Когда я был вихрастым пионером,
Хоть, не люблю про это вспоминать,
Водил через дорогу бабу Веру,
До гастронома номер двадцать пять.
Старушка спотыкалась  и хрипела,
Хронический ругала менингит,
Понятно было всем, что баба Вера,
Заслуженный советский инвалид.
На две ноги неистово хромала,
Трясла больной седою головой,
При этом  руку цепко мне сжимала,
Своей шершавой сухонькой рукой.
В людском водовороте и теченье,
Мы прорывались молча напролом,
И точно знали место назначенья,
Наш путь лежал в заветный гастроном.
Должны мы быть, во чтобы то ни стало,
Где ровно в два разверзнется окно,
Где очередь берёт своё начало,
Под лаконичной вывеской "Вино".
Я там кричал: "Пустите инвалидку!"
Чем вызывал всеобщий интерес,
"Участницу строительства Магнитки,
Передовичку стройки Днепрогэс..."
Рабочие, врачи и инженеры,
Покорно становились позади,
Беззубая улыбка бабы Веры,
Сияла, словно орден на груди.
Затарившись бутылками спиртного,
Короче путь домой казался нам,
Мы возвращались с бабой Верой снова,
Как два бойца из рейда по тылам.
Ах, эти бабы Верины уловки,
Торговля с рук, дешёвое вино,
Мой первый рубль и первые обновки,
И с полбутылки первый раз в говно.
Года текли, исчезли пионеры,
Судьба меня учила, как могла,
Но в памяти уроки бабы Веры,
Уроки жизни ну, и все дела.

детский писатель Шнобель (с)