Первым приходит биение сердца. Оно накатывает словно цунами, обрушивая на тебя мир звуков и запахов. И вот, первое мгновение - чьи-то голоса за невидимой стеной, невнятные шорохи и неосознанное бултыхание в неведомом пространстве, а в следующий миг где-то над головой появляется ощущение убаюкивающей пульсации, от которой тело сворачивается в клубок и впадает в безмятежную дрёму. За стеной уже с нетерпением предвкушают появление на свет невинного существа, сладко посапывающего в материнской утробе. Ниспосланного ангела, крошечная головка которого таит в себе энергетический заряд чудовищной силы. Силы созидательной, способной раздувать пламя в сердцах людей и быть духовным маяком для всех сознательных существ необъятной Вселенной, но одновременно и разрушительной, способной превращать цивилизации в пыль и задувать целые миры, словно свечи...


***

3:00
Когда он открыл глаза, в сознании ещё пульсировали отголоски беспорядочных криков и эхом проносились обрывки бессмысленных фраз. Голова раскалывалась от боли и было странное ощущение, будто его подвесили вверх ногами. Он с трудом выпрямился, разминая затёкшие суставы и с тревогой ощупал лицо. Пальцы заскользили по металлической поверхности в поисках пропавших очков...

Вот они! Подняв, он пристально осмотрел их вблизи и протерев стёкла рукавом, водрузил на переносицу. Бесформенная полутьма обрела очертания перекошенной водительской кабины.

"...Слон! Это Лев! - пробился в сознание властный голос. - Окопайтесь снаружи и никого не подпускайте! Любое движение - огонь! Подкрепление уже..."

Этот надменный, требовательный тон что-то всколыхнул в памяти, вытягивая всю цепочку событий из омута забвения. В сознании вихрем промчался режущий уши скрип съехавшей с катушек полуночной карусели, закрутившей их в воздухе и резко швырнувшей вниз.

- Димон! - раздался за спиной знакомый голос.
- Куп! Ты цел?
- Вроде цел, - хрипло отозвался наводчик, кашляя. – Только дышать нечем, кругом столько пыли... Сам то как?
- Да вроде не сломал ничего... А что с остальными?
- Пока живы! – бодро отозвался Шломи.
- Дмитрий! - раздался из глубин башни холодный голос Йохая. – Верхние люки завалило. Попробуй-ка открыть свой!

Водитель нащупал ручку люка и дёрнул на себя - безрезультатно.
Сильнее!
Не помогает...
Он размял запястья, взялся двумя руками и рванул из всех сил!!!

Та же хрень...

- Сссука блядь... – отчаянно прошипел Димон. – Йохай! Верхний закупорен намертво! Погодите, сейчас попробую дно выбить!

Расчистив подступ к нижнему люку, находившемуся теперь слева от него, он сорвал предохранитель, дёрнул засов и попытался выдавить люк обеими ногами, но и здесь его ждало горькое разочарование! Нижний люк будто припаяли к танку...

Это пиздец...

Пиздец.

Сердце бешено колотилось в груди. Духота начинала мягко сдавливать лёгкие. Призрак клаустрофобии замерцал в этих застенках. Вся их вселенная ограничивалась теперь перевёрнутой консервной банкой, внутри которой они были погребены заживо под лавиной песка! Реальность казалась теперь такой пугающе хрупкой, такой неустойчивой... Как же тяжело было сохранить равновесие и не соблазниться спасительно-манящим бредом!

Кислорода уже почти не оставалось. Тело перешло в режим полной консервации, контролируя каждую капельку живительного, прозрачного вещества, деля его на мелкие порции и пропуская в лёгкие по крупинкам, словно песок в песочных часах, которых нельзя перевернуть! Когда последняя песчинка упадёт на горку своих предшественников - пустая игра под названием Жизнь оборвётся навсегда, словно неудачная версия повествования, скомканный клочок бумаги, обречённо тлеющий в пепельнице Творца!

