* * *
На дворе трава, на траве дрова. А где дрова, там и кольщик.
Кольщик из меня хреновый, но я стараюсь. Колю не спеша, лениво созерцая окрестности.
Любуюсь, как блестят на поленьях нежные искры смолы.
Слушаю, как соловей бодро перекликается с циркулярной пилой. А дятел – с маневровыми паровозами...
С двух сторон кучу дров огибают перекошенные заборы. За одним с криком носится малышня.
За другим – невидимый сосед, который вечно возится с железяками.
Сейчас, похоже, в гараже ворота меняет. То сваркой зажужжит, то краской потянет.
То вдруг заплещется Буйнов на волне "Дорожного радио":

– Но у тебя в гостях я замечаю,
И в этом есть твоя вина,
Что, выпивая чашку чая,
Я вдруг пьянею без вина...

Глоток-другой зелёного чайку с лимоном, заботливо затенённого в лопухах. И снова к работе.
Ставлю полено на чурбачок, мычу назойливую мелодию.
Попутно домысливая текст: а от коньяка я только трезвею...

И тут подходит Она.
Я сразу же сажусь, опустив колун на траву. Дабы не пропасть из виду, гостья остаётся на ногах.
И задаёт вопрос, на который способна только женщина:
– Колешь?
Гордясь безмерным великодушием, я молча киваю.
И спрашиваю из вежливости:
– Как дела? Меня зовут...
– Да знаю-знаю! – небрежно машет рукой визитёрша.
Откуда?! На вид ей лет пять.
Весьма решительна, даже развязна. Но это, видимо, от стеснительности...
Наконец, я догадываюсь:
– А-а, мы же соседи! Тебя как зовут?
– Принцесса!
– Хм... Привет, Принцесса! Чем занимаешься?
Хихикает:
– Я к тебе в гости намылилась! Это деда... Мы с мамой бантик выбирали, какой мне надеть, белый или заколку? А деда говорит, ты в гости намылилась? Я что, в тазике?!

Немедленно приосаниваюсь: гости! Привожу себя в порядок.
То есть застёгиваю одну из нижних пуговиц на разобщённой рубашке.
Разглядываю Принцессу: какой там бантик! Льняные волосы свободно пущены по плечам.
Нарядное платьице, жёлтое с белым, сбоку слегка запачкано. Правый локоть разбит и смазан зелёнкой.
М-да, путь из-за соседнего забора явно был не из лёгких...
Но беспорядок в одежде искупают яркие медовые глазищи на удлинённом лице с веснушками.
Перебираю мысленно припасы: две банки балтийских килек, макароны с тушёнкой, сухари, пачка чаю... Не то!
Некстати вспомнилась поваренная книга: если к вам внезапно явились гости, спуститесь в погреб за холодной телятиной... Вот гады! Угощать Принцессу придётся аплодисментами.
И в этот момент я слышу:
– Мама говорит, ты ничего! Кучерявый. И старый... Хочешь быть моим папой?
Чья мама? Какая мама?! Я смятённо краснею.
Эх, закурить бы... С папиросой не так заметно, что смахиваю на идиота.

Из гаража издевательски доносится:

– А я всё трубочку курил
С турецким горьким табачком...

"Капитанский" надо курить, а не турецкую погань! Что ей сказать?
Очередную глупость, типа: видишь ли, Юра...
К счастью, Принцесса поглощена моей внешностью:
– Ты так и родился в очках? Такой большо-ой... Как Америка!
– ?!
– Она в коридоле... В коридоре висит! Высоко, большая – и с пузом.

Похоже, речь идёт о географической карте.
Принцесса энергичным кивком подтверждает догадку. И небрежно треплет мне кудри.
Однако!.. Я открываю рот, но совершенно напрасно.
– Расскажи мне сказку! – требует гостья, избавляя от поисков ответа и угощения.– Про Красную Шапочку.
Я припоминаю канонический текст:
– Жила-была девочка. Звали её Красная Шапочка...
– Нет! – властно останавливает Принцесса, шлёпнув комара на левом предплечье. – Звали её – Пирогова Аня!
– Кто?!
– Ну, такая... В садике. Она щипится!!
– Ну, хорошо. Жила-была... Пирогова Аня, и звали её...к-хм.
Полуэкт Полуэктович, ехидно подсказывает подсознание.
Принцесса гаркает:
– Дальше давай, ну!!
Если и мама такая же горластая, в постели это просто Наполеон...
Я начинаю злиться на дурацкий ход своих мыслей:
– Взяла Аня корзинку и пошла в гости к бабушке...
– Нету у Ани никакой бабушки! У неё только деда, как у меня. Мой деда спит или пьёт водку. А её, не знаю.

Я отчеканиваю:
– Взяла Аня бутылку водки и отправилась к дедушке! Идёт по лесу, и вдруг навстречу – голодные, злые охотники...
Критические дни у Пироговой Ани, смятенно думаю я. О чём рассказывать дальше?
Принцесса заливается смехом, но вдруг смолкает и говорит:
– Нет! Идёт она, а навстречу – Невеста-Чака...
– Кто?!
– Невеста-Чака! Куколка такая. Не знаешь? Ну, глу-упый... По телеку шло про Невесту-Чаку, когда мама к тёте Свете ходила. Её все боялись...
Изысканно хвалю телевизионщиков за выбор репертуара. Про себя, разумеется...
Со стороны калитки вдруг раздаётся:
– Эля, ты что здесь делаешь?!
Эля со вздохом оправляет платье и чинно идёт на выход.
Бросаю быстрый взгляд на маму: типичная Серая Шейка! Ей можно рассказывать лишь сказку про теремок.
Мышка-норушка, лягушка-квакушка... курица-серушка и прочий паноптикум.
Разлучая нас, Серая Шейка берёт дочку за руку и вполголоса выговаривает:
– Разве так можно?
– А я же не хулиганила! – резонно замечает Принцесса.

Из гаража несётся выкрик Коли Носкова:

– Я люблю тебя – это здо-орово...

Как здорово, что я не люблю тебя, говорю мысленно Серой Шейке.
Как жаль, что Принцессы не спускаются прямо с небес...