(Сюжетная идея Руслана С.)

* * *
Плюс двадцать пять к назначенному часу, а Лепень ещё не явился.
И я начинаю нервничать. Незаметный с утра, в сгустившихся сумерках всё сильнее льёт дождь, вынуждая меня, торчащего на виду, прятать голову в поднятый воротник. Кто я, зачем здесь? Чёрный силуэт на фоне серых ворот.
Силуэт, который почти никому не виден – таков мой стиль, моя манера обращения с жизнью.
Для работы с поставщиком принято выбрать дождь, изморось, снегопад... Но сегодня несносный ливень сам, похоже, выбрал меня. От нечего делать задерживаюсь взглядом на козырьке трёхэтажного домика, стоящего через дорогу. Голубь и воробей, скользя по скатам, выбирают из мокрой жести какие-то зёрна и недоверчиво косятся друг на друга.
Сторожким, валким воробышком пришёл когда-то и я во взрослую жизнь...

Семиклассник Санька Глазков, по прозвищу Глазок, стоял под дождём, нахохлившись, и отчаянно мёрз. Школа жизни сурова к отстающим, а школьники – к проигравшим...
Сегодня Саньке не повезло.
Алишер принёс в школу новенькую мобилу, и на большой перемене вся компания Петьки-Ротана двинулась к туалету. Дождавшись своей очереди, Глазок принял в подрагивающие ладошки сияющее праздничной чёрной матовостью тело мобильного телефона, и вдруг сзади Саньку кто-то резко толкнул. Мобила звонко грохнулась на керамический пол. Полетели какие-то планки, мелкие дребезги... Санька остолбенел, не в силах поверить в происходящее.
Алишер громко ахнул и даже закрыл лицо руками от отчаяния.
Глава компании, второгодник Петька-Ротан сказал сурово:
– Должок на тебе, Глазище! Вали давай, без денег не возвращайся. Тысячу принесёшь!
– Да откуда мне! – заикнулся было Сашка-Глазок, торопясь досказать: отчим пьёт, мамка сутками на дежурстве...
– Да как-то пофиг! – сказал Ротан и бережно погладил себе мосластые кисти рук, торчавшие из рукавов коротенького пиджака. – Три дня, или Алишеровы братья придут по твою душу, гагага... Мне за тебя отдуваться не в кайф! Всё понял, баклан?

Санька торопливо закивал, собрал тетрадки-книжки в потрёпанный рюкзачок и выскочил за ворота. Прошёлся по улицам, по магазинам (а что там купишь, если нет денег?) и с полчаса уже маялся на каком-то крылечке, надеясь, что дождь вот-вот прекратится.
Но капать сверху не переставало. Вот гадство! Проклиная погоду, голод и собственную невезучесть, Санька глубоко вздохнул и снова пустился в путь.
Ноги несли его прочь, подальше от неизбежного.
От школы, от дома, от неминуемого родительского гнева...
Райончик у нас зачуханный, размышлял Санька, сморщившись от усталости. Неприметная рядом с блестящим Невским улица Мытненская (а где твои мытари?), блестя давно не крашеными мокрыми боками, кое-как перерастает в Херсонскую. Вправо, на Бакунина, уходят стены длинных промтоварных складов... О, а это откуда?
Санька сходу притормозил перед надписью, выполненной прямо на стене яркими неровными буквами: "Интернет-клуб".
А что, посижу-погреюсь, прикинул Глазок.
Денег-то за смотрины не берут.

