...воистину, как смерть крепка любовь,
люта, как преисподняя,  ревность,
и стрелы её - стрелы огненные…

начало: http://www.udaff.com/read/creo/117105/
продолжение: http://www.udaff.com/read/creo/117418/

Ranong Concentration Prison

От одного названия делается жутко. Но жути нет, скорее – тоска зеленая.
Ранонг – дикий городишко возле дикой одноименной реки, по другому берегу которой – Бирма, которую жители, всему миру наперекор,  упорно самоназывают Мьянмой. Здесь – все так, через пень-колоду. Здесь утлые джонки с капитанами, больше похожими на оборванцев-пиратов, днем переправляют на тот берег туристов, ночью же – обратно – контрабандистов. Здесь повидали всякое, и всем на все давно плевать.
«Градообразующих предприятий» два – таможня, и та самая тюрьма.
Пересылка – одна такая на весь Таиланд: сюда ссыпают и агнцев и козлищ, зерна и плевелы, фарангов и своих. Всю эту кашу в режиме нон-стоп мешают, сортируют, раздают всем сестрам по соплям – кому в лоб, кому по лбу, кого в яму на девяносто девять лет (буддисты не любят смертную казнь, вот нашли выход). Кого – пинком под зад через реку, долой из страны. Кого – вот как в нашем случае – на «высшее» разбирательство в Бангкок.
Здесь подолгу не сидят, но сколько именно – не знают ни арестанты, ни тюремщики, ни сам Благодушный. Поэтому ездить в Ранонг бессмысленно. И еще – там очень паршивая телефонная связь. Сетка – девка блудливая, то вдруг придет, то целый день шляется незнамо где.
Мне остается лишь – дальше трамбовать русское консульство (скорее! есть новости? еще скорее!) и вспоминать наш короткий месяц с Маргаритой.

SMS from: Margo - «Nu pochemu tak? Ja hochu tebia videt, odnoi MNe hrenovo. Bataree hana. Esli ne zarjajus, naidi menia sam. Skuchaju… holodno… obnimi menia. Osich, mojet vzorvemsia?»

Взорвемся…
Это – когда она вдруг схватила упавшую под ноги, уже подожженную петарду (мы оба были здорово выпимши тогда), и сразу – рвануло. Секунды три прошло, прежде чем я заставил себя открыть зажмуренные не от взрыва – от ужаса глаза. Уж я-то знал свои дурацкие «бомбы». Знал, что сейчас увижу: кровавую культю вместо руки. Но рука была на месте: еще одно чудо, всего-то. Только на следующее утро на ладони проступили, точно всплыв изнутри, несколько пурпурных сердечек – след жестокого удара…



И – ни слова упрека. Ни одной жалобы. Больно – я знаю – было дьявольски.
(Нет, Королеву Марго так просто не возьмешь! Не раз и не два, бывало, спрыгнув с потерявшего управление, разогнанного под сотню мотобайка, ты попросту… убегала. Без единой царапины. Байк, как правило, шел под списание. А у тебя на теле лишь много позже возникали странные – в виде цветов, звезд, целых созвездий – синяки: там, где мускулы, компенсируя несостоявшийся удар, перенапряглись в сверхчеловеческом усилии…)
Потом это «взорвемся» стало шуткой. Маргарите не сидится на одном месте – особенно, когда вечереет, и вдвойне, когда вечер становится томным. Пора лететь! – я вижу ее нетерпение, и усердно по-вологодски «окая» (наш ответ вермахтовскому лязганью Маргариты), осведомляюсь:
- ШтОтО, НикОлавна, скучнОватО… мОжет, взОрвемсО?
- Натюрлихь, Оссичь! – и два наших байка, изумрудный и бронзовый, с шелестом уносятся в жаркую островную ночь – туда, где будет еще пожарче.



А первый, тот самый опасный раз, мы «взорвались» в гостях у Юры с Настей – чудесной молодой пары, которых Маргарита с первого дня стала звать «нашими Ангелами». Отчего бы так, откуда ты знала? Но ведь именно эти двое позже, когда пришли черные дни – чуть ли не единственные из всех – не отстранились, не ограничились словами – истинно помогли и поддержали.