Господи... Неужели я появился на этот свет лишь для того, чтобы чуть пожужжав, откинуться лапками вверх?! Как же хочется вырваться из этого удушливого склепа, сорвать с себя мерзкий комбинезон и каждой клеткой своего измученного организма впитывать чистый воздух! Господи... как же хочется ЖИТЬ!!!

Димон хлопнул себя ладонью по лицу, и стиснув зубы, взял свои эмоции под контроль. Глубокий вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Глоток воды. Всё. Хватит. Пора брать себя в руки и выбираться отсюда. Водитель поднял автомат, и не раскрывая приклада, впечатал им по нижнему люку. Потом ещё и ещё, с каждым ударом превращаясь в идеальный механизм по вышибанию дверей. Он лупил со всей дури, словно заведённый, пока в нижнем люке не образовался сдвиг. Эти несколько минут выматывающей долбёжки показались ему вечностью. Отбросив автомат, водитель навалился на люк всем телом и выдавил его наружу! В лицо хлынул спасительный поток чистого воздуха, наполняя всё тело жизнью!

- Открыл?! – раздался из недр танка нетерпеливый голос командира.
- Шшшшш!..  – зашипел водитель, затаившись в полутьме.

Настороженно прислушиваясь к звукам внешнего мира, он тихо потянул затвор на себя, и ощутив холодок приклада на предплечье, просунул ствол в открытый люк, пристально разглядывая мир через прицел автомата. А мир, почувствовав напряжение в воздухе, настороженно замер в ожидании взрыва...

Но никакого взрыва не последовало. За пределами водительской кабины было настолько тихо, что до уха доносилось шуршание насекомых.

- Йохай! - крикнул водитель. - Снаружи - никого!
- Тогда вылезай и откопай нас как можно скорее! Здесь уже нечем дышать!
- Ладно, я полез! 
- Будь осторожен, Дмитрий! Помни, условный сигнал – пять ударов!

Димон скинул с себя шлем, нацепил вместо него пехотную каску, и вбросив автомат в открытый люк, протиснулся наружу. Не успел он полностью выкарабкаться из водительской берлоги, как неподалёку отчётливо хрустнула ветка и прогремел выстрел. Пуля пронеслась прямо над головой, с царапающим визгом высекая из стали искру!

С этой секунды Димон действовал на голых инстинктах! Он молниеносно отпрыгнул в сторону, подбирая на ходу автомат. Крепко прижав к груди родное оружие, водитель откатился влево, и очутившись в глубоком овраге, приник к земле. Стрелять он не торопился, прекрасно понимая, что первый же промах сразу засветит его местоположение. Здесь врага нужно было вынюхивать, как на охоте! Осторожно подняв голову, он судорожно осмотрелся вокруг. Рядом находилась апельсиновая плантация, озарённая дальним светом дорожных фонарей, из которой, судя по всему, и стреляли. Отягощённые плодами ветви представляли собой идеальное укрытие для врага. Самого же водителя укрывал в темноте стальной монстр, беспомощно погрязший боком в остатках обрушенной высоты.

Петляя стволом по застывшим хитросплетениям веток, словно по линиям чужих судеб, Димон пытался уловить малейшее движение. Во всём теле ощущался дикий прилив сил. Вернулось то жуткое состояние – смесь предельного страха за собственную шкуру и неописуемого восторга от истинного пробуждения. Подсознание распахнулось перед ним настежь, словно сундук с несметными богатствами. Каждое умение, вдолбленное армией в его неокрепшие мозги, каждый приобретённый в жизни опыт, были теперь мгновенно доступны. Но он вовсе не тешил себя собственной непобедимостью, трезво оценивая врага, который в этой колючей песочнице чувствовал себя, как рыба в воде. Боевому опыту танкиста враг противопоставил высшую школу партизанской войны. И теперь, соперники терпеливо выжидали, когда один из них отвлечётся на миг случайной мыслью, ложным страхом или иллюзией превосходства...