– Глазо-ок!! И ты здесь, мудила грешный! – проорал знакомый голос, едва Санька зашёл внутрь и, моргая от яркого света, стал осматриваться, где бы присесть.
– Фиртыч! А ты чего, опять на прогуле? – откликнулся Санька, еще не различая в рядах шевелящихся, смеющихся, запрокидывающихся голов с ныряющими бутылочками пепси своего одноклассника.
– А то! Здесь-то повеселей будет, чем на физике! - пробасил рано созревший Фиртыч.
Теперь и Санька отыскал взглядом толстяка-приятеля рядом с симпатичной девчонкой. Одноклассник гудел по полной. На столике перед Фиртычем стоял частокол джин-тоников, пёстрых и ярких, как девчонкина куртка... Ого, невольно подумал Санька.
Во даёт Фиртыч!
– Садись, сыграни разочек! Я сегодня при бабках, – сказал Фиртыч и погладил девочку по блестящему рукаву. Ухмыляясь, подруга Фиртыча сделала несколько быстрых глотков джин-тоника и привалилась к Вовкиному плечу.
– Да я сегодня не в форме, – с сожалением сказал Санька, не отрывая глаз от заманчиво мерцающего монитора: Мортал-Комбат, надо же...
Давно мечтал.
– Случилось чего? – спросил Фиртыч с деланной озабоченностью, то ли подражая кому-то, то ли просто рисуясь.
Санька коротко прояснил ситуацию.
– Та-ак, – протянул Фиртыч и улыбнулся чему-то. – Тут посиди. С Люськой можешь капельку поболтать... А я на улицу, позвоню кой-кому!
Немного бахвалясь, Фиртыч вынул-повертел в руках телефон в ярко-красном футляре.
И зашагал к дверям, тыча на ходу в кнопки сосисочным пальцем.
Санька покосился на красивую Люську: да о чём с ней можно болтать...
Придвинулся к монитору и стал жадно наблюдать, как на экране мелькают фигурки царственных воинов. К джойстику он боялся даже притронуться...
Вернулся Фиртыч, и Санька, поглядывая из-за его плеча на экран, моментально забыл обо всём.
Но скоро, очень скоро вернулся к реальности...

– Чего звал? – раздался, перекрывая гомон, грубоватый, чуть прокуренный голос.
Санька живо обернулся от монитора: позади стояли два взрослых парня.
Один был смуглый, чернявый, как Алишер, но черты лица определённо славянские.
Настоящий Жучок, окрестил его про себя Санька. Второй – откровенный громила, качок с наголо бритым черепом. Парочка, да... Жучок и Качок, подумал Санька и тут же стёр с лица непрошеную улыбку. Фиртыч вскочил со стула и кратко, по-деловому рассказал гостям про Санькино горе.
– А чё, нормальный ход! – сказал Жучок. – Развели лоха, денег повесили...
– Разберитесь, братва! Глазок, он же нормальный пацан, – сказал Фиртыч.
И подмигнул зачем-то Жучку. Санька даже удивился: чего это он моргает?
– Ты, что ли, будешь Глазок? Тогда поехали, – буркнул Качок.
– Куда? – удивился Санька.
– В школу. Порешаем на месте, чё-как...

От удара в челюсть Петька-Ротан мгновенно облился кровью и зачастил:
– Я скажу, я всё расскажу – не бейте больше, мужики...
– Нашёл мужиков, – буркнул Качок и врезал Ротану ногой в поддых.
– Конечно, расскажешь! Только не частИ. По порядку давай: кто навёл, что решил? – улыбаясь, проговорил Жучок.
Из Петькиной скороговорки, донельзя изумившись, Санька понял, что чуть не стал жертвой подлого обмана со стороны одноклассников. Санькина душа так и прянула к своим спасителям... Между тем Жучок, крутя двумя пальцами кончик Петькиного уха, деловито перечислял:
– Мобилу – настоящую, не липовую – завтра же принесёшь и сдашь Глазку. Теперь, нам с корешем за беспокойство – по сто баксов. Я понятно излагаю? У школьных ворот будешь ждать, в восемь утра. Или мамку будешь ждать, днём позже, но в общей хирургии и с передачками...
С этого дня Санькина жизнь переменилась.
Теперь вся школа боязливо обходила его стороной.
Даже учителя старались не делать Глазкову чересчур назойливых замечаний...

Торговать наркотиками оказалось, в общем, несложно.
Пара приводов в милицию ничего не решила: Санька быстро научился сбрасывать лишнее и плаксиво отмазываться. Невинным личиком и жалким голосом награждён был Санька Глазков от природы. Правда, он уже был не Санька. Теперь это был Глазок, опытный боец и уличный пушер...
Да что там - Зоркий Глазок! Вот он плетётся, Лепень.
Но что-то, чуется мне, совсем не один... и явно виляет хвостиком.
Сорвалась удача. Неспроста урод опаздывал!
Всё, линяем. Стрельба, это для дешёвых боевиков.
Торговцы вроде меня предпочитают тишину, непогоду, дождь...