... Продолжая тему женской переписки в тюрьме, надо сказать, что для «продуманных» зечек такая переписка еще и хороший способ поправить свое материальное положение. Одна женщина может одновременно «писаться» с добрым десятком «тоскующих мужских сердец», хозяева которых «гонят» в женские хаты «грузы» с чаем, сигаретами, сладостями. Часто это делается в ущерб себе и своим семейникам, но никто, обычно, не предъявляет никаких претензий, понимая, что ценность общения, хотя и такого суррогатного, выше, чем «кишкоблудство» (забота о собственном желудке).
«Подруг» по переписке ищут по-разному. Иногда напрямую «загоняют» в женскую хату маляву с таким текстом: «Если есть кто-то желающий переписываться с таким-то, в такой-то камере, пусть «цинканут». Чаще «подругу» находят через других женщин, переписывающихся с кем-то из близких или семейников. В таком случае, в начале, кто-то из сокамерников пишет «своей» о желании его друга познакомиться с кем-то из ее близких, а она уже у себя в хате находит женщину, имеющую аналогичное намерение и сообщает ее имя. После этого «страждущий» арестант напрямую «по наводке» пишет, найденной таким образом женщине, письмо, с которого все и начинается.

Бывают случайные встречи во время свидания с адвокатами или сидений в соседних «боксиках» (Узкий пенал размером метр на метр с дверью. В такие пеналы, обычно расположенные на этажах в тюремных коридорах, сажают арестантов на короткое время, чтобы они не стояли просто так в корридоре). Зек-мужчина при этом может перекинуться парой «живых» слов с зечкой. Они узнают имена друг друга, кто где сидит, а это уже очень много для тюрьмы. Прямой человеческий контакт, даже если они не видели друг друга, а только, сидя запертыми, слышали голоса, стоит больше, чем недели и месяцы переписки. После такого соприкосновения людям легче переписываться, и дело идет как по маслу.
Если переписка-общение пошла успешно, всегда стараются прислать друг другу фотографии. Представляя себе лицо того, с кем ты «пишешься», получаешь дополнительный импульс, подпитывающий отношения.
В большинстве случаев, даже при многомесячной переписке, не представляется возможным реально увидеться. Поэтому широко распространено такое явление, как присылание не своих фотографий, а карточек более симпатичных сокамерников или сокамерниц.
Мне довелось наблюдать крушение одного «романа», случившееся из-за того, что один мой сокамерник, получивший от «возлюбленной» по переписки фотографию молоденькой блондинки, как то увидел свою пассию через отверстие в стенке прогулочного дворика. Эта была женщина лет сорока пяти, нельзя сказать что уродина, но никак не совпадающая с тем образом, который она в своих малявах создала, и, уж тем более, с той фотографией, на которой она выглядела, как двадцатилетняя студентка.
Часто фотографии других людей под своим именем высылаются совсем не с целью какого-то обмана. У многих просто нет карточек или имеются фотки, где снимок сделан с женой или мужем, поэтому для поддержания ровного развития отношений, и одалживаются фотографии сокамерников. Мне довелось видеть даже рисованные изображения. Некие подобия нарисованных в камере портретов. Сомневаюсь в художественном сходстве с оригиналами, но, тем не менее, это было лучше, чем ничего, и, по любому, позволяло создать определенный образ в сознании корреспондента.
Апофеозом переписки, конечно же, являются так называемые «сеансы». Этим словом  называется откровенно сексуальное письмо такого типа: «Мы вышли на зеленую солнечную поляну, ты положил меня на траву, я начала целовать твои губы, потом достала твой член…» и так далее, до обоюдного «литературного» оргазма. Такие «сеансы» любовно коллекционируются, читаются вместе с близкими по камере, обсуждаются и, конечно, используются для походов на «дальняк», вместе или вместо вырезок из журналов с голыми бабами.

Женщины, регулярно получающие подпитку чаем и другими «ништяками» (сладости, что-то вкусное), конечно понимают то, что неиссякаемый источник этих грузов надо периодически подпитывать такими «сеансами». Совершенно понятно, что полуграмотная зечка, переписывающаяся одновременно с десятью «донорами», зачастую не способна придумывать более или менее занимательные «сексуальные письма» в таком количестве. Это приводит к тому, что нарабатываются готовые формы «сеансов», сплошь состоящие из дешевых штампов, которые переписываются зечками друг у друга. Не приходится, поэтому удивляться тому, что большая часть «сеансов», которые мне приходилось читать, были практически точной копией уже ранее читанных, ни малейшего сексуального подъема, по крайне мере, у меня они совершенно не вызывали.
Рассказывая об этих «маленьких хитростях» женщин-арестанток, я могу создать впечатление, что переписка этот какая-то несерьезная вещь для убивания времени. Во многом это действительно так, но достаточно часто все намного сложнее, и иногда даже принимает патологические и драматические формы.
Встречаются «сеансы», при всей их наивности и полном отсутствии у авторов литературных способностей, очень сильно энергетически заряженые, искренние и, действительно берущие за душу. Некоторых переписка затягивает и заставляет жить только этим. Приходилось видеть людей, нервничающих и переживающих, а иногда откровенно страдающих или  радующихся в результате прочтения малявы от женщины, которую он никогда не видел, не слышал и, скорее всего, никогда не встретит. Однажды, у меня на глазах одна из выходящих из камеры на прогулку зечек, выбежала из строя и на глазах у тюремщиков побежала к дверям одной из мужских камер только для того, чтобы хоть одним глазком взглянуть через «шнифт» на того, с кем она «пишется». Она знала о том, что почти наверняка за такую наглость ее ожидает карцер, но не смотря ни на что, пошла на это откровенное нарушение режима.

Из рассказов мне известны случаи перехода переписки в настоящие психозы. Психика большинства заключенных серьезно страдает в результате случившегося с ним несчастья. Особенно это ярко проявляется у женщин. Конечно, на таком нездоровом фоне любые эмоциональные встряски, какими бы незначительными они не были, могут стать той последней каплей, которая переполняет чашу и приводит к срыву. Что конкретно будет этой каплей, зависит от ситуации. Переписка, без сомнения, способна быть реальным нажатием на «спусковой крючок», после которого наступает обвал. Рассказывают о вскрытии вен, попытках повеситься, беспричинных конфликтах с администрацией и сокамерниками. Трудно поверить в то, что переписка с незнакомым человеком способна толкать людей на такое, однако это факт.

.....продолжение следует.