Я не стыдливый ни разу, но как то не по себе до сих пор, вспоминать эту историю. Мне тут подсказали что все можно преодолеть, если вывалить на публику. Тогда страх уйдет. Хотя нихуя это не страх, уже сказал ведь. Это нечто совсем кошмарное, и живу надеждой, что в жизни больше не случится подобного.

Что такое свадьба в деревне все знают. Это когда нажираются все кто способен ходить. А кто еще на ногах остается начинают пиздиться и потом все равно падают. Воспоминания на всю жизнь. И чтоб свидетель невесту выебал. Ну а так получилось что свидетелем зазвали меня. Ну да похуй мне, чего, нажраться. А то заебло уже зубы сушить. Надо с простыми людьми поразвлекаться тоже иногда.

Короче женился один мой знакомый, Саня, редкостный долбоеб и распиздяй, а потому талантливый гармонист от Бога. И вообще, положительный человек — ложил на все без разбора. Саня уродился красивым, и хуй висел чуть не до колен. Но с девкамиу него не задавалось. Ну должен же быть у мужика хоть один недостаток. Саня имел недостаток и очень серьезный. Он совсем не умел пить. Ебнест стакан самогона с одной из деревенских сеньорит и пиздец, они его бедного уже как могли мусолили, намертво, что большой Саня что маленький.
Ну и вдобавок, когда баяниста призвали, он что то вычудил на медкомиссии, и остался на воле с белым бля билетом. Типа умалишенный, ну да это недалеко от истины. Родители чтобы не оконфузиться перед строем деревенкским быдлом, решили его женить. Вот на эту свадьбу меня и позвали. Тем более что выдать за Санька было решено только Маруську.

Это вообще получалась идеальная пара. Маруська уродилась настоящей свиноматкой. Не потому что жирная и жрала все подряд, но и потому что у нее как в нупогоди у свинки было шесть сосков. Чего девка совсем не стеснялась и показывала за конфету всем желающим. Любимым кушаньем Маруськи была квашенная капуста которую родители засаливали на продажу. И горох с местного колхозногоо поля. Ебошила девка как в песне сектора газа «пердун», и один раз заставила плакальщиков на похоронах наблевать прямо в открытый гроб. Его потом решили не морочиться и так и заколотили. От норова дитяти родители крепко запили. То есть они и так были не дураки приложиться, но здесь вообще сорвало. Маруся росла в полной свободе, откармливая свои центнера горохом и капустой.

Какие у них могли родиться дети, страшно ыбло наверное даже богу или черту, кто их там свел на земле таких. Если только во время брачной ночи Санька не сдует с невесты и не уебет об потолок до смерти. И свадьбу и похороны деревня не оосилит, это будет пиздец и атомная война.

Вобщем сиди уже за столом и уебываем. Батюшка сидит отец максим грустный, жалуется что новобрачная в церкви так зазвенит что крышу сорвет. На службе уже было так что раз уебала во время причастия так бабка ушибленная думала что бесы в храме и стала лбом об пол прикладывватсья. И при этом матом ругаться как это умеют толлько бабки. Там и окочурилась, во дворе святой водой отливали.
И тут меня Санек за рукав дергает. Просит по двор. Я подумал что он ссать захотел и на ногах стоять не можт, я уже тога тоже держался некрепко. Самогон был на чесноке и апельсиновых корках. Чудо рецептура. Вышли за сарай, дам уже Витек лежит со спущенными штанами обосранный в луже кала. Витк был раньше механизатором, а потом делал самогонные апараты когда колхоз уебался. Делал так что в чемодане умещал. Городские брали.
И тут Саня мне говорит — помоги, тезка, я еще ни разу, опозорюсь в брачную ночь. Ну а я стою и думаю как я ему помогу. Итак порнуху таскал, мне эти журналы уже неинтересны. Ну он и говорит давай я потренируюсь а ты поможешь. Как. Ну как. В сарае корова стоит. Ты подержишь. Охуеть план. Наерное думаю он лишнего взял на грудь. Пошел оттуда.

Иду под яблоню поссать. Похуй чтово дворе и саду столы и гости валяются а кто то сидит еще. Вытаскиваю свой, и ссу зкрыв глаза, об яблюню облокотился а в голове туман пиздец. Чувствую кто то рукой держит. Ну думаю это я. И тут доходит как это я если я закуривать собираюсь. Третей руки нет. Ну а похуй ссу и хорошо. Затянулся,глаза разлепил — гля, а это Маруська. И она меня за конец потянула. Иду, как бык на веревочке. Завела в сарай, там сено было сложено до потлка почти что. И корова. Сани нету, наверное там рядом с Витьком ебнулся. Не соображаю нихуя. Как мы туда залезли на сено не помню, метра три высота. И ка коно все не ебнулось под Марусей. Она говорит я еще ни разу, боюсь как бы не ососраться перед суженым. И юбку задирает, а у нее струсы нестиранные уже год по виду. Нечто бурое. Причем это семеейки бати ее. Вонь как от протухшей рыбы. И меня это возбудило, как с тормозов сорвало.

Качаюсь я на сале этой Маруси, и слышу дверь скрипит. Я от неожиданности чуть не обосрался. Зато обоссался прям во внутрь. Дохуя выпил наверное. Маруська заорала как резаня, что сейчас родит, уже ребенок лезет. Я вообще не пойму нихуя. Только корова замычала. И снова визг истерический откуда то снизу. Маруська меня сбросила, ебнулась голая вниз. Визг опять. Вонь пошла, рев блять как из паровоза. Я зажался голый между сеном и стеной. А уже крики, вопли. Нахуй надо. Спьяни и прибить могут. Паук какой то по жопе ползает а я терплю. Вылез потом.

Оказалось это дверь скрпнула, Санька голый полез в сарай. Пристроился к корове. И тут Маруся завизжит. Корова испугалась, боднулась. Саня брык на пол. Орет. Маруськ сверху на него ебс. Голая. Это блять две сотни кило с трех метров. Нихуя не рстлинг. Все по настоящему. Перданула. Ну а на вой ломанулись все. Обошлось. Подумали они там прямо решили брачную ночь устроить.

Мне все Санька выложил когда я его нокопелью угостил. А свадьба в деревне ну его нахуй. Потом от гонореи заебался лечиться.