Эти инопланетяне совсем ахуели. Урожай в нашем захудалом колхозе и так гавняный уродился, а тут еще повадились, понимаешь, гуманоиды постить всякую ыжычню на пшеничном поле. Какие-то круги, треугольники, линии – хуй проссышь, короче. Только зерно портят. Откуда эти бляди только взялись?
Ну, мужики наши репы почесали, да в храм пошли. А как же? Токмо на молитву святую надежда и осталась. Настоятель деревенской церкви Отец Анатолий в инопланетян нихуя не верил. Тем не менее, выслушав просьбы односельчан, он обещал пообщаться с Господом и заверил, что «решит вопрос».
Для начала, на утреннем богослужении священник задвинул, видимо, самую действенную и поэтому страшно нудную молитву. К удивлению нескольких едва не уснувших бабок, в конце действа отец Анатолий вдруг понес какую-то нецензурную отсебятину, адресованную ненавистным инопланетным гостям.
Помолившись, священнослужитель одолжил на время у одного из деревенских мужиков кобылу, привязал к хомуту небольшое полено, и направился с ней в поле. Там он что-то долго отмерял своими шагами, бубнил под нос, и водил за узду измученную лошадь. В результате на поле образовались довольно корявые следы из примятых колосьев, в целом складывающиеся в придуманный отцом Анатолием «мэсэдж»: «НЛО иди нахуй!».
Как ни странно, после этих мероприятий круги на поле появляться перестали. Видимо, внеземной разум никак не ожидал такого ответа на свои хитроумные знаки, и от тупости землян словил пичальку. Отец Анатолий, напротив, ходил по деревне гоголем, и с удовольствием принимал от односельчан бутыли самогона как благодарность за профессионализм.
Запой священнослужителя, однако, вскоре был немного омрачен. Деревенские мужики и бабы, с трудом сдерживая смех, пришли к отцу Анатолию и сообщили, что инопланетяне опять объявились, и оставили сообщение уже ему лично. Действительно, взобравшись на комбайн, священник узрел на поле огромную надпись из примятой пшеницы: «отец Анатолий – гандон!». Священник тут же усомнился во внеземном происхождении послания, и пообещал найти и выписать пиздюлей «уебкам, которые это сделали».
В этот день батюшка не пошел на службу и сильно напился. Вечером, сидя за столом в своей избе и неряшливо наливая в стакан очередную порцию самогона, он вдруг ощутил, что на него кто-то смотрит. Нервно оглянувшись, священник увидел, что в комнате возле окна стоит явно неземное существо. Кожа пришельца была неприятного зеленоватого цвета. Он был высокого роста, совершенно обнажен, голова его по форме напоминала грушу. К тому же, у визитера имелись огромные нечеловеческие гениталии, которые он меланхолично теребил трехпалой рукой, хитро подмигивая при этом отцу Анатолию.
– Ну, здорово, сучонок! – нарушил молчание инопланетянин на правильном русском.
– Добрый вечер, – просипел священник, не узнавая своего изменившегося от испуга голоса.
– Сам с какого раена? Есть курить? – как-то совсем поземному продолжил беседу гуманоид.
– Да тутошний я, свой поцан. Не курю, брат, Бог не велит, понимаешь? – ответил батюшка, осмелев немного.
– Ты смотри, какой правильный! А если найду, а, блять? Бога еще приплел, мудло. Ты хоть понимаешь, в кого веришь то?
– Бог един, в него веруем…
– Хуй наны! У вас, землян, Богов как волос на жопе. Зачем все это?
– Дык, ну как же? Ради спасения души, ради жизни вечной Господа славим. А как же иначе то?  – пробормотал растерявшийся батюшка.
– Ну, ну… А теперь слушай сюда, дружок! Я тебе расскажу по секрету, блять, что вселенная – это ниибически сложный, постоянно расширяющийся пространственно-временной континуум. И не тебе, болван, рассуждать об этом. Ты что, сука, вечно жить собрался, ась? Сдохнешь, падла, и нихуя ничего не будет, понял? – разошелся гуманоид, еще более позеленев лицом.
Во время своей тирады инопланетный гость увлекся, и незаметно для самого себя стал весьма энергично дрочить. Замолчав, и, видимо, не зная как справится с сильной эрекцией, он схватил стоящий на столе большой блестящий самовар и ожесточенно выебал его, корча при этом рожи отцу Анатолию.
Батюшка открыл рот и мелко трясся от страха. Кончив, гуманоид ухмыльнулся:
– Что, завидно, а?
– У нас, землян, хуи поменьше будут, что и говорить… – покраснел священник.
– Слы, а ты не гамасек, случаем? – продолжал глумиться пришелец.
– Как можно? Сию богопротивную мерзость терпеть не могу, тьфу, блять!
– Ну ладно, ладно. Пошутил я. Тогда, пожалуй…на прощание, так сказать… ага, так и сделаем, – с этими словами пришелец подмигнул батюшке, присел, и высрал прямо на ковер большую кучу инопланетного гавна.
– Ты это, смотри тут у меня. Не хулигань больше, понял? – грозно сказал гуманоид, подтираясь вонючими носками отца Анатолия, которые тот по обыкновению раскидывал по всей комнате.
– Понял, все понял… – торопливо пробормотал батюшка, но пришелец также внезапно, как и появился, уже растворился в пространстве.
В прострации отец Анатолий, пошатываясь, подошел к куче гавна. На удивление, оно практически ничем не отличалось от человеческого. Священник осторожно потыкал пальцем в дресню, внимательно осмотрел его и понюхал. Гавно сильно воняло. Очнувшись, отец Анатолий вытер палец об рясу, поднялся и приблизился к окну. На темном небе поблескивали холодные, равнодушные и такие далекие звезды. Батюшка о чем-то надолго задумался, а, затем, неожиданно для самого себя заплакал, размазывая пьяные слезы по густой бороде.