SMS from: Margo - «Chistogo i vkusnogo utra tebe! Beri Sabaja i k morju, smotri nebo ulibaetsa! A nam more po koleno! Ja s toboi, moi bombardirovshik:)»

И ведь это именно Ангелы, ни с того ни с сего, взяли и подарили мне Сабай-Сабая – крохотную, гладенькую, с вороным отливом шерсти и с необычными для собаки пронзительно-синими – как у Маргариты – глазами.



Вернувшись домой, ты первый раз взяла ее на руки (Сабай мгновенно притихла, прижалась) и, глядя чуть исподлобья, сказала:
- У нас родилась маленькая черненькая дочка…
Тысячей разных фраз можно было описать появление щенка! Так где ты взяла эти слова – те самые, которые я, даже наедине с собой, не произносил, не смел вспоминать уже больше тринадцати лет? Ты знала – но откуда? Ну конечно же – оттуда, пора бы мне уже и привыкнуть…
Только вот – не хочу привыкнуть.
Меня уже прикалывают: запал на Марго?! Ну чува-ак, ну ты попа-ал…
… а вот – запал ли моряк, потерявший свой корабль в шторм, заблудившийся меж волн и тумана в утлой спасательной шлюпке – на Полярную звезду, неожиданно проглянувшую сквозь тучи, указавшую путь к берегу, подарившую смысл и цель беспорядочным взмахам весел? Ну, пожалуй, и «запал» в числе прочего. Много большего.
Если даже просто быть с тобой – нескончаемое приключение, сверкающая вереница встреч с Чудом, с Настоящим? Если ты – окончательный бескомпромиссный приговор пресной каше повседневности? А уж так, как сейчас… войти в сюжет одной из величайших книг века, и ведь не наблюдателем сторонним, не читателем, а – действующим героем?!
Я восхищен, о Черная Королева. Как ты там, в Ранонге?

SMS from: Margo - «Territorija uvelichilas’. Fillipinki vsio otmili i s’ehali, teper’ rjadom so mnoj krasivo pojushaja kitajanka. MNe stalo luchshe».

О да, знакомо… узнаю по почерку. Не знаю насчет пятого измерения, но тебе и так под силу раздвинуть любое помещение до желательных пределов. Прямо скажем – до черт знает каких пределов!
…опять – вспоминаю, как задремал в сиесту под домом в гамаке. И как хлынули на голову пенные воды с потолка, затопив и гамак, и вентилятор, и всю мою «преисподнюю» - это Маргарите пришла фантазия вымыть спальню из садового шланга. Пару часов спустя я тихонько поднялся на веранду – и обнаружил там все свое барахло, мокрое дотла, а поверх всего – спящую, усталую, но гордую собой поливальщицу.



Бамбуковые циновки кое-где покорежило, повело, облупилась краска. Вентилятор, знамо дело, гигнулся – дай бог, не последний. И заискрила проводка – фирменный, так сказать, знак…
А мой паучиный сараюшка превратился вдруг в кокосовый орех из рекламы – душистый и свежий изнутри, просторный и светлый, как сам Баунти.



И жить без этой веселой нескончаемой мистики я больше – не могу, не хочу. Самая привязчивая из Венериных болезней; самая крепкая из наркотических зависимостей: без ежедневной дозы тебя – весь мир мне сер, натурально ломает – и ведь дорожишь и этой ломкой, как напоминанием.
Странно, но я даже чуточку сочувствую Коту – понятно, что чувствует он сейчас, так неудачно, так глупо и подло, так необратимо пошутив…

Re: SMS from: Kot - to: Margo - «Margosha, esli ti tam u trubki, pozvoni! Ja tebja pomogu, poverj mne, ja nicego plohogo tebja nidelal. Ja niznaju kto tocno. Nam nado vstretitsa, no ja niznaju gde I kak?».
Re: SMS from: Kot - to: Margo - «Devushka moja, Margosha! Ti ziva? Otvetj mne hotja bi da ili net, hotj cto nibudj napishi! Ja placu I nisplju… Oni vse vragi, vse nashi znakomi na Samui I konecno jevreji! Niverj nikomu, tolko mne. Ja tebja dokazzu, dai vozmoznostj. Tebja I Nam budet Horosho. I L Y! R».
Re: SMS from: Kot - to: Margo - «Privet milaja. A ti menja budesh zdatj? Naher tebja etot dohlij evrej invalid? Spushu emu krovj sled nedelju. Margosha moja, ja tebja Ljublju, ja tvoi ni kto drugoi. R».