Мимолётный блеск, на долю секунды отразивший свет фонарей, заставил его дыхание остановиться и палец инстинктивно сдавил курок. Оглушительный залп больно ударил по перепонкам, а нос забило едким, палёным запахом. Оружие судорожно дёрнулось в руках, с холодной ненавистью выплёвывая раскалённую гильзу. Из-за деревьев послышался вопль и на землю рухнуло что-то тяжелое, с надрывным хрустом выламывая ветви вокруг себя. Димон оцепенел, прислушиваясь к приглушённым стонам. Раненный всеми силами пытался заткнуть себя, но пронизывающая боль вынуждала его выть волком на луну.

Покачивающиеся ветки сразу же выдали его. Водитель отчётливо разглядел силуэт человека, в отчаянии хватавшегося за подножия стволов. Метаясь в агонии, он издавал мерзкие, гортанные бормотания, напоминавшие то ли молитву, то ли проклятия... Это были его последние слова на окровавленной земле. Было невыносимо наблюдать, как частичка духа из последних сил пытается остаться в физическом коконе, чтобы ещё хоть на долю секунды пребывать в предвкушении вечного блаженства и страхе перед неизведанным.  В тот момент не было никого, кто понимал бы его состояние лучше Димона, и в то же время этот человек казался водителю таким чуждым, мерзким, потусторонним...

Закрыв на секунду глаза, Димон резко выдохнул и плавно надавил на курок. Вторая пуля пригвоздила туловище незнакомца к земле, поставив в его судьбе последнюю точку. Вместо облегчения, водитель почувствовал на своих плечах бремя одиночества. Голову терзали мысли об опустевшей человеческой оболочке в кустах... Что, собственно, знал он об этом человеке, кроме желания последнего расправиться с ним? Как звали этого незнакомца в миру? Где и чем жил? Сделал ли в своей жизни хоть одно доброе дело? Любил ли кого-нибудь так же сильно, как ненавидел других лишь за то, что они другие? На все эти вопросы ответом была гнетущая душу тишина. Внутренний мир незнакомца навсегда погас, унеся с собой все его мысли и чувства в бездну небытия и одиночный стук его сердца сменился на хруст веток вдали и гулкие возгласы людей, несущихся к месту ночной схватки. Димон не знал точно, сколько их, но было ясно, что один он здесь не выстоит. Нужно было как можно быстрее откапывать своих и занимать единую линию обороны, а там уже как повезёт...

Вскочив на ноги, он подбежал к танку, и закинув за спину автомат, принялся разгребать песок голыми руками, срывая ногти в кровь, пробиваясь к пристёгнутой  на боку сапёрной лопатке. Путаясь в креплениях, он сорвал злосчастный инструмент и одним махом забравшись на башню, принялся остервенело копать. Песок сыпался со всех сторон, попадал в нос, в рот, в глаза и уши. Налёт пудры укутывал с головы до ног, не давая свободно дышать и видеть, что происходит вокруг. А хруст веток, тем временем, становился всё ближе. Уже было отчётливо слышно топот людей и крики на арабском...

ССУКА!!!! Ну где же подмога?!! Почему никто не приходит уже столько времени?!! Может быть, вообще никто не знает, что они здесь?! Может, ему померещилось и он никого не слышал по рации!? Водитель уже ничего не соображал, машинально раскидывая песок во все стороны. Мысли путались в голове, врезаясь друг в друга, словно космический мусор на орбите, и вдруг! Лопата со звоном ударилась о сталь! Наконец-то! Он ощутил восторг археолога, обнаружившего останки древней цивилизации, и этот восторг усилился от возникшего вдалеке шума вращающегося ротора! Осталось продержаться совсем немного!!! Ещё чуть-чуть...

С обновлённым усердием Димон принялся откапывать башню под греющее душу тарахтение вертолёта. Когда весь люк оказался на поверхности, он ударил по крыше пять раз и ему открыли изнутри. Водитель увидел бледное лицо Йохая в полутьме. В глазах командира не было ни капли страха, лишь холодная отрешённость. Йохай что-то кричал ему, но гул ротора полностью заглушил его слова. Распознав подлетающий вертолёт, Димон подскочил, словно ужаленный и заорал что было сил, в панике махая руками:

- СВОИ!!! НЕ СТРЕЛЯЙТЕ!!! СВОИ!!!

