***



- Телепузики! Телепузики! – стайка детей резвилась на веранде, изображая любимых телеперсонажей. Воспитательница была с головой погружена в события, разворачивающиеся на страницах женского романа, и не заметила, как один из её подопечных отправился на другой конец территории сада, откуда доносились звуки пилы.

Пока мальчик шёл, пила пару раз взвизгнула и, захлебнувшись, смолкла. Подойдя к асфальтовой дорожке, присыпанной свежими опилками, ребёнок осмотрелся. Странно, у дерева никто не стоял. Петя задрал голову, всматриваясь в крону с пожухлой листвой. Внезапно за спиной у него раздался глухой удар о землю, - мальчик резко обернулся и, попятившись, упёрся спиной в надломленный ствол дерева. Новый дворник выпрямлялся, разгруппировываясь после прыжка с верхушки дерева. В левой руке он сжимал отблёскивающую в свете зажегшегося фонаря здоровенную пилу. Петя открыл рот, чтобы что-то сказать, но у него получилось только:

- Э-э-э... Это...

Человек с пилой ждал. К Пете вернулось самообладание:

- Это... А вы чего тут делаете, а? – привычно капризным тоном спросил он.

Усатый нахмурился. Маленький наглец! Но спокойно ответил:

- Я спиливаю дерево, видишь?

- Видишь, - наглым кивком согласился ребёнок. – А кто просил?

Маньяк вытаращил глаза – не один ребёнок ТАК с ним не разговаривал. Тем не менее, он поставил пилу на землю и по-прежнему сдержанно сказал:

- Тебе не всё равно? Иди играть в другое место.

С этими словами он повернулся к Пете спиной, присел на корточки, и принялся отвинчивать крышечку бензобака. Мальчишка ничего не ответил, только обошёл дворника кругом и остановился, не собираясь уходить. Усатый невозмутимо продолжал откручивать колпачок. Петя, раздосадованный тем, что с ним не желают разговаривать, пригрозил:

- А я сейчас воспитательнице всё расскажу!

Людоед, не отрываясь от дела, пожал плечом: иди, мол, рассказывай.

- Слышишь?! – крикнул Петя.

Усатый замер над пилой и посмотрел на обнаглевшего щенка. Глянул по сторонам, прислушался к слабо доносившимся звукам с другого конца сада, и покачал головой:

- Послушай, тебя учили со старшими разговаривать?

- Учили!

- И кто тебя так учил?

- Отец меня учил! – отвечал Петя капризно-взвизгивающим тоном.

Усатый выпрямился и вытер ладони чистой тряпочкой. Спросил:

- Как тебя зовут, мальчик?

- Петя, - ответил ребёнок. – Пётр Викторович.

Людоед усмехнулся и попросил:

- Вот что, Пётр Викторович. Принеси-ка мне, пожалуйста, вон ту канистру, - маньяк указал рукой на четырёхлитровую канистру бензина, стоящую на крыльце.

- Вот ещё! – выпятил губу Петя, но тут же спросил: - А зачем тебе?

Усатый похлопал ладонью по пиле:

- Зачем? Вот её заправить. Хочешь, дам попилить?

Петя хоть и был избалованным сынком папочки-нувориша, но всё же оставался обычным глупым ребёнком. Предложение было слишком заманчиво, и он побежал к канистре. Она была полная, и Пете пришлось поднатужиться, чтобы дотащить её до людоеда. Он поставил её на землю и гордо выкрикнул:

- Вот!

Усатый молча кивнул и, отвинтив крышку, принялся заливать бензин в узкое горлышко бака. Петя встал рядом, глядя на розоватую струю: дворник наливал бензин не очень аккуратно, и часть попала на корпус пилы и на траву.

- Неуклюжий! – прокомментировал мальчишка.

Усатый прекратил лить бензин и, недобро взглянув на ребёнка, бросил:

- Пшёл вон отсюда.

- Что?!

- Брысь отсюда, сучонок! – Рявкнул Усатый, отставил открытую канистру и выпрямился.

- Ну ты! Грязный дворник! – Петя позабыл, что рядом нет ни папы, ни воспитателя, и начал обзывать маньяка всякими обидными словами, услышанными, видимо, от своего отца. Усатый молча двинулся на него, засучивая правый рукав. Увидев крюк, ребёнок, к удивлению людоеда, не испугался, а нашёл повод для новых оскорблений:

- Бомж! Однорукий бомж! – кричал Петя, отступая к стене здания детского сада. – Только тронь – я отцу скажу! Он тебя прибьёт!