Понять – не простить, пощады не жди, и вовсе не за это «спущу кровь» (я же знаю – ты не рискнешь). Но видно, как неуклонно и верно он сходит с ума, в ужасе от того, что сам сотворил своими корявыми лапками.
Это я понимаю. А не прощу – за то, что сам сижу и жду незнамо чего…
…телефонного звонка!
Консульство! Завтра нас отправляют в Бангкок!
Слава тебе, бездельник замконсула, слава и тебе, Благодушный – ну наконец-то, дожали. Появилась определенность, да и развязка теперь близка. И можно заняться чем-то полезным, кроме чесания в паху. Готовиться.
Я отгоняю обратно в прокат твое зеленое 125-кубовое помело (не сдавал до последнего, все надеялся… Увы!). Отдаю друзьям и свой золотистый: катайтесь, кто ж знает, надолго ли это все. Покупаю билет на автобус.
Копаюсь в твоей сумке, складываю твои тряпочки до лучших времен. Отбираю те, что хоть чуть потеплее. Моделирую из них потешный костюм-кокон – в нем тебе лететь в ледяной ад, в нем встречать чудовищный перепад температур в пятьдесят с лишним градусов. Ох, паршиво…
Но в доме моем сегодня снова играет музыка. Раздирает тесные ему динамики ноутбука твой любимый Найк Борзов:
- Самую большую из всех своих звезд йаааа… подарю Тебе!

                                              * * *

Bangkok Immigration Bureau

Бангкок ошеломил меня, деревенщину.
Хайвеи! Спидвеи! Ревущая преисподняя метро, кое-где, как подземных драконов, выплевывающая на поверхность одноглазые поезда. Небоскребы, почти затоптавшие королевский белый дворец-колокольчик. Толпы, орды, миллионы народу – все как один в брючках, в приличных ботиночках да отглаженных рубашечках. На облезлого островитянина в сланцах и фенечках смотрят, как на придурка. Да я и есть придурок, чего там – надо же было думать, куда еду, и куда мне тут предстоит ходить.
Переодеваюсь на рыночке. Вписываюсь в вечный, как макдональдс, Holiday Inn. Бреюсь. Теперь сойду за человека, можно действовать. Звоню.

SMS from: Margo - «Milij moj, kak MNe s toboi veselo! Jdu tebia! Tvoja revoliutsionerka I.D.C. card 41138».

То есть, регистрационный номер в Бюро нам уже присвоили – вот спасибо-то недетское. Теперь можно требовать свидания, готовить передачу, и вообще – процесс близок к своему логическому завершению.
Королевство Таиланд претензии к Маргарите официально исчерпало. Семь бредовых заявлений Кота рассмотрены и признаны ничтожными, по восьмому, за оверстей – отмучилась, что положено. Дело за авиабилетом – и она свободна лететь домой. Эх, вытащить бы из тюрьмы паспорт! Лететь в Россию с тайской справкой об освобождении – до первого мусора, знаете ли… да и редкие авиакомпании возят по справке. Точнее – один лишь падла-Аэрофлот, со своими золотыми билетами, брильянтовым керосином. Кэш уже на пределе. И билеты не каждый день. Позвонить в консульство?
В консульстве все решается с завораживающей, чудесной просто быстротой.
Кроме Аэрофлота? Да, возят украинцы, АэроСвiт, с коротенькой пересадкой в Киеве, и вполне бюджетно. Паспорт ее? Уже вытащили, у нас лежит. Но полетите все равно по справке, дабы не. Справка? Тоже готова. И вторая, для тюрьмы – уже. Подъезжайте, все разом и заберете.
(…прости мой злой язык, камрад замконсула. Никакой ты не бездельник, спасибо тебе. Да продлит твои дни в занимаемой должности далекая Россия, а ночи пусть украсит секреташка-очаровашка Кун Эппл, на все руки мастерица. И отдельное спасибо – братьям-хохлам, и лично хозяину АэроСвiта, киевлянину, шановнему пану М. Поплавскому – полагаю, недюжинному плановику и экономисту, и не удивлюсь, если – владельцу пятикомнатной квартиры в Москве. Меня уже ничем не удивить.)
Но вот вопрос на миллион долларов – на которое число можно билет брать?
- По нашему прежнему опыту – рассчитывал бы на послезавтра. Но мы еще уточним в Бюро. И вы уточните. Это, знаете ли, Таиланд…
- И последний вопрос, на миллиард – когда я смогу передать ей теплые вещи? Вообще – где ее освободят, прямо в Бюро? Мы поедем, мы помчимся по Бангкоку на тук-туке, и отчаянно напьемся по пути «Сиам Сато»..?!
- Не зарывайтесь, Михаил. По закону – под конвоем до трапа, с рук на руки стюардессам, туда же и вещи, и на этом – все. К моему глубочайшему сожалению. Еще и восемьсот бат за конвоирование заплатите.
- Жалко…
- Сочувствую, но – мы сделали все, что было возможно. На прощание, в порядке откровенности за откровенность – в этом деле вы действительно выступали от лица «Российской газеты»? Или…
- Или, конечно. Пара визиток с собой завалялись.
- Я так и думал. Что ж, удачи вам с Маргаритой.
- Спасибо. И вам удачи, Павел.

