась дьявольская хитрость. Он гипнотизировал своими словами Навна, похищая его волю, а Нейм не хотел встревать, понимая всю важность принимаемых сейчас решений.
- Хорошо. Я сделаю это - выговорил Навн с трудом. - Налейте мне виски.

--
Лишь сильный духом сможет сделать первый шаг с крыши, навстречу смерти. Но лишь слабый духом выберет такой способ решения своих проблем. Самоубийцы- сильные слабые люди? Самоубийцы- это те, кто смело шагает не туда.
Навн сидел на бортике балкона, свесив ноги вниз, вдыхая паршивый воздух Грязного города, который сейчас, на пороге смерти, казался прекрасным. Потрясающий город в самом центре зелено-голубой планеты - филиал самого Ада, нервно пыхтит выхлопными ядами сотен тысяч железных монстров.
- Город разбитых надежд и неслучайных встреч... - прошептал Навн. Одновременно с виски, его переполняло счастье. Радость родиться и жить в этом огромном муравейнике, где каждый имеет разбитую мечту, где каждый имеет право растоптать и быть растоптанным. Именно сейчас, решившись на самоубийство, пусть даже ради чьего-то спасения, Навн понял, что счастье совершенно не зависит от того, что находится вокруг. Причина счастья всегда внутри человека. Например, виски в желудке. Например, тгк в мозгу.
  Навн балдел от настоящего момента, чувствуя, как переполняют эмоции. На вдохе дыма сигареты, расслабленно заливал остатки виски из шота в глотку, поэтому не был готов к толчку в спину. Ощущение отсутствия тверди под ногами, вздрогнувшее сердце, головокружение и адреналин. Ни единого крика. Финал.
  Нейм печально отвернул взгляд от трупа на козырьке крыльца.
- Прости...- прошептал Люц. Но не стоило извинений. Люц сделал все верно.
- Что дальше? - все так же шепотом, спросил Нейм.
- Уйдем... Как можно скорее, пока нас не обвинили в убийстве. И будем лишь надеяться, что пизда, в которой мы находимся всю жизнь, будет теплой и уютной.