В ответ его оглушило пулемётным шквалом. На танк обрушился гильзовый дождь, сопровождаемый порывами дикого ветра. Этот яростный, безостановочный поток огня прошивал апельсиновую рощу насквозь, раздирая спелые плоды на ошмётки и оставляя лишь обглоданные каркасы деревьев. Апельсиновый сок густо стекал по голым ветвям, и смешиваясь с человеческой кровью, просачивался в недра земли.


***


5:00
На рассвете блокпост уже вовсю готовился к новому дню. Бойцы разгружали грузовик с боеприпасами, едой и медикаментами. На центральной площадке разбили брезентовую палатку для раненных, где санитары проводили инфузии, меняли повязки, и кололи бойцов морфием в ожидании вертолёта, который должен был доставить их в госпиталь. Танк на удивление быстро оттащили бульдозерами к блокпосту и теперь технари возвращали машину в боевую готовность. Измученные танкисты завалились спать. Один Йохай задумчиво бродил по блокпосту, дожидаясь прибытия комбата.

Последние сутки кардинально изменили командира. Ощущение триумфа над смертью будоражило его сознание. Всю ночь напролёт костлявая играла с ним в поддавки, издеваясь над его ничтожеством, но каждый раз, когда Йохай чуял рядом её холодное дыхание – смерть отступала с позором, натыкаясь на невидимую священную неприкосновенность. Командир вспомнил, как в учебке неоднократно внушал новобранцам: «вы не представляете, на что вы способны» и теперь убедился в истине этой избитой фразы на собственном опыте. Становилось не по себе от осознания опасности, которую он теперь представлял для окружающего мира. Его до сих пор не отпускали мутные образы силуэтов на плантации, но он отмахивался от них, как от назойливых мух. В конце концов, он просто выполнил свой долг. На его месте так поступил бы каждый офицер! Да, и с чего он вообще решил, что эти двое на плантации волокли солдата, а не одного из своих? На чём основано это убеждение? Единственным аргументом являлось невнятное сообщение по рации, сделанное паникующим человеком!

Нет... Это абсурд... Не мог там быть наш! Да как они, вообще, успели приблизиться к дороге, схватить солдата, а потом утащить его так далеко?! И всё это при безостановочном шквале огня! Чушь собачья!

Скрип открывающихся ворот прервал бурлящий поток его мыслей и во внутренний двор блокпоста заехала бронированная колонна. В окне одного из джипов Йохай распознал знакомое, нахмуренное лицо. Комбат поспешно выскочил наружу, и заметив Йохая издалека, сделал ему подзывающий жест.

- Залезай, - хмуро приказал он командиру танка. - Я сейчас с Рафаэли переговорю и поедем на дебрифинг.

Комбат быстро исчез за дверью, а Йохай обошёл джип сзади, чтобы поздороваться с водителем. К его удивлению, за рулём сидел другой солдат.

- Доброе утро, - кивнул Йохай незнакомцу. – А где вчерашний водитель?
- Да хуй знает. Его в ночную колонну припахали вне очереди, а потом такой бардак начался...

Йохай не дослушал. Как полоумный, командир бросился к палатке с раненными. Забежав внутрь, он долго не мог отдышаться. Глаза судорожно блуждали по раскладушкам в поисках насмешливо-оценивающего взгляда, который так смутил его вчера утром. Всматриваясь в забинтованные лица, Йохай лихорадочно пытался вспомнить имя водителя, чтобы позвать или хотя бы спросить о его судьбе у остальных. Как же его звали то, чёрт возьми...

Нет... Его здесь не было...

Командир смущённо попятился под пристальными взглядами пехотинцев и столкнулся на выходе с санитаром.