Он упёрся спиной в стену и людоед тоже остановился. Глупо было терять такое удобное и подходящее убежище из-за маленького мерзавца. Усатый начал было опускать занесённый для удара протез, но Пете пришло на ум ещё одно словечко из богатого папиного лексикона:

- Сифак вонючий!

Зрачки маньяка расширились, и он ударил гадёныша крюком в глотку, мгновенно перекрыв поток чёрных ругательств. Протез легко проткнул тонкую детскую шею и ткнулся в стену, расколов кафельную плитку. Кровь хлестанула на асфальт и на рабочий комбинезон дворника. Пальцы на руках Пети выпрямились и растопырились, тело мелко протряслось, а глаза широко раскрылись и застыли с удивлённым выражением. Со скрежетом царапая стену, Усатый приподнял убитого ребёнка, проворачивая в шейных позвонках остриё, вызывая этим новыё конвульсии, и перенёс его в свою каморку.

Потом пришлось сходить за шлангом, и смыть кровь со стены и асфальта. С покатой дорожки потекли в траву розовые потоки воды, быстро впитываясь в землю. Испачканные опилки маньяк размыл сильной струёй по газону так, что практически ничего подозрительного не было видно. Он только успел снять испачканный в крови комбинезон, как из-за угла здания выбежала встревоженная воспитательница.

Усатый, как ни в чём не бывало, взял пилу, положил её на бок, на ступеньку крыльца под свет фонаря, и стал неторопливо разбирать. Для чистки.

Воспитательница подошла к людоеду, - тот немедленно отложил инструменты, с улыбкой повернулся к ней, и выжидающе приподнял брови.

- К вам сюда не забегал один из моих? – спросила воспитательница.

Людоед покачал головой:

- Нет, я не видел. Может раньше, когда я работал наверху... - он указал глазами на обрубленную крону.

Воспитательница глянула на верхушку дерева и с беспокойством посмотрела на приоткрытые ворота.

- Да, - заметил Усатый, перехватив её взгляд, - он вполне мог убежать за территорию.

- О, боже! – женщина заломила руки, - Пожалуйста, помогите его найти! Скоро за ним должны приехать, он должен быть в группе! Вот паршивец!

- А зачем искать паршивца? - спросил маньяк, с хрустом потягиваясь и зевая.

Воспитательница с непониманием и тревогой воззрилась на Усатого. Тот усмехнулся:

- Ха! Да не волнуйтесь! Мы с ним просто в прятки играем. Он сейчас спрятался...

- Петя! Пётр! Выходи сейчас же! - закричала тут же женщина, сложив ладони рупором. - Приехал твой папа!

Она умолкла и замерла в ожидании того, что маленький шалопай немедленно выскочит из своего убежища и побежит к воротам, где обычно его ждал в машине отец.

Минута прошла в молчании. Усатый громко вздохнул и пояснил:

- Он сам не может выйти, - психопат тоже сложил руки в воронку и издевательски прокричал:

- Петя-а-а! Ты же не можешь выйти САМ, а?

Воспитательница было не до шуток, и она, всплеснув руками, жалобно воскликнула:

- Да где он прячется, скажите мне, наконец!

Усатый нахмурился и сурово одёрнул её:

- Тихо! Не порти нам игру, - он приблизился к женщине почти вплотную, и погрозил ей перед лицом узловатым пальцем. - В "прятках" надо искать! Того, кто спрятался.

Воспитательница отступила на шаг и подозрительно взглянула на дворника, который как-то странно себя вёл.

- Ну? Давай, ищи, - велел Усатый и сел на ступеньку крыльца.

- Послушайте! Я прошу вас сказать – где он прячется!

Людоед ухмыльнулся и помотал головой.

- Ну, хватит! Вы что, пьяный? Где он?! – женщина не заметила, как сорвалась на крик.

Маньяк нахмурился, повернул голову, хрустнув шейными позвонками, и исподлобья покосился на суку.

- Где Петя? – твёрдо повторила вопрос воспитательница, расценив молчание рабочего, как признак своего морального превосходства.

- А как ты думаешь? – подавшись вперёд и зловеще сощурившись, спросил Усатый, глядя сударыне в глаза.

- Прекратите! Это не смешно уже! ГДЕ ОН?! – дама шагнула вперёд и встала почти вплотную к людоеду.

