Теперь всё зависело только от него. Так считал Тренер и ничуть себя не обманывал. Игры осталось двадцать минут, сине-белые давили, его команда сливала "один - ноль" и всё шло к тому, что будет "два - ноль". "Что ж, я, значит я" - думал Тренер. Он сидел подперев щёки руками и, казалось, следил за игрой. Так только казалось. Игра перестала его интересовать ещё в прошлом тайме. Он наблюдал за коллегой - тренером сине-белых. Тот держал в руках доску изрисованную кружками, обозначающими расположение игроков, что-то на ней черкал, иногда вскакивал просто, иногда вскакивал и что-то кричал своим игрокам. Суетливый такой. Тренер наблюдал и ждал.

Вот игра качнулась к флангу, боковой судья начал смещаться вдоль поля, подходящий момент приближался. Тренер встал, не спеша направился к своему суетливому коллеге и, как бы скучая, спросил:
- Как дела?
- Получше, чем у тебя... - Не сразу ответил несколько удивлённый суетливый тренер и выжидательно посмотрел на него, понимая, что это не конец разговора.
- Хее... Это как сказать - "Получше"... Мои тоже неплохи, - сказал Тренер и добавил ещё несколько предложений.

Всё получилось как задумано. Доска с кружками суетливого тренера выпала из рук на траву, челюсть явно хотела последовать за доской. Боковой судья приостановился и перешёл на шаг, то и дело оглядываясь на тренерскую скамейку. Мяч, звонко шлёпнув по щеке, вернул в реальность застывшего нападающего, который тоже слышал сказанное. Тренер шёл на своё место, шёл второй тайм и теперь всё шло как надо.Его слышали четыре человека, все, кто слышал его, смотрели ему вслед. Рука суетливого тренера машинально рисовала на доске кружки в один ряд, он смотрел на доску и больше не вскакивал.
Усевшись, Тренер стал внимательно наблюдать как невидимая для остальных новость распространяется по полю. Казалось, ничего не менялось, но менялось всё. Вот капитан сине-белых что-то сказал своему вратарю. Движения вратаря противника в створе ворот замедлились, взгляд переместился поверх трибун и застыл. Нейтрализован. Дело сделано. Пора. Тренер, выражая своим видом переживание, схватился за голову, вскочил, два шага вперёд, вернулся, сел, опять вскочил, повторил сигнал для верности. Капитан кивнул ему, давая знак, что понял. Игроки зашевелились, игра нехотя перевалила на половину поля соперников.

Игра кончилась. Счёт сравняли, а это значило, что команда выйдет из группы. Это означало участие в чемпионате. Это означало много чего, но тренер не был рад. Болельщики радовались, а он-то знал что команда дерьмо и не мог ничего с этим поделать, хотя и был великим тренером. Он шёл по коридору в раздевалку, когда его догнал помощник и спросил:
- Что такое вы им сказали?
- Заметил? - спросил Тренер и улыбнулся. Человеку всегда приятно, когда люди видят его труд.
- Заметил. Они ж просто встали после этого. Им бы и хромые мяч закатили.
- Я назвал сумму моего годового заработка, - ответил Гус Хиддинк, - Без преувеличения. То что официально, неофициально, плюс премии. Я думаю, там есть чему удивиться. Сильно "Охуевайт".

Он уже начал понемногу понимать русский и знал, что "очень удивиться" это "Охуевайт". Ещё он знал, что в этой стране люди в частных беседах говорят одно, а публично другое. Здесь он впервые встретил изобилие преданных болельщиков что охотно соглашаются с утверждением что их любимая команда - дерьмо, а болеют они за неё потому , что другие команды ещё дерьмовей. Ещё он понял, что, пока, хорошего футбола в этой стране не может быть, потому как тут слишком много дармоедов. Их тоже легко узнать по невысокому росту, круглым щёчкам и торчащим из распахнутых пиджаков животикам. Махнув рукой, он отогнал мрачные мысли, сказал себе: "Что-нибудь придумаю", и продолжил свой путь по коридору. Сборная России шла к новым победам.