Я нашёл эти гвозди на чердаке своего старого дома. Лет 20 назад.
Они лежали в добротной коробке, заботливо замотанные холщовой тряпкой. Подивившись такому уважительному отношению к простым кованым гвоздям, покрутил их в руках и бросил в ящик строительных инструментов.
Каждый раз натыкался на них взглядом, когда была нужда залезть в этот схрон инструментария. Они всегда выглядели как новенькие среди, ржавого разнообразия железных долгожителей этой коробки.
И часто смутно возникал вопрос о происхождении и месте применения этих четырёх гвоздей. Какая-то неясная тревога и смущение не покидали меня от прикосновения к ним.

И вот, 20 лет спустя, я неожиданно вспомнил про них...

Он лежал на полу. Тяжёлое дыхание и стоны этого ублюдка мешали мне думать.
А думы были как всегда весёлые. Я размышлял как бы убедительнее развить доказательство своей правоты.
Всё началось с простого спора.
Он доказывал что бог есть, а я перечил ему, утверждая, что всем правит абсурд и биология.

Главный его аргумент был прост, дескать, я верую, поэтому я защищён во веки веков.
На что я ему предложил прямо сейчас получить кулаком в лицо.
- а хочешь, я разрушу всю твою веру одним ударом тебе в рожу, и ОН тебя не защитит. Ибо его нет! Хочешь?
Увидев мою решительную изготовку к удару, он начал что-то много говорить, размахивая руками, и постепенно втянул меня в эмоциональную дискуссию.
А в конце этого пустого получасового разговора он с усмешкой бросил:
- Он меня защитил, ты же не посмел меня ударить.

Это была его вторая ошибка, слова, унижающие меня я простить не смог.
Сильный удар ногой в живот, а потом в голову превратили этого христианского энтузиаста в безвольную, кровоточащую сломанную куклу.
Я наклонился над ним. По обильному кровотечению и мощным спазмам было видно, что я порвал ему внутренности.
- Ну что, сука, защитил он тебя? Где он? Может быть, ты страшный грешник и он отвернулся от тебя? Или для него твоя боль это не беда? А давай я тебе глаза выдавлю или руки сломаю?
Может тогда он вдруг опомнится и пожалеет тебя? Где та мера, где тот порог боли, после которого снисходит его жалость или запоздалая защита?
Если он есть, то сейчас смотрит на тебя и ухмыляется. Слабые лохи никому не нужны. Ты чмо! Ты не заслужил его защиты?

Кричал ему в окровавленное ухо, надеясь, что он услышит...
Но он только что-то мычал, выплёвывая кровавую пену в перерывах между судорожными спазмами.

Вдруг он открыл глаза и с трудом, через кашель, произнёс: сволочь ты...
И снова, задыхаясь, забился в судорогах.

- Ах, так я же и сволочь? Я тебе глаза открыл! Я тебе правду доказал! Ты не хочешь расставаться со своими иллюзиями?
О,кей! Тогда отправляйся к своему плохому покровителю.

И тут мне пришла в голову творческая мысль. Распять этого слабака на кресте. Чтобы было как в толстой книжке. Или как в кино.

Сделать крест хватило полчаса, благо от стройки осталось много строительного леса. Из бруса быстро сварганил крестообразную конструкцию. С трудом затащил в дом. Он ещё дышал.
Положил его на крест.
Я знал где лежали эти кованные гвозди. Поэтому почти не глядя нашёл их в коробке.
Первый гвоздь вошёл в кисть руки с трудом. Тяжёлая железная кувалда была очень холодной на ощупь. Пришлось одеть старую рванную перчатку.
Второй гвоздь упал на пол и, покрывшись липкой кровью, никак не хотел входить точно перпендикулярно перекладине.
Я так увлёкся этим занятием, что перестал замечать его стоны и разнообразные звуки, происходящие из почти убитого тела.

Когда дошло дело до ног, то я задумался не на шутку. На русских иконах я видел распятого Христа четырьмя гвоздями, а на классических европейских полотнах - тремя.
И тут я понял, почему один гвоздь был по размерам больше других. Наверное он предназначался как раз для ног.
Успокоившись этим открытием, по-деловому перекинул ногу на ногу и вбил нестандартный гвоздь несколькими мощными ударами.

Остался один гвоздь.
Может его в глаз вбить, весело подумал я.
Да нет. Хватит.
Терновый венец быстро соорудил из колючей проволоки, моток которой я тоже нашёл на чердаке.



Оставалось прибить табличку с надписью "слабак". На это пошли маленькие шурупы.
Один гвозь остался без дела...

Ну всё. Картина маслом.
Я присел, смахнул капли пота. Моё усердие было вознаграждено.
Не хватало только нескольких фраз с креста. Типа, кто я, где я, кто моя мама, он не ведает что творит и т.д....

Крендель на кресте к тому времени уже затих. Наверное помер.
Поэтому ощущение незавершённости портило хорошее настроение.
Я то собирался его ещё напоить уксусом и ткнуть пикой в печень.

Но делать было нечего, дело было вечером...
Я прилёг. Усталость быстро расслабила все мышцы...

Когда я проснулся, то долго лежал, силясь вспомнить все события прошлого дня. Но ничего не приходило в голову.
Только какие-то неясные обрывки ужасных подробностей.
Какой неприятный сон, подумал я.
Я осмотрелся. В комнате я был один. Никаких следов, напоминающих о вчерашних моих подвигах не было.
Значит точно сон.

И тут я увидел гвоздь...