                                              * * *

В тюрьме поначалу пошло не гладко.
Нанюханные столичные псы – не чета благодушным островным Анискиным – мигом выпотрошили из пачки мыла спрятанные сигареты и зажигалку, свинтили крышку бутылке с чаем, понюхали… Alcohol! Criminal! No свидание! No передача! Сгоряча чуть не аннулировали мою трехмесячную визу (уж я подумал – судьба. Нехорошо, нечестно отпускать Риту одну – полетим вместе, и к черту все планы, плевать на все, и будь что будет).
По счастью, вмешался какой-то старшой, осведомленный, что я – не просто так себе фаранг, а фаранг, намеренный пополнить королевскую казну, заодно и Бюро избавить от лишней постоялицы. Ругаясь и посверкивая глазами, отконвоировали в канцелярию и сдали на руки совсем штатской, по-домашнему уютной тайке – специалистке по депортации. Мои криминальные проделки ее не интересовали. Покопавшись в компьютере, она нашла билет для Маргариты – четырьмя днями позже…
Еще четыре дня! На голом полу, на гнилом рисе, будучи формально свободной – нет, это немыслимо. Нельзя ли пораньше? И… какого же дьявола весь этот безумный год я, если и учил английский, то лишь там, где учил? «Лонг-тайм ноу гуд, вонт э шот-тайм!»… как привлекут сейчас за домогательства и оскорбление личности сотрудника при исполнении!
Но вроде – обошлось. Понятливая тайка копается в компьютере. Вот что-то нашла, показывает… Туморроу? Нет, правда – туморроу, сикс хауэр оф зе монинг? То есть – леди Маргрет мэй би ин Москоу туморроу эт зе ивнинг?!
Вери найс! Да плевать, что подороже – куды бечь-то надо? Ах, вы все оформите сами, онлайн? Мэджик, бьютифул, грейт, но что тогда должен делать я? Гоу-гоу ту АТМ бэнкомат вот за этой суммой наличными?
Ухожу с пробуксовочкой, даром что на своих двоих. Пока не передумали.

                                              * * *

И снова в Holiday Inn.
Как досадно, что не довелось увидеться! И поговорить толком нельзя – телефон Маргариты при последнем издыхании, а дело еще не сделано, да и охрана шляется мимо клетки – не ровен час отнимут. Но…

SMS from: Margo - «Ti riadom seichas, i MNe spokoino. Hochu smejat’sa s toboi. Tvoia ved’ma».

И я хочу того же, неукротимая М.Н., моя Ритуля…
А пока я должен быть в аэропорту к четырем часам утра. Спать, конечно, бессмысленно – нервы на боевом взводе, все решается в эти последние часы. Трам-тарарам, у меня через сутки – день рождения. Забыл. Похоже, я буду встречать его в дороге, в автобусе – плевать, и что без черной шапочки с золотой «М» - плевать трижды… подумаешь, какая хрень – шапочка… Без тебя – вот к этому, признаюсь, совершенно не был готов.
Ты тоже не спишь. И третий лишний, шут гороховый – тоже.

