Бухали мы как-то с Пашей Приматом на заброшенной стройке. Пиздели за всякую хуйню. Примат ревел, шо лавэ нихуя нет, жаловался, што придецца скорее всево опять нищим притворятся на базаре и руку к спине привязывать, типа однорукий инвалид, все дела. Я-то тоже на мели числился, поэтому подумывал собирательством заняться, как ебаный питекантроп - металл, там, пиздить, кабель телефонный из люка. Кароче, кризис экономический мимо нас не прокатился.
Ну, жрем мы, значит, как два именно конченых удода, и тут вдруг Гнус давай мне на мобилу наяривать. Я сначала трубу не взял, штоб он не заебывал меня, когда я отдыхаю, но этот кончелыга так долго звонил, што пришлось ответить.
- О – трещит – хорошо что я дозвонился, епте! А то есть деловуха, а вы с Приматом где-то гаситесь и хуй вас разыщешь без металлоискателя.
- А че за деловуха? – спрашиваю.
- Да не по телефону – отвечает – я подъеду щас.
Ну, стали мы, короче, дальше убиваться, не сидеть же тупо, пока дурака черт принесет. Час где-то прошел, пока Гнус дотарахтел на маршрутке. Подтянулись мы на остановочный пункт, ну, чтоб нормально перебазарить, пива докупить.
Я говорю:
- Ну, типа, че за делюга?
- Да – Гнус говорит – Херня а не делюга. Короче, директор путяги, где я учусь, узнал как-то через братву, што мы, типа, на концертах играем, и теперь нас напрягает на празднике устроить спектакль.
- А – говорю – спектакль – это нищщак, у меня давно идея есть замутить нормальное представление. С Макухой уже разрулил, она говорит, что будет на сцене сосать за пятихатку.
- Не – Гнус кочаном своим так отрицательно трусит – нихуя там дичь не покатит, надо не такой спектакль, а нормальный, ну, чтоб там по классику, типа, Шекспира или хуй его знает как там этого классика по настоящему зовут. Сценку сыграть какую-нибуть.
- Ну ни хера себе – Паша Примат возмутился – нам че, делать штоле нехуя больше? Пусть наберет кого нибудь другого, мало чтоле у вас там дураков учитца?
Но Гнус заднюю не дает.
- Нет – говорит – он хочет чтобы профессионалы выступали, потому что комиссия у нево, и нужно штоб все классно было, ну, как мы умеем. Обещал три косаря за это.
Ну тут, ясен перец, мы свои взгляды на классика немного пересмотрели.
- Ладно – отвечаю – ебись оно конем. Завтра съезжу на толковище прикуплю какое-нибудь чтиво, авось и порепетируем.
На следующий день погнал я за книжкоме. Никому отвецтвенное задание это не доверил. Знаю я этих олкашей.
Кинул кости свои в район перехода, где чтивом прямо с земли барыжили. Стал ходить, прицениваться, штоб торгаши ушлые мне не впарили втридорога какую-нибудь хуйню. Смотрю телка ништяковая сидит, курит. Сразу видно – культурная. Книги красивые у нее.
Подошел, значит, я с деловым предложением к этой трещине.
- Мне классик нужен – говорю – есть у вас такое?
А она сразу губищи в улыбке растянула.
- Вам какой? – спрашивает.
Точно, думаю, наебка здесь. Разводить погнала.
- Мне – отвечаю – недорого чтобы. А то знаю я вас, коммерсантов. Ничего святого не признаете, одна выгода на уме.
- Ну вот – блядина отвечает – Пушкин есть, Гоголь, Толстой.
Хорошо, думаю, фамилии вроде знакомые.
Решил Гоголя взять. Название вштырило – «Мертвые души». Во, думаю, месиво небось зачетное, про каких-нибуть посланцев сатаны!


Пришел домой, четалъ до ночи, много думал. Наутро пацыков собрал. Говорю:
- Нищак, будем Гоголя хуярить.
Гнус с Приматом обрадовались:
- Гоголь – нормальное погоняло – говорят – народу покатит.