- Где он? – недобро переспросил маньяк, поднимаясь со ступенек, - Я не знаю!.. Может, в том большом стадионе на небесах!

- Что?!! Каком ещё стадионе?

- Заткнись, дура! - с этими словами Усатый схватил женщину за лицо, и отшвырнул на вымытый газон.

- Эй! Ты что творишь, псих! - от ворот решительным шагом приближался солидный мужчина в дорогом костюме.

Усатый оставил отползающую в сторону воспитательницу в покое и повернулся к субъекту:

- О! Никак папаша Пети пожаловал! И где же ваш сучонок, а?

- Вызовите милицию! - взвизгнула с травы женщина. - Он ненормальный!

Маньяк подскочил к лежащей воспитательнице и ударил её ботинком в висок. И тут же ещё нанёс ей удар каблуком в основание шеи.

- Ах, ты мразь! - мужчина выхватил из-за пазухи пистолет, и навёл его на Усатого. - Лежать, сука! Лечь! Кому сказал!

- Ой! - жалобно воскликнул маньяк, пригибаясь и пятясь к крыльцу, - не стреляйте! Я нечаянно!

Мужчина шагнул, держа психопата на прицеле, и склонился над женщиной. Та тихо стонала, обхватив разбитую голову руками.

- Ублюдок! Ты покалечил её!

- Да! Я знаю. - Усатый продолжал отступать, согласно кивая.

- Стоять!

- Ага! Щаз! - Людоед прыгнул через перила крыльца, и юркнул в приоткрытую дверь. Изнутри щёлкнул замок.

Отец Пети забежал по ступенькам и стукнул в дверь рукояткой пистолета:

- Открывай, козёл! Хуже будет!

- Да ну? Кому хуже-то? - донёсся из-за двери приглушенный голос Усатого. - По-моему для тебя уже хуже некуда.

На пару секунд воцарилось молчание. Усатый даже слышал, как возилась на траве глупая сучка.

- Эй! Ты что несёшь, псих?!

- А он очень мучительно умирал, твой сынишка! - сообщил убийца. - Всё звал папочку перед смертью, ха-ха!

- Сука! - взвыл отец. - Где мой сын?!!

- Ха-ха-ха! Пойди, проверь мою каморку... Там такой беспорядок на полу, - говоря это, Усатый тихо отомкнул замок, отошёл на пару шагов для разбега, и присел на корточки.

Мужчина закричал и ударил кулаком в дверь. Потом, судорожно дыша, вытащил телефон и набрал номер.

- Алло! Вован! Гони сюда! - он вытер рукой с пистолетом пот со лба, - Я у детского...

Дверь на крыльцо распахнулась с такой силой, что мужчина, выронив пистолет и телефон, перелетел через перила, и рухнул на асфальтовую дорожку.

- Тупая жопа! - Усатый спокойно вышел на улицу, подобрал ствол и трубку, из которой доносился голос:

- Эй! Мишань? Ты где есть? Алло!

Усатый поднёс телефон к уху и рявкнул:

- Слушаю!

Голос в трубке на секунду смолк, потом спросил:

- Миш?

- Миша сдох! - проорал в трубку людоед, и со всей силой швырнул её о ступеньки. Потом вытащил обойму из пистолета, проверил наличие патронов, защёлкнул её обратно, и убрал пистолет в нагрудный карман комбинезона. Отряхнул руки, засунул их в карманы, и вразвалку подошёл к отцу Пети. Тот стоял на четвереньках и мотал головой, пытаясь подняться.

- Что ж ты, урод, сына так воспитывал? - Усатый обошёл человека кругом, и ударом ноги под рёбра перевернул его на спину.

- Ну?!! - теперь маньяк ударил его ботинком в лицо. - Отвечать! Из-за твоего сучонка.. я.. потерял.. отличное.. место!

Последние слова Усатый подкреплял ударами своих ботинок по голове лежащего. Сзади послышался шорох и маньяк резко развернулся, на всякий случай отмахнувшись крюком ещё не глядя назад. Но это была всего лишь сударыня, которая пришла в себя и отползала в сторону. Ноги её безвольно волочились по мокрой траве.

- Ух ты! Ну надо же! Сударыню парализовало! - Убийца схватил за шкирку пребывавшего в бессознательном состоянии мужчину и поволок его к своей каморке.

Проходя мимо воспитательницы, он предупредил:

- Смотри! Не уползай далеко.

