...Если в начале смены после отбоя в палатах ещё долго рассказывались "истории" и велись ожесточенные споры, то к концу пионеры ("и к ним причисленные" - как говорил "старпёр" Коля) стали уставать и засыпали быстро, без окриков и наказаний. Тем более сегодня в лагере состоялся смотр строя и песни, в котором первый отряд впервые за много смен не проиграл второму, а занял первое место, что вызвало в его рядах повальное безразличие и опустошённость победителей.
- Мужики, - задумчиво сказал Пашка, не особо рассчитывая на ответ. - А как думаете, будет коммунизм?
Ответы последовали не сразу.
- Да не будет никакого коммунизма, - зевнув, сказал Серёга. - Так и будет всё, как сейчас.
- Что, сто лет пройдёт - и всё как сейчас?
- Ну а чего.. Сначала был военный социализм, потом просто социализм, сейчас развитой. Потом ещё какой-нибудь придумают.
- Думаю, наступит постсоциализм, - хорошо поставленным голосом перевёл явный дискуссионный повод в вялотекущее теоретическое русло Миша Шпильман по кличке Профессор. - Или ещё какой-нибудь "изм", которому пока термина не придумали.
Дверь приоткрылась, в палату на полкорпуса всунулся вожатый Валера.
- Так, бойцы, всё, спим, - сказал он. - Не напрыгались за день?
- Валер, - обратился в полусумрак Пашка. - Как думаешь - будет коммунизм?
Валера вздохнул, почесал рано обозначившуюся плешь и, тоном человека, который может и поговорил бы, да дела зовут, ответил:
- Наступит. Но не для всех.
- А для кого?
- Для тебя точно не наступит, будешь такие темы поднимать. Всё, спать! - и закрыл дверь с той стороны. Валеру ждала Таня из третьего, все это знали, но по крайней мере мужская часть старших отрядов выражала молчаливый одобрямс - Валера был авторитетен, а Таня была "классная".
- В следующем году должен наступить коммунизм, - тихо, как бы ни к кому не обращаясь, произнёс вечно задумчивый Левченко.
Пашка подскочил:
- Это кто так сказал?
- Хрущёв. Ну, этот... который до Брежнева был.
- Да это когда было! Откуда знаешь-то?
- Бабка рассказывала...
Факт существования предыдущего генсека ловко скрыли от этого поколения - он не упоминался в учебниках, не мелькал в кинохронике, не игрался в фильмах - и смелые его обещания сохранились лишь в архивах и памяти старших.
- Да вы чего, не может в следующем, ещё ничего не готово...
- Бабка и придумать могла...
- На кой ей придумывать...
- Не, ребят, а смотрите: сначала сто лет феодализм, потом сто лет капитализм, потом сто лет социализм, потом...
На койке у двери заворочался Вася, здоровенный детина года на два всех старше. Вася не был пионером, а сыном уборщицы Клавдии Ивановны, её талантом и связями оформленный на пищеблоке и по причине отсутствия мест в административном корпусе ночевавший в мужской палате первого отряда. Вася отвернулся от стены и хрипло выдохнул:
- Да заебали уже! Социализм, онанизм, гомосексуализм... Вырубайтесь уже! А то вырублю.
Слова Васи были не пустым звуком. Палата погрузилась в молчание, плавно переходящее в здоровый сон...

"Социализм, онанизм, гомосексуализм... Чёрт, а ведь провидцем оказался Вася! - хмыкнул Пашка, то есть Павел Геннадьевич, выруливая свой "Круизер" на Ленинский. - Знатно мы после того социализма поонанировали, а сейчас вон всё "прогрессивное человечество" активно вступает в фазу гомосексуализма. И нас ведь в него затащут, никуда не денемся. А то вырубят!"