Вы говорите рассказывать по порядку? Ну хорошо. Попробую. Приятель у меня был, шустрый такой. Сестру нашего общего знакомого как-то нужно было до метро довести. Так он довёл. До оргазма. На метро они, правда, тоже успели. Так вот он парень неглупый, в институте учился даже. Ну, в прямом смысле: учился. Но иногда всё же удивлял. Сидим как-то разговариваем, я и заряжу – а ты знал, что основной компонент для производства губной помады – лошадиная сперма? Нет, говорит, не знал. А с девушками больше люблю целоваться, говорит, когда губы у них именно накрашены. И что вы думаете? В ту же ночь его поймал сторож ближайшей конюшни.

Извиняюсь. Вам же по делу нужно рассказывать. Причём по этому самому делу. А вы компетентны? То есть я в полной мере могу рассчитывать, что вы способны решить, или хотя бы передать этот случай наверх? Точно тут не нужен представитель ФСБ или ещё какой, действительно секретной службы? Ну хорошо. Кстати, кто вы по званию? Никогда не умел определять по звёздам. Даже вы и то научились же различать друг друга. Знаю только, что у генерала одна большая звезда; но это необходимость, ведь пока человек до генерала дослужится, то если и имел мозгов, и те несомненно потратил в постоянных “есть!”. Вот им для простоты и дали одну. А вы можете мне клятвенно обещать, что меня не ждёт за мой проступок электрический стул?

Право мне до сих пор кажется, что вы, капитан, мелкая рыбёшка. Ничего личного. Пишите, пишите. Не отвлекайтесь. Маршак ху... Всё; всё. По делу. Здание это начали строить в девяностые. Один местный авторитет решил интернат учредить, грехи наверно замаливал. Успели стены возвести, коммуникации некоторые протянули. И тут его вместе с женой заживо сожгли в галендвагене. Строительство забросили сразу же, а последний интерес к зданию был потерян уже в двухтысячные, когда даже самым мелочным мародёрам нечего с него стало поиметь. Расположено оно на окраине города, в нём не бывает никого, какой смысл туда переться? Говорят там будут строить жильё для военных. Их уже девать некуда. Ну а пока там и бомжей не бывает почему-то.

Вообще идея эта у меня возникла можно сказать спонтанно. Вот вы женаты? Да? Сочувствую. Вот и мне надоело. Разом всё нахлынуло. И чего хотел? Сам не знаю. Отключил мобильный телефон. Да честное слово! Купил в хозмаге цепь с замком и туда пошёл. Отыскал поглубже в подвале арматурину, которую металлоломщики поленились выломать и приковал себя к ней. Ключ выкинул подальше, чтобы не было никакой возможности освободить себя. Можно закурить? Это хорошо. Я вообще-то не курю, но в этой ситуации вы будете пассивным курильщиком. Хоть чем-то вам жизнь отравлю. Я конечно извиняюсь, но случай вспомнил. К делу никаким боком, но только если не выскажу его, он так и будет толкаться в очереди на выход из мозга, гляди и слова, что по делу помнёт и сдеформирует, а ведь вам всё нужно целенькое, как есть.

Судили в Капрофагене, город это такой старинный, писателя одного. Было это в одна тысяча каком-то году. Или до нашей эры. Так вот он написал рассказ про простого человека. Правдивый. Без приёмов и аллегорий. Естественно нашлись блюдители. Всегда их есть. Судья его спрашивает – что вы мол это делаете? люду простому и бесхитростному показываете где и как он находится. Они вон какие теперь недовольные ходят. Какое вы имеете право критиковать их быт и уклад жизненный? Ну спят, едят и пьют. Да. А кто с них большего то требует? А с чего вы взяли, что они на большее способны то? А теперь посмотрите на них – они хотят перемен. Причём даже не знают, что именно и поменять хотят. Вдруг они начнут переиначивать действительность? Всем тогда на орехи достанется. То, мол, хотя бы нам удобно. Это пепельница, да? Ну и дрянь ваши сигареты.

Сижу я значит в этом здании; хорошо: погода способствует. Что? Что с писателем стало? Умер. Давно же было. Конечно что-то да произошло, да только память моя историю эту выборочно оставила. Всё я вам и не обещал, что было то и поведал. Хватит меня перебивать! Это мне или вам нужно!? Так вот сижу я первый день, славно так: людей нет кругом; даже дышится легче. Поесть естественно не взял. Ведь это мой протест был. Голодовка. Против чего? Не помню. Да, так и запишите. Почему сразу отказался давать показания? Может это всё, на что я при своём самом сильном согласии способен. Пить начал хотеть. Не объяснишь ведь организму морали. Дёрнул арматуру на всякий случай. Крепкая гадина. Решил отложить с вызволением. Ну мол, как на самом деле готов буду, так и вырву. Или я там решил остаться навеки? Вы не помните? А, вы не знаете. Я тоже. На второй день сижу и думаю: вот если б сюда ещё пришли люди с таким же одиночеством, то наше совместное одиночество было бы много сильнее личного.

А! Писателю тому сказали вроде – лучше б вы полезного чего придумали: пульт там какой новый или приложение к телефону, дабы облегчить нелёгкий быт соотечественникам, а в последствии и иностранцам. Но это так, кусок. Дальше опять не помню, что он там отвечал; и отвечал ли. Да и нужно ли было отвечать. На третий день загрустил я по человечеству. Думаю не голод даже был причиной. Мечтаю: хоть бы один представитель его меня тут навестил. Спросил как мои дела. А я ему – не видишь, пизда, пристёгнутый сижу! Ой, извините, у вас же про неё ни слова. Не ваша тема. Простите ещё раз. Ищи вон там в грязи ключ, скажу ему, и выпускай меня в общество, соскучился я по вам. Готов. Молиться даже начал. И вы знаете – появился! Идёт мужичёнка, плюгавенький  такой, напряжённый. Сразу тогда понял – тяжело у него на душе. Что произошло? Отстегнул он меня. Ну я его и грохнул в благодарность. Он попросил. Сам за этим шёл, а тут я случился в помощь. А вы это в папеньку такой лупоглазый? Да шучу я! Это дальнобойщик был. Мимо города ехал; посрать залез на стройку.

Что было потом? Купил больничный и наврал, что слёг после рыбалки в фонтане. Пельменей наелся. Жене, извиняюсь, вставил во внутренние органы. А почему был задержан? Почему меня сам полковник доставил? Ох и злой этот ваш полковник. Приятель у меня с ним в одном подъезде живёт. Я пока к нему поднимался, всё и произошло. Каюсь. Ну отпустите меня, а? Не буду я больше в лифте ссать.