- Да ладно тебе, Ленка, на следующей неделе обещали потепление! – Миша рассмеялся, потёр её нос сухой варежкой и обнял. Они шли мимо Большого Театра, мимо бесчисленных кафе и удивлялись, отчего те пустовали – был вечер воскресенья. Ясная, красивая, но морозная Москва тихо плыла мимо, они гуляли совсем недолго, но на большее их не хватило – замёрзли. 
- Не верю! – Лена вздрогнула, - Миш, давно пора знать, что прогнозы больше чем на три дня смысла нет смотреть – соврут!
- Даже если так, - улыбнулся Миша, - Я всё равно надеюсь на лучшее.
- А я уже ни на что не надеюсь. Я окоченела!
- Пошли кофе выпьем куда-нибудь, перекусим?
- Ой, а пошли в Макдональдс! Я там в последний раз ещё в институте была!
- Лен, ты б ещё шаурмы попросила купить на Павелецком, - Миша громко расхохотался, но потом насупился, - Может, просто в какой-нибудь Старбакс? Или Кофе Хаус? Ближайший Мак тут на Манежке, я представляю сколько там народу!
- Миш, ну пойдём, ну что ты такой?! Молодость вспомним! – Лена крепко ухватила его под локоть и потащила к подземному переходу. Он сопротивлялся только для приличия.

В Макдональдсе на Манежке очереди были везде: в кассы, к столикам, и, как всегда, в женский туалет – мужчины справлялись со своими нуждами побыстрее и попроще.
Миша и Лена забрали на кассе заказ и начали медленно ходить между столиков. Миша то и дело наклонялся и негромко спрашивал: «Извините, вы уходите?», но никто уходить не собирался. За некоторыми столами люди просто сидели, грелись и копались в смартфонах. Лена начала злиться.
- Миш, ну что ты, подвинуть никого не можешь?
- А я говорил – давай пойдём в другое место, тут такие аншлаги всегда! – виновато улыбнулся Миша и краем глаза заметил, как из-за столика в нише у окна встают две девчонки. Он расставил локти, рванулся вперёд, крикнув Лене: «Догоняй!». Но не успел поставить поднос – крепкая рука шлагбаумом опустилась перед ним в полуметре от свободного места.
- Э, э, братан, слышь! Не гони, я занимаю здесь!
Миша изумлённо скосил глаза. Чёрная куртка, серый свитер, чёрные спортивные штаны, серебристые кроссовки. На круглом, почти лысом затылке вязаное полушарие дурацкой шапки. Аккуратно разделённая на редкие волоски светлая чёлка. И очень неприятные пьяные тусклые глаза.
- Извините, - Миша кивнул на поднос, - Но мы уже давно всё купили, так что по очереди место наше.
- Какая очередь, чертила ты лохматый, я сюда первый подошёл, вон мои пацаны, ща бигмаки поднесут. Иди отсюда! – он нетерпеливо подвинул Мишу рукой. С красного пластикового подноса красиво кувыркнулся стакан и, отпрыгнув от пола, выстрелил горячим кофе Мише на ноги. Миша взвыл и бросил поднос на стол. Бумажные свёртки покатились в разные стороны. 
Между Мишей и парнем в куртке вклинилась Лена.
- Молодой человек, имейте совесть! Мы тут давно занимали.
- Я тебя ща поимею, овца! Валите отсюда оба! Правильно пацаны говорили: «Будешь в Москве – не дай Бог с москвичами встретишься», вот вы нудные, а! Я чо, неясно объяснил? Идите, вон там место освободится, у нас поезд через час, дайте хоть в Макдаке пожрать!
- Нет, - Миша, не отводя глаз, покачал головой, - Нет. Поезжай к себе домой и там таким тоном разговаривай. Я понимаю, что слово «культура», и в том числе культура общения для тебя ничего не значат, но есть ещё и элементарные правила поведения, и ты их сейчас нарушаешь.
Парень в куртке закатил глаза и наклонил голову, отчего его шапка соскользнула с затылка на грязный кафельный пол. Но он этого не заметил.
- Слышь, ты, чёрт перепуганный. Ты берега попутал, что ли? Я тебе ща жбан раскрошу, клювожор, падла, не зли меня! – прошипел он, подавшись вперёд и хмуря белёсые брови.
И Миша, тихий, скромный , совершенно неконфликтный программист Миша, который в жизни ни на кого голос не повысил, сделал шаг назад, оглядел дерзко парня, двинул по полу ногой его шапку и заорал:
- Да это ты олень! С чего ты взял, что ты тут можешь командовать? Жбан он мне раскрошит! Да мне пофиг! Бей! Думаешь, я драться с тобой буду? Я тебя, урода, по судам затаскаю, беспредельщиков, как ты, только так и надо лечить! Драться собрался?! Давай, олигофрен, бей! – Миша широко раскинул руки и захохотал.