Когда маньяк добрался со своей ношей до двери бытовки, осиротевший родитель начал приходить в себя. Усатый отпустил его, и, ковыряясь с замком, заметил:

- Сыночек твой здесь, здесь... Он тебя ждёт.

Людоед справился с заедающим замком, отворил дверь и включил свет. Потом вернулся и затащил внутрь каморки папашу Пети.

- Поищи пока его, - предложил Усатый. - Он хорошо спрятался.



***



Парализованная сударыня не смогла бы отползти так далеко, если бы не помощь другой сударыни. Громко причитая, она приподнимала воспитательницу подмышки, пытаясь посадить её на деревянную лавку. Усатый подошёл к ним, и с живейшим беспокойством в голосе поинтересовался:

- Что здесь произошло?

Женщина обернулась и попросила:

- Мужчина! Помогите мне! О господи...

- Чем помочь? - Участливо спросил маньяк, и незаметно наступил на волочащийся по траве край длинной юбки воспитательницы.

Заботливая сударыня кряхтела, и всё старалась поднять покалеченную женщину с земли. Ей это никак не удавалось, так как людоед, посмеиваясь, не убирал ноги с платья. Дама с негодованием вскинула голову:

- Да помогите же мне, наконец!

В ответ убийца захохотал ещё громче.

- Почему вы смеётесь?!!

Усатый пожал плечами, и сам присел на лавку:

- Да забавно, - он улыбнулся и почесал затылок, - Этакая сучья солидарность!

- Что?!! - дама вытаращилась на бессердечного негодяя.

Усатый перестал улыбаться, и пихнул ногой сразу обеих женщин, повалив их на газон.

- Тебя просили лезть не в своё дело, а? - людоед поднялся со скамейки и подошёл к женщине. Та, что-то крикнув, попыталась встать. Усатый снова пнул её, заставив опять повалиться на землю. Не делая больше попыток подняться, пожилая дама завопила нестерпимо противным и визгливым голосом:

- Помогите!!! Люди!!! Да что же это!.. Спасите!!!

- Кричи, кричи, - Усатый не спеша подошёл к воротам и запер их изнутри на замок. Когда он вернулся, дама продолжала голосить. Людоед поморщился и рявкнул:

- Да заткнись ты! - и злобно ударил её ботинком в бедро. Боль была такая изумительная, что женщина завыла. Усатый рассвирепел:

- Ты что, быдло, по-русски не понимаешь?!! - он с размаху наподдал ей ногой и, когда несчастная растянулась траве навзничь, прыгнул к ней и наступил грязным ботинком на напудренный лоб женщины. Жертва изо всех сил задёргалась и, схватив убийцу обеими руками за ногу, попыталась освободить голову, зажатую между мокрой землёй и шершавой подошвой, как в тиски. Усатый примерился, и коротким точным движением вогнал протез в открытый рот женщины, рассёкши до носа верхнюю губу и выломав передние зубы. Дама взвизгнула и тут же закашлялась - обломки зубов попали в дыхательное горло, - а маньяк, наклонив протез, распорол острым крюком нижнее нёбо и, дёрнув рукой в бок, проткнул жертве насквозь челюсть. Изнутри.

Кровь хлестала из ужасных ран, мгновенно заполняя женщине рот и горло, - её хрип сменился бульканьем и клёкотом: резко выдыхая, она орошала лицо и грудь склонившегося над ней людоеда кровавым дождём. Не обращая на это особого внимания, Усатый склонился ещё ниже, напряг руку и, страшно искривив лицо, медленно потянул крюк вверх, раскачивая его и выламывая нижнюю челюсть из суставов. Затрещали связки, начали лопаться артерии - чуть ниже ушей потерявшей сознание женщины набухли багровые гематомы - сначала справа, потом слева...

Людоед поднатужился и оторвал сухожилия от костей, натянув кожу на щеках женщины, как жгут. Потом потянул свободно болтающуюся на мягких тканях челюсть вверх, снимая кожу со скул, убрал заляпанный ботинок со лба жертвы, и, резко дёрнув, разорвал кожу, соединяющую два куска плоти.

Усатый постоял немного, решая, что же делать с челюстью, потом плюнул и, размахнувшись, швырнул её через забор. Кость, с трепыхающимся шлейфом из кожи, описала дугу, и шлёпнулась на тротуар, чуть-чуть не долетев до урны.

***