Re: SMS from: Kot - to: Margo - «Ja te Ljublju, moja Margosha! Vozvrascaisja, I ja proschu vsego, I ti mne tozze. Ocenj skucaju I neznaju kak I kuda lucse I pravilneje idti tebe pomocj. Tvoi Ringosha».
Re: SMS from: Margo - to: Kot - «Idi veshaisa, stukach. Za sheju, na dereve».
Re: SMS from: Kot - to: Margo - «Idi nahui! Ko mne pridjot moja ljubov, ti takaja nedostoina menja, sluzi svoim juddam, tebja oni dahuja vokrug krutilisj, trahali tebe eti 2 goda».
Re: SMS from: Kot - to: Margo - «Tebja pomocj hocu gramatno, a ti opjatj naehala, eh ti. Pora raslabitsa, tebja nikto nispasjet. Esco raz budesh moji SMS peredavatj  Judde, ja otstanu navsegda! Nicestno. Ti menja obosrala iz vseh storon I pered vsemi! Ja tak bolse nihacu I nibudu. Za cto zestokaja so mnoj?».
Re: SMS from: Kot - to: Margo - «Kazetsa Zaba tebja posadila, ja s nei govoril sеgodnja. Ja znaju, ti mne niverish, no tebja delitj s evrejem nibudu, lucse uidu s etogo breda. Zalj nas. U nas bilo Horosho, ocenj! Seicas? Neznaju, Margosha, smozesh li ti bez menja? Ja ne. Mne ploho. Ocenj».

Другим разом – поржал бы, но не сейчас. И правда: вешайся, гадина. Все тайное становится явным – а ты как хотел? Гори в аду, поделом…
И тут же засыпаю, как застреленный.

                                                  * * *

04.05. Аэропорт. Спасибо весельчаку-таксисту Кыну, договорились с вечера – еле-еле он достучался мне в номер, а все ж успели вовремя.
04.15. Минус четыре сигареты. И – что?
04.26. Звонит Рита, голос как струна. За ней никто не идет, тюрьма словно вымерла, свет выключен, охрана ушла. Не может быть такого, чтоб..? Голосом, преисполненным спокойной уверенностью (которой в самом деле – ни на ломаный грош), заявляю: не может такого быть. Придут с минуты на минуту, вам до аэропорта – доплюнуть. Быстро прячь телефон и будь готова стартовать. Давай так: ровно через десять минут, если не придут, звони – вот тогда я начну ставить на уши всех, до кого дотянусь. Если не перезваниваешь – я буду знать, что пришли, телефон спрятан, и вы – едете. А пока – сиди и не нервничай. А то молоко пропадет. Хе-хе.
04.36. Нет звонка. Это хорошо.
04.39. Нет звонка. Едут, точно. Или – телефон разрядился окончательно? Или – заметили и отняли? А Риту в наказание опять заперли. Или..? Хорош рефлексировать, Миха, а то у самого молоко пропадет... Они едут, и точка.
04.41. Занимаю стратегически выгодную позицию: отсюда просматриваются, кажется, все подъездные пути к аэропорту. Не пропущу.
04.50. «Воронка» нет. А уж пора бы.
04.58. Никого. А пора уже так, что просто беда – четверть часа до конца регистрации на рейс. Что за..
- Мии-шкааа!!!
05.01. Они все-таки прокрались по той единственной дорожке, которую я проглядел. На обычном городском такси – вот откуда восемьсот бат.
Валятся на пол баулы, пакеты – бежим навстречу. Маленько охреневший, заспанный таец-конвоир не знает, за что первое хвататься – за пистолет ли, за рацию, за леди-фаранг – но тут же и успокаивается: это не побег.
Мы не целуемся даже, мы – кусаемся. Жадно насыщаемся друг другом за долгую разлуку, что была до, и за вторую долгую – что ждет впереди. Маленькому тайчику стыдно и неловко мешать, но – служба такая. Самолету ведь плевать: что у нас там недосказано, недосмотрено, недокусано.
- Нид ту гоу, леди, ноу тайм, эрбас вонт ту флай…
И вот – последний раз из-за каких-то бредовых рекламных щитов мелькает черная макушка Маргариты, машет наугад маленькая ее рука. Я стою, как гвоздями прибитый, тупо уставившись в гигантский портрет короля Адульядета Пумипона, Рамы IX, благословляющего путешественников своих и чужих – ничего не соображаю пока. Но вот из зоны досмотра выныривает назад уже знакомый мне тайчик в форме, крутит головой, глазами сканирует зал – ага! Забыл про восемьсот бат, бродяга?
Пригнув голову, ныряю в толпу свежеприбывших радостных фарангов. Прости, братишка, но уж тут – хрена лысого! Надеюсь, не с твоей зарплаты вычтут, а я эти деньги прогуляю и пропью, мне их Будда послал. Я поеду с аэропорта к бас-стейшену на настоящем, облезлом двухместном тук-туке, и буду горланить песни, и утирать пьяные сопли, и пить божественное Сиам Сато, разлитое в год кометы – в честь твою, моя Королева.