Короткий и резкий удар в голову бросил его в сторону открытой двери, он ударился о неё спиной, почувствовав, как глухо треснул в рюкзаке ноутбук, и последней мыслью его было: «А в рекламе говорили: «Ваш гаджет под надёжной защитой». Опять враньё. Завтра отзыв напишу на их сайте».
Миша потерял сознание, и уже не видел, как охранник что-то громко кричал в рацию, как прибежали двое здоровых парней в камуфляже и скрутили вдруг растерявшегося лысого.
В отделе судебно-медицинской экспертизы у Миши зафиксировали перелом носа и сотрясение мозга. Не чувствуя боли от злости, сжав справку в руке, он поехал в полицию подавать заявление.

В следующий раз с лысым парнем в чёрной куртке, оказавшимся Панариным Олегом Евгеньевичем 1989 года рождения, Миша встретился в кабинете дознавателя. Когда Миша вошёл, Олег вскочил и протянул ему руку, но Миша поморщился и сел по другую сторону стола.
- Короче, мужики, - дознаватель медленно прошёлся по кабинету, пошелестел одна о другую сухими ладонями, - Наверняка ведь есть возможность решить дело мирно. Михаил, будьте благоразумны, надеюсь, Вы найдёте с обвиняемым общий язык и мы сможем избежать нудных судебных разбирательств. Я выйду, покурю. В компьютер не играть! – он шутливо погрозил пальцем и вышел из кабинета. Повисла долгая пауза. Наконец, Олег робко кашлянул.
- Слышь, Мих, ты это..
- «СлышиТЕ, Михаил» - так надо говорить правильно, - сухо ответил Миша.
- Да.. Это.. Вы простите меня. Первый раз в Москве, как-то масштабы на меня подействовали.. Выпили к тому же много.. Я за ноутбук Вам наличными отдам, как за новый, а вот нос сломанный.. Может, вы сумму назовёте, а? У меня много нету, но сколько найду.. Кредит, если что, возьму. Мне вообще так жаль, верите, нет?
- Нет. А кому мне верить? Тупому животному?
- Да блин.. Ну вышло так, понимаешь?
- ПонимаеТЕ, именно так обращаются к незнакомым людям, - снова поправил его Миша.
- Это.. Мне этот следак сказал, что мне два года могут дать..
- Хотелось бы, очень хотелось бы, - Миша вдруг улыбнулся.
- Мих.. Михаил.. У меня жена беременная. Уже живот ей просветили, дочка будет, - заискивающе зашептал Олег, - Никак нельзя мне в тюрьму, брат, пойми меня, ну извини, а?
- Брат.. Я один в семье, ты что-то путаешь, Олег Евгеньевич. С другой стороны, сядешь сейчас, через два года выйдешь. А жена в это время родит. Ни тебе памперсов с дерьмом, ни криков по ночам. Самое беспокойное время переждёшь в тихом месте, - Миша откровенно издевался, но Олег, казалось, этого не замечал.
- Скажи, сколько денег надо, я честно тебе говорю, чем хочешь клянусь – отдам.
- Есть один вариант, - Миша посерьёзнел и внимательно посмотрел на Олега.
- Любой, любой вариант, брат, давай миром разойдёмся!
- Мы тут с адвокатом узнали, что у тебя в гараже в твоём ПГТ стоит небесно-голубая двадцать первая «Волга». Честно говоря, пора бы и мне уже машину иметь. Девчонку свою буду на ней катать, ну ты понимаешь, Олег Евгеньевич, к чему я клоню?
- Нет! – вдруг резко крикнул Олег, но тут же поник, - Михаил, это не просто «Волга», это.. Ну в ней вся моя жизнь!
- Согласен с тобой, Олег Евгеньевич. Лучше пятидесятилетняя «Волга», чем два года тюрьмы, да?
- Да Вы не понимаете! – словно в удушье, схватился он за горло футболки, - Эта машина мне от деда осталась, вся ржавая была, рухлядь. Мне сейчас двадцать шесть, и я, считай, полжизни её восстанавливаю. Там ни одной левой детали нет, все родные, я, бывало, голодал, и дрянь всякую курил вместо нормальных сигарет, но если где всплывала оригинальная запчасть – хоть в Сибири, хоть на юге – ехал туда и выкупал её. За любые деньги. Там только одна полусфера спидометра рубль стоит!