- Там – базарю – телега такая, про мертвых у него. Бутор полный, нудно, сука, какие-то боянистые подгоны для старух, что ли? Не знаю, может кому-то это ржачно читать, но я тупил сидел, этот осел походу из каменного века, херню какую-то пишет. В общем, сомневаюсь я, што молодежная среда от этого заторчит. Паэтому я немного там, кароче, изменил сюжет.
    Гляжу, коцыки вроде прониклись. Смотрят одобрительно. Ну, я далече гнать стал:
- В общем, я альтернативную версию придумал – реву -  без всяких там злоебучих Коробочек, а тупо про мертвецов. Начинается все как бы не сначала, штоб без хуйни, а сразу с того, што Чичиков приезжает к Собакевичу и там на него нападают кошмарные трупы крестьян, замученных помещиком-садистом. Начинается привычное молотилово, играет трэш, в зал летят человеческие конечности – в обсчем все проходит заебись!
- Погоди-погоди – Примат говорит – что то я не въехал, о чем базар? Какой в песду Чичиков? Нахуя там вообще Собакевич, если все равно в итоге конечности в зал летят? Ты мне толком объясни.
У меня прям руки опустились. Как, думаю, объяснить этому человеку, «нахуя Собакевич»?
- Это – базарю – такой будет страшный суперсатанист, у которова камера пыток запрятана в поместье. А конечности… конечности обязательно должны лететь в зал, иначе не пьеса получится, а говно!
- А-а – Примат обрадовался – так бы и говорил, а то, сцуко, умничает сидит.
Приступили мы к репетицыи. Немного побухали в актовом зале, покурили и пришли к вываду, шта наш творческий замысел в скудных условиях ПТУ, сука, не выполним. Решили мы и правда Собакевича нахуй из спектакля выкинуть. И Чичикова заодно с ним. А вместо них лучше побольше мертвецов сделать.
Подтянули Ваху в наш спектакль и еще местную массовку из всяких гопников. Колодя подошол, Тролль. Весь бамонд в обсчем. Роли были несложные. Хули, чтоб по сцене бегать и мычать много ума не надо. Тем более, што пацыки в жызни тем же самым в основном занимались.
Сложнее с реквезитом было. Сначала хотели мы сделать для сцены бутафорские конечности, но потом передумали. Што мы, лохи, что ли, штоб сидеть вот так и скракли клеить из папье-маше! Порешали настоящие закупить.
Собрали рублей читыреста. Пагнали в морг. Там как раз один мой знакомый колдырь патологоанатомом работал.
Заваливаем внутрь – в морге как всегда, рабочая обстановка. Трупаки на полу прямо в калидоре, на клееночках лежат. Ржачные - прям фрики из «Камеди Клаба», только с заштопанной грудиной! Никаких холодильников, как в фильмах, ни фига нет. Смрад стоит, што в нашем ЖЭКе.
Вася, к счастью, на месте был. Как раз какую-то женщину неживую увлеченно резал, ебаный рыцарь скальпеля и пинцета. В шапочке, халатике, важный такой. На доктора Хауса похож, только пьющего.
- Превед, Колдырев  - говорю – продай почку.
Вася обиделся сразу, покраснел.
- Я – Болдырев, - отвечает – и органами не торгую. Квалификации не хватает, потому что. Вот, учусь только, режу всяких кащенитов на части и потом зашиваю.
Гнус с Приматом обрадовались:
- Ого – говорят – сколько трупов! Классная у тебя работа, чувак!
А Вася шапочку свою долбоебическую вдруг в гневе с головы скинул и топтать ногами стал.
- Как меня все заебало! – говорит - Трупы эти с утра до ночи, я живых столько не вижу, сколько жмуриков этих. Уже до того дошло, что говорю с ними от скуки. Режу и затираю чо-то за футбол. А вчера с флейтисткой одной переспал. Красивая зараза и что главное – даже тиски не пришлось применять. Она в аварию попала, так ей кости до того подробило, что все болталось, к ебеням, как в кукольном театре у какого-нибудь Петрушки…
Я было хотел по-тихому тему перевести в нужное нам русло, да Вася уже любимого конька оседлал и погнал нам на полчаса байки про Доктора Гноя травить. Как чорт какой-то юморной у них пациентов специально заражал сифилисом и до последнего от коклюша лечил, пока уже людишки не начинали, сука, отвратно гнить.
