в ответ на «O sole, o sole mio» Жоржетты

Фенечка – это не игрушка хиппи, и не блатная присказка. Это девушка. Наверное, красивая, бабушка часто называла её красавицей. А Феней тогда называли многих девочек. У Фенечки были подружки с таким же именем, но они просили называть себя Фаечками или ещё как. Зачем? Фенечка этого не понимала. Подружки её красавицей не считали, они считали Фенечку дурочкой. И зря. Бабушка называла её умницей и с гордостью ходила на родительские собрания. Там Фенечку хвалили учителя, и правильно делали.

Когда Фенечка выросла, она пошла работать в банк. И до сих пор там работает, начальником кредитного отдела. По работе она не должна верить людям, а тогда, в семнадцать лет, работать в банке не хотелось.

Лето было тёплое, с дождями, Кама – светлой, а все люди – добрыми. Фенечка верила людям. Люди всё видят, говорила бабушка. Людей надо слушать, они плохого не скажут. Не делай так, чтобы тебе потом перед людьми было стыдно. Фенечка и не делала. Она людей любила. Всех-всех, даже тех, кого и не знала совсем. Видела, что живёт этот мужик возле стадиона – и любила за это. А старушка торгует семечками – Фенечка любила её тоже.

Наверное, её тоже любили, только не говорили об этом. Фенечка не переживала.
Бабушка отмеряла ей любви и строгости в нужных пропорциях, и Фенечке всего хватало. А совсем недавно Фенечку стала любить не только бабушка. Хотелось петь и смеяться, хотелось похвастаться бабушке, что её полюбил очень-очень хороший человек. Однако Фенечка честно-честно никому ничего не рассказывала. Ведь договорились, серьёзно договорились, по-взрослому, и она обещала. Но всё же как прекрасно жить!

Лето подошло к середине, и Фенечка сильно поправилась. Бабушка смотрела на неё, вздыхала и не раз пробовала серьёзно поговорить. Фенечка счастливо смеялась в ответ и обещала ей всё-всё рассказать, когда можно будет.

А этим утром она почувствовала, что постель под ней мокрая. Она описалась! Как маленькая! Фенечка расплакалась и позвала бабушку. Ей было очень стыдно, но сама постель она уже не могла убрать. Бабушка засуетилась, постель убирать не стала, схватила почему-то документы и потащила Фенечку в больницу.

Больница была на горе, бабушка шла быстро, Фенечка за ней не успевала, ей мешал большой живот, она часто падала. Потом упала и поняла, что не сможет дальше идти. Добрая бабушка нашла вичку и стала бить Фенечку по заднице, чтобы она ползла в гору на коленях. В больницу Фенечка вошла на ногах, было очень неудобно вползать туда на коленях и в испачканном платье.

Встретила их добрая, но строгая тётя в белом халате, она стала спрашивать, сколько Фенечке лет и как её зовут. Фенечка отвечала с трудом, тётя сердилась, что девочка путается, а потом сунула ей листок анкеты и приказала заполнить.

Бабушка просила каталку и санитаров, но тётя на неё прикрикнула, сказала, что выгонит из приёмного покоя. Покой. Какой уж тут покой! Фенечка долго крепилась, а потом всё-таки сказала бабушке, что опять хочет в туалет, по-большому.
Тётя очень рассердилась и закричала уже на Фенечку, что срать нужно дома, а в больнице нужно правильно заполнять анкеты. Фенечка пошла потихоньку домой, ей уже было всё равно. Санитарка шла по коридору, и услышала, как кричала медсестра в приёмном покое. Она взяла Фенечку под руку, чтобы проводить её до туалета. Туалет - в конце коридора, нужно идти до него ещё шагов пятьдесят. Там были низкие грязно-белые дверки и огромные дыры за ними, а мерзкий запах из этих дыр не перебивала даже хлорка. Глубоко внизу колыхались вонючие нечистоты.

По дороге санитарка внимательно посмотрела на Фенечку и предложила ей сходить на горшок. Фенечка согласилась. Она уже почти не могла сдерживать позывы. Санитарка едва успела затащить её в ближайшую палату, схватила ближайший горшок и сунула под девочку.

Почти сразу же в горшок шлёпнулось что-то большое. Фенечка, сгорая от стыда посмотрела по сторонам. Это была мужская палата. Фенечка хотела сейчас же убежать, но из горшка раздался крик. Она подняла подол платья. В горшке лежал ребёночек.

Девочку назвали Машей. Фенечка очень её любит.