- Рубль! Что за колхоз? – поморщился Миша, - Ты имеешь в виду тысячу рублей?
Олег не отреагировал.
- ..И только в прошлом году я всё закончил. Она даже не на бензине ездит, а, наверное, на поте моём.
- Очень хорошо. Как раз для меня постарались, верно? – усмехнулся Миша, но Олег продолжал негромко рассказывать, глядя на растрескавшийся паркет:
- ЗвОнит мне как-то кореш, я с ним в Северодвинске служил, говорит, в Архангельске какой-то мужик продаёт два белых кресла кожаных.. нет, не кресла, а дивана на такую «Волгу». И я поехал, с работы не отпускали, взял за свой счёт. Приехал, купил. А на обратный билет денег нету. Ты.. Вы себе не представляете, как я добирался. И на третьих полках в плацкарте, а один раз вообще – на площадке вагона такого.. С крышей. Товарного. Один диван, завёрнутый в тряпку, стелю вниз, ложусь на него, а второй обнимаю крепко, чтобы не потерять, так и..
- Да мне похер на твою ностальгию, - грубо оборвал его Миша и вскочил, - Ты же скотина, животное! Я бы, например, никогда, слышишь, никогда бы не сломал нос человеку лишь из-за того, что он первым – а я действительно был первым - занял столик в какой-то жральне! Я тебе всё сказал. Или твоя «Волга», или сиди два года. Всё.
Олег тоже начал вставать, но его колени дрогнули, и он почти опустился на пол перед Мишей.
- Михаил, прошу Вас, простите, ну, как пацан пацана, поймите. Она ж моё всё!
- У меня тоже один-единственный нос.
- А «Волга» та.. Ещё из серии, которые с оленем на капоте. Их всего сто тысяч выпустили, мне говорили.
- Вот и хорошо, стану владельцем эксклюзива! – Миша шагнул назад, Олег, стоя на коленях, потянулся к нему и вцепился в карман.
- Михаил, пожалуйста, простите, Миша, я отвечаю, любые..
Неожиданно открылась дверь.
- О, хулиган, а ты никак собирался прощение сосать? Взрослый вроде пацан, а такие позы! – хохотнул дознаватель, - Ну, до чего-нибудь договорились?
- Договорились, - чётко ответил Миша, глядя сверху вниз в умоляющие глаза Олега, - Будет мировая.

- Вы жена Олега Евгеньевича Панарина?
- Да, я Вас слушаю.
- Меня зовут Яна Владимировна, я врач «Скорой помощи». Срочно приезжайте домой.
- А что случилось?
- Это не телефонный разговор, жду Вас, - Яна Владимировна положила трубку и лёгким щелчком ногтя крутнула на столе бумажку с корявыми буквами «В смерти моей прошу никово не венить».

- Ой, Мишка! Обалдеть, какой раритет!
- Класс, да? В Москве таких идеальных, на ходу, всего несколько штук! А ну, залезай, прокатимся!
- Ой-ой-ой, - захлопала в ладоши Лена, ёрзая на белой коже дивана, - Она ж как новая! И выглядит, и пахнет! А цвет!
- Ну, цвет, конечно, специфический, - Миша криво улыбнулся, - У моей бабули в деревне вёдра только такого цвета были, чтоб даже грязная вода смотрелась, как чистая. Я бы назвал этот цвет кастрюльно-голубым.
- Ой, не нуди! Погнали!
Машина прекрасно держала дорогу, резво разгонялась. Миша уверенно выскочил на МКАД, сравнялся с потоком, перестроился в левый ряд. И вдруг в салоне раздался ясный, но негромкий щелчок.
- Это что? – Лена нахмурилась.
- Да фиг знает, - беспечно махнул рукой Миша и ещё сильнее надавил на педаль газа, - Ну-ка, посмотрим, старушка, сделаешь ли ты сто двадцать!
Ещё несколько щелчков.
- Оп! – Миша приподнял бровь, - Вот это дела!
- Что такое, Миш?
- Руль крутится!
- Так на то он и руль, чтобы крутиться! – рассмеялась Лена.
- Да нет, тут другое, баранка крутится, а машина не слушается. Смотри! – и Миша сделал рулём два полных лёгких оборота.
- Тормози! – вдруг завизжала Лена, вжимаясь в диван.
- Да тихо ты, тихо, не истери! – тоже закричал Миша, утопив внезапно ставшую невесомой педаль тормоза в резиновый коврик.
«Волга» не останавливалась.
Сияющее шестиполосное корыто МКАД с метровыми бетонными стенками начало плавно изгибаться вправо.