- Извини... - еле слышно проговорил Йохай, оборачиваясь.
- Ерунда! – хлопнул его по плечу санитар. – Слушай, брат, помоги, пожалуйста! Тут ещё одного вытащить надо. Только что привезли.

Йохай молча кивнул и направился вслед за санитаром. Тяжело дыша, он подошёл к откидному мостику бронетранспортёра и взялся за рукоятки носилок, с которых неуклюже свисали чёрные сапоги мёртвого. Всё тело было плотно закутано в армейское одеяло. Санитар залез внутрь и подхватил носилки с головы.

- Он погиб при взрыве? – с надеждой в голосе спросил Йохай.
- Нет, этого на плантации нашли, рядом с двумя местными. Застрелили его. Судя по всему, хотели утащить тело, а потом объявить, что похищен солдат. Хотя, кто там разберёт, что было на самом деле! Конечно, расследование проведут, но сам понимаешь - сильно вникать не будут...


***


5:30
В столовой царила мёртвая тишина. На одном из столов лежали два чёрных мешка с телами погибших воинов. Положив носилки рядом с остальными, санитар вытащил новенький, запечатанный мешок и расстелил на столе, потом попросил Йохая приподнять тело, а сам ловко размотал и стянул с него одеяло. Грудь погибшего была пробита в двух местах – одна пуля попала под сердце, вторая угодила ниже, в районе печени. Рубашка почернела от засохшей крови. Украдкой бросив взгляд на лицо, командир чуть не выронил тело из рук!

- Осторожно! – закричал санитар. – Держи его крепче!

Дрожащими руками Йохай взялся за ещё тёплые ноги убитого и помог санитару аккуратно переложить тело в мешок. Бегунок заскользил по молнии, закрывая окаменевшую маску чёрной вуалью. Застегнув мешок, санитар написал что-то на бирке чёрным фломастером, и поблагодарив Йохая за помощь, направился к раненным. А Йохай присел на стул рядом и уставился на закрытый мешок...

Прежде, смерть всегда казалась ему трудно вообразимой абстракцией, однако находясь рядом с бездыханными, ещё не остывшими телами, он почувствовал её присутствие всем своим естеством. Она вовсе не была похожа на женщину с косой. В ней, вообще, не было ничего человеческого. Смерть была беспристрастна и всепоглощающа, словно чёрная дыра, засасывающая всё живое в неизвестность, и оставляющая после себя лишь бездушный манекен, ещё так обманчиво тёплый, но уже безвозвратно потухающий в пустоте, словно уголёк, оставшийся после ночного костра. Странное дело, но как только Йохай получил ответ на мучивший его вопрос, совесть перестала терзать душу. В тот момент пришло осознание - он сделал трудный, но правильный выбор.

- Ах вот ты где! –  раздался за спиной раздражённый голос.

Обернувшись, он увидел в дверях комбата.

- Что ты здесь делаешь?! Я же велел ждать в машине!
- Я это... – запнулся Йохай. - Помог принести вашего водителя...
- Да... я уже знаю о нём... – смягчился комбат.

Он подошёл к столу и сел напротив Йохая. Разделяло их лишь мёртвое тело в чёрном мешке. Комбат тяжело вздохнул, закрыл глаза, и проведя ладонью по лбу, произнёс:

- Парню всего два дня до дембеля оставалось...


***

7:07
На главной базе всё было по прежнему – всё тот же запах солярки, рокот моторов, и колючая проволока, раздирающая мёртвый пейзаж. Тот же горячий ветер, обжигающий лицо и тот же слой пыли на дёснах и сапогах. Другим стал только он сам. Несмотря на полное изнеможение, командир чувствовал великую силу внутри. Ему казалось, будто он прикоснулся к пониманию вечного, и прикоснувшись, перестал бояться смерти. Устало потягивая сигарету, он всматривался в мутные очертания мечети, прорезавшиеся сквозь алюминиевые квадратики электронного забора. Измождённое лицо было озарено лучами восходящего солнца. Разум его был чист, а сердце онемело под коркой льда. Он смотрел на этот мир другими глазами.

Глазами воина.