Я невыдержал, мычу:
- Ладно, хватит, Вася, нам тут хуйню гнать. Мы к тибе па делу пришли, между прочим, а не про мертвяков твоих слушать. Давай лучше мы тебе денег дадим, а ты нам – бесхозные конечности.
Вася явно к такому повороту событий не готов был.
- А с хуя ли – ревет – уважаемые, вы решили что у меня тут есть бесхозные конечности? Здесь жы не ампутационная, а морг. У меня только бесхозные трупы бывают.
- А что – Гнус спрашивает – тебе сюда оторванные ноги никогда не привозят что ли? Куда же их девают в таком случае?
Вася призадумался:
- Нет – говорит – трупы без ног привозят, а ноги без трупов никогда не привозят. Хуй его знает – почему. Действительно странно.
Ну, думайу, надо тактику менять.
- Тогда  - базарю – отрежь нам какие-нибудь щупальца у кого-то из этих. На четыреста рублей. Тебе все равно делать нехуй, а нам для концерта необходимо.
Вася рукой махнул:
- Знаю – говорит – я ваши концерты. По вашим рожам сразу видно, что вы трупоеды, так бы прямо и говорили. А то недавно тоже такие приходили ко мне деятели. Говорят - мы из благотворительной организации, энтузиасты, хороним одиноких пенсионеров, о которых позаботится некому. Труп бабушки какой-то выпросили. А потом оказалось – некрофилы!
Я говорю:
- Да не, нам честно для концерта. В ПТУ «Мертвые души» ставить будем.
Вася ни в какую.
- В ПТУ «Мертвые души»?! Да вы охуели! Хоть бы что нибуть правдоподобное, суки, выдумали! И куда ж мне потом этих некроампутантов девать? Умники, блядь, объявились – и подавай им конечности! А какой-нибудь родственник приедет мертвечину потом забирать – и что мне говорить ему прикажете, когда мужчина от инфаркта помер, а у него ног нету?! А? Да вы, мать вашу, варвары проклятые!
Тут Паша Примат нашолся:
- Тогда – базарит – давай нам целиком какую-нибудь тушу, а щупальца мы и сами отрубим, чтоб тебя не стеснять.
- Залупу себе отруби – Вася возмутился – да за четыреста рублей я тебе и геморрой заспиртованный не продам, не то что целый труп. У меня же отчетность!
- Бюрократ сраный! – говорю – у меня между прочим представление песдой накрывается, а у тебя все мысли о каких-то бумажках! Ну будь ты человеком, бля! Дай в долг хоть какого-нибудь бомжару!
- Точно! – Гнус орет – Вот это идея что надо! Нам ведь труп только на один день нужен, вот мы ево в аренду и возьмем! Руки-ноги на время отрубим, а ты потом назад пришьешь! И атчетность правильная будет.

Вася подумал и говорит:
- Ну вы, сука, затейники! Всяко было, но чтоб жмура в аренду брали – это чото вапще запредельное. Хуй с вами, давайте четыреста рублей и забирайте вон того шарамыгу. Тока верните блять в полной комплектацыи!
Забрали мы одного старикана. Ножовкой на части распиляли. Сначала хотели такси вызвать, штоб в путягу отвезти, да бабла не хватило. Пришлось расчлиненку эту в маршрутке везти. Хорошо, что бомжатина хоть свежая была и тухлятиной от нее не перло, а только мусоркой чуть-чуть тянуло. Пасажыры там чото конечно принюхивались, но в принципе никто не удивился, што в «Газели» такая вонища. Тока Гнус, падла, чуть не спалил контору, возмущался все, што в морге пациентов своих не моют.
Пронесли мы пакеты с конечностями за кулисы. Охрана из местной гопоты там сначала бычила чего-то на нас, думали шта мы бухло проносим, но потом отъебались, когда им реквизит предъявили. Молодцы, говорят, охуенные ноги у вас отрубленные, как в «Адмирале» прям!