                                                  * * *

06.03. В тылу аэропорта – заборы, решетки, заплетенные сеткой какие-то ходы, лазы, туннели, и сквозь сетку – взлетная полоска и самолет наизготове.
Тьма растеклась чернильной бомбой, самая долгая ночь года не торопится изойти. Тьма осязаема и промозгла – Бангкок толком не очухался от потопа. Все как в замедленном фильме: плывет сквозь вязкое черное змеиное молоко… Но что-то будет, ведь эта ночь – судьбоносна. Скорей!
И вот рыкнули турбины, и самолет уходит в разбег. Сейчас придет СМС. Пальцами чувствую, как она набирает его. Оно придет на взлете, я знаю – на последних секундах и метрах, где еще цепляет сеть. Что будет сказано в нем?
Маргарита!
Давным-давно – тысячу лет назад? – мотыльком на огонь я потянулся к твоему имени, как к Легенде. Тогда это была всего лишь игра. Но, следуя за тобой, я прожил такой сюжет, о котором может лишь мечтать каждый из пишущих. И если где-то я чуть «подтянул», направил, дофантазировал его – так не из тщеславия, ты знаешь, а единственно в дань уважения великому Мастеру – и тебе, названной так совсем-совсем не по капризу выпавшей карты. Ведь Тот, кто тасует колоду, ничего не делает случайно.
Кто бесстрашнее тебя? Преданная,  брошенная в клетку – а тайская тюрьма не место даже для сильных злых мужчин – ты не сломалась, не склонила головы. Как я боялся и как верил в тебя! И вот мы – победители. Сейчас, на взлете – напиши, что может написать лишь истинная Маргарита!
Отрыв! Уходят шасси и закрылки… десять метров… тридцать… пятьдесят…
Тирлим-бом! – вздрагивает сотовый, что-то поймав из воздуха.

SMS from: Margo - «Master, ia nashla tebia»





Невидима и свободна!
Но – не только это. Я ошибся.
Ты для меня теперь – куда больше, чем легенда. И лучшего подарка…
Тьма, пришедшая с запада, накрыла чужой и странный город. Позади мерцают в немыслимой выси пяти-, семи- и тысячесвечия, выныривают из мрака и бесшумно рушатся во мрак страшные золоченые идолы ночного Бангкока. Но здесь, от начала взлетной полоски, видна лишь электрическая дорожка посадочных огней. И вторая, истекающая серебряным, будто и впрямь облитая маслом – раскатилась вниз с Луны…
В лунных лучах тайский аэрбасик кажется маленьким, тоненьким – точь-в-точь одинокое помело, улетающее в ночь. Ему предстоит долгий тяжелый путь. Здесь у нас – туманы и дожди, там у нас – холодные рассветы… синие московские метели… Щемит сердце. И это прекрасно.
Это значит – сюжет не окончен, все еще только начинается. Через месяц и мне взлетать по этой лунной дорожке. Взлететь, чтобы вернуться – и может быть, в тот самый белый домик-замок-клык, пробившийся в предгорьях Ламаи. И может даже – чем Он не шутит? – четырнадцатого числа весеннего месяца нисана… Теперь все может быть, ведь Мастер еще не положил перо, до последней точки – лететь и лететь. Роман не дописан.
И разве не такую – или похожую – минуту предвидел в волшебном своем сне жестокий пятый прокуратор Иудеи, всадник Понтий Пилат?
                                               
                                                НЕ  КОНЕЦ
    
Ко Самуи – Сураттани – Бангкок – Москва
октябрь 2554 – февраль 2555 гг.  по тайскому календарю