Семь часов утра, суббота. Глаза открылись сами, как всегда, не дожидаясь будильника. Что-то снилось мне невнятное, вот ещё минуту назад, а вспомнить уже не могу. За окном настолько ядрёная мерзость, что выть хочется. Который день подряд, не переставая, льёт нудный надоедливый дождь, а мне, как назло, пора на работу.
Жена сладко спит, из-под одеяла только нос выглядывает. Кошка мурчит, даже ухом не поведёт в мою сторону - предательница.  Посмотрел я на них и так нестерпимо мне захотелось скинуть с себя одежду, нырнуть под одеяло, обнять жену, положить голову на подушку и спать, спать, ещё раз спать и снова спать, потом. Эх.
    Я глубоко вздохнул, накинул на себя плащ, взял зонт и вышел.  В коридоре было темно и сыро. Над головой противно щёлкает лампочка, периодически вспыхивая. На душе почему-то ещё более гадко, чем на улице. Сквозняк - подлец, одежду не замечает, продувает до костей. Подхожу к лифту, нахожу на ощупь кнопку и нажимаю. В шахте ожил, зашумел  лифт, проехал несколько этажей и открыл передо мной свои обшарпанные двери.

    Девочка. Маленькая, лет пяти. Стоит, глаза под чёлкой прячет, медведя плюшевого обнимает, белого. Бормочет что-то невнятное. И главное, помню ведь, что когда кнопку нажимал, лифт не шевелился. - Ты чья, - спрашиваю я у девочки, а она  в ответ  только громче бормотать начинает и быстрее. "Может пешочком пройтись", - подумалось. Но после секундного замешательства я уверенно шагнул в кабину и нажал на кнопку первого этажа.  Я на двадцатом живу. Повернулся к ней спиной и мы поехали. А сам стою и думаю: это если ни одна кнопка нажата не была, то девочка здесь стояла когда лифт не шевелился. Так?  Так или не так уже не важно - девочка не замолкает. Я уже слышу слова, но понять ничего не могу – язык мне незнаком. Рубашка прилипла к спине, а лифт едет как никогда медленно, да просто ползёт!  Мозг вежливо намекает, что было бы неплохо ногой махнуть по девочке что есть силы. Но я себя пытаюсь успокоить, глубокий вдох выдох. Девочка бубнит всё громче, кажется уже просто возле уха, хочется закричать, ринутся к дверям, раскрыть одним махом и выпрыгнуть на свободу. Но вдруг кабинка останавливается, гаснет свет и девочка замолкает.

    Стою, боюсь пошевелиться, сердце гулко стучит. Сгрупировался, на случай нападения. - Зря ты, Андрюша, в лифт зашел, - говорит мне ледяной, совсем недетский голос. Я  больше не мешкаю и с размаху бью в то место, где стояла эта бестия, но нога встречает только пустоту. Резко разворачиваюсь. В темноте различаю еле слышимый шелест платья. Пытаюсь её схватить, но всё тщетно. Я непроизвольно начинаю кричать, но она обрывает меня, чудовищным ударом сбивая с ног. А через секунду две маленькие ладошки сжимают моё горло. Машу руками, но на мне никого нет! Пытаюсь вскочить, но не могу - две детские ручки с чудовищной силой прижали меня к полу. Ещё секунда и я потеряю сознание. Как-то нелепо всё заканчивается…

Семь часов утра, суббота. Глаза открылись сами, как всегда, не дожидаясь будильника. Что-то снилось мне невнятное, вот ещё минуту назад, а вспомнить уже не могу. За окном настолько ядрёная мерзость, что выть хочется. Который день подряд, не переставая, льёт нудный надоедливый дождь, а мне, как назло, пора на работу…