Кароче, расставили мы декорацыи, актеров загримировали. Набился полный зал. Преподы какие-то сумасшедшие, интелигенцыя в пидарках, телки, всякое зверье.
«Давайте!» - орут – «Ебаште ящера! Давите волдыри!»
Ну, тут мы зловещую музыку, сука, включили, на сцену вышли. Стали играть эпизод «Пробуждение трупов крестьян». Там согласно творческому замыслу. их после зверских пыток в овраге хоронили и известкой посыпали, а потом, когда крепостное право отменено было, чернь, типа, восстала из могил.
В зале пиздец начался – молодеж ревет и руббицца, а преподы забегали чего-то, руками машут, кричат. Хули, думаю, им не нравится? Нормально же играем, без мхатовской лажи. Тем более я креативность пиздатую проявил, прочитал другие романы Гогаля праклятого и вставил в спектакль папури из самых известных фраз. Во время месива на сцене, зомбаки то и дело рычали «к нам едет ревизор», «подымите мне веки»… А чо, как то ж надо молодое поколение просвещать!
Но главная телега там в конце у мене подготовлена была. Я из биографии Николая Василича ненароком узнал, што когда он заснул однажды, его родичи адски протупили и случайно зажыво литератора погребли. Раз, думаю, такое дело, то в конце представления надо и самому автору слово дать. Выпустить ево на сцену в виде кошмарного разложенца. Ну, штоп он как-то напутствовал зрителей, что-то им приятное сказал.
Однако, темные силы видимо были против благого дела, патаму что, сцуко, не успели мы и половину бомжа в зал выкинуть, как стали на сцену какие-то гады сохатые ломится. Тетка с химической завивкой, дядька лысый. Кричат:
- Прекратить! Прекратить! Вон со сцены! Что вы делаете!
Ну, блядь! Кругом искусство душат тоталитаристы проклятые! Сейчас, думаю, спектакль нам к едреной фене испортят.
Мужик ко мне подскочил и давай меня за патлы рвать.
- Пошел отсюда, мерзавец! – говорит – не позволю глумиться на классиками!
Я не стал терпеть, ясен хер, домагательства эти. Пагнали мы по сцене с мужыком этим кататься и друг друга душить.
Зрители в экстазе. Орут, визжат. Думают, что так и задумано по сценарию, дядька-то сука страшный оказался. Его, видать, за очередного упыря принимали. Уже в конце только кто-то из первого ряда орать стал:
- Гляньте! Того толстожопого вурдалака, кажись, наш Борис Палыч играет!
Дяхан уже меня почти что побеждать стал, да тут Гнус нашолся – подбежал и Бориса Палыча рогатиной заколол очень натурально. Тот так бился, что аж овацыи сорвал. А потом за занавес уполз куда-то…
Я уж понял, что закругляться нам всяко пора. И Гоголю машу, чтоб выходил с последним словом.
Гоголем у нас Примат был. Он к этой роли тщательно готовился, дажы усы отрастить хотел. Только они на хер не были нужны, потому как писатель-то у нас по сценарию восстал уже после эксгумации, а в этом случае портретное сходство уже не достижимо ни хуя. Так что пришлось ему тупо маску резиновую на рынке купить с характерными гнилостными изменениями.
Примат на сцену вышел.
- Здравствуй, племя младое незнакомое! – говорит.
В зале аж кто-то рыгать стал от счастья, что попал на такой хороший спектакль. Телки заплакали. А Примат гнать стал про будущее литературы какую-то хуйню. Про курс рубля завернул. Даже про бездействие коммунальных служб высказацца успел, прежде чем нас нахуй выперли. Вот, думаю, твари блядские! Ничего святого не знают! Легенде русской литературы и то слова сказать на дают!
С деньгами конечно нас кинули. Нихуя не заплатили. Мы даже конечности не все забрать успели – половина где-то в зале сгнила.  Ну, да нам похуй, забухали мы с горя и порешали, что настоящее искусство не продается.
Васю только жалко. Обиделся на нас. Мы башку мертвеца где-то проебали и назад в морг некомплект сдали.
Пришлось вместо балды маску Гоголя гнилого пришивать.