Раскрывались и гасли мохнатые щели –
Посмотри, как ветрам они честь отдают!
И метели, над бездной кружа, пролетели.
Пролетели на дно, где нашли свой приют.

Там крутые уклоны, где сосны щетиной
Маскируют ущелья, метели маня.
И предстанет ущелие щелью невинной,
И гудит – я грешу, извините меня.

И гудят вертолеты, снижаясь устало:
Знать, меж сопок нащупали аэродром.
И вторжение с неба метели метало,
Поднимая и дыбя ревущим винтом.

И меж сопок пурга уходила лавиной,
Завихряясь узорно, кружа и слепя,
На равнину застывшего озера-льдины
Что зовет: я лежу, обнимите меня.

И пурга обнимает стеклянные воды
И, скользя, уплывает в щетину щелей,
И шлифуется лед, подчиняясь законам природы,
И сияние льда полыхает нежней и нежней.

Вертолеты, в ущелье пургу загребая,
Рокоча, нерестятся двуногой икрой,
И стекает икра на равнину стеклянного края
Мутной массой на лед, на прозрачный такой…

Только взгляды пронзают хрустальные недра равнины,
Там, где камень воды спрессовал нерестившихся рыб:
Оловянные взгляды и черные, черные спины,
А чуть ниже – мохнатое дно и глубокий прогиб.