- Карл Геннадьевич! Товарищ Минукян! Да стойте же вы!
Минукян притворил уже на треть открытую дверь и обернулся.
- Что такое? – Он подслеповато прищурился в надежде разглядеть быстро спускающегося по лестнице человека.
- Фу, я уже не надеялся застать вас в институте, - Подошедший незнакомец протянул Карлу Геннадьевичу руку. – Пётр Александрович Селезнёв, доцент, заведующий кафедрой ваганологии в Коломенском институте изучения проблем Боянизации и Лопатизма.
  Учёные пожали друг другу руки и Минукян довольно сказал:
- НИИ БиЛ - серьёзный институт!  Слава богу, вы здесь, а  я уже собрался лететь один, ждать дольше было просто невозможно.
- Товарищ академик, приношу свои извинения, - Селезнёв принялся тереть тыльной стороной руки, покрасневшие от систематического недосыпания глаза, - раньше не было никакой возможности вылететь. В Коломне гидроваганоцентр давал плохой прогноз – уровень ваганов превысил допустимую норму на сто двадцать восемь  единиц. Пришлось применить боянизатор.
Минукян внимательно слушал коллегу, одобрительно кивал головой и левой рукой делал знаки оберега от ваганов.
- Ну и как вам наш прибор? –  поинтересовался академик. – Работает!? Пашет на все сто десять процентов?!
- Работает! Ещё как работает товарищ академик - за сорок минут разогнали более ста миллионов ваганов. – Селезнёв довольно потер руки. – А концентрация знаете, какая была? Вы не поверите, Карл Геннадьевич, я сам не поверил бы, если не видел всего своими глазами, если не слышал бы этого…
Доцент вдруг замолчал.
- А дальше, как сам запуск прошёл? С запуском я очень боялся опростоволоситься, там мембрана, меха – всё очень кажется ненадёжным, но, к сожалению, для производства наших приборов можно использовать только классические материалы – кожу, дерево, сталь.
- Всё прошло замечательно. Вам надо героя социалистического труда за это дать.
Минукян улыбнулся и похлопал Сёлезнёва по плечу:
- ну, полноте голубчик, достаточно мне дифирамбы  петь. – И посерьезневшим голосом добавил. – Пока мы здесь друг другу регалии да звания даём, в Пенсильвании граф Петросякула бесчинствует.
  Пётр Александрович открыл портфель, выудил из его недр лист плотной бумаги и начал читать:
– Граф Евжен ВагановИч-Петросякула основатель и бессменный руководитель лаборатории по изучению кривизны зеркал, автор нескольких научных работ по Анализу Шлага, мультимиллионер, лидер реакционного политического движения «За ваганизм».
- Да он самый, ренегат и вырожденец. Сменил Останкино на Пенсильванию и уже оттуда бомбардирует Россию отрицательно заряженными ваганами. – Академик нахмурился. – Ну ладно если уж такое дело, а не прокатиться ли нам пока по Москве? Несколько часов до рейса у нас есть. Только зайдём в мою лабораторию, захватим приборы.
                                        ***
    Из дверей института учёные вышли уже хорошо вооруженными: Карл Геннадьевич нёс индивидуальный миди-лопатизатор упакованный в чехол похожий на ружейный, а Селезнёву достался 66(40)х60-II баянизатор в красивом расписанном под хохлому кожухе.
- Товарищ Селезнёв сейчас мы с вами проедемся на маршрутном такси и вместе с другими пассажирами послушаем  Юмор-фм.
Доцент удивлёно смотрел на Минукяна:
- В Газели?
- Именно! – Карл Геннадьевич погладил чехол с лопатизатором. - Основное буду делать я, ваша задача включение баянизатора в подходящий момент. Да не забывайте про ваганометр, чуть стрелка за красную черту – сразу же включайте прибор, вне зависимости от реакции пассажиров на интоксикацию ваганами.
- Ясно. – Слегка мандражируя сказал Селезнёв.
- Это хорошо, что вам всё ясно, просто замечательно. Пойдёмте друг мой – нас ждут великие дела!
  Несколько минут спустя учёные оказались на автобусной остановке.
- Вот и наша маршрутка. - Карл Геннадьевич заглянул в салон газели и обратился к кондуктору, - Любезнейший скажите, пожалуйста, – два свободных места найдётся?
Получив утвердительный ответ он, согнувшись, вошел в маршрутное такси. Селезнёв последовал за академиком, осторожно держа баянизатор перед собой.
  В салоне, словно по заказу оказалось два свободных сидения, рядом с местом кондуктора.
- Пётр Александрович достаньте-ка прибор сразу, всё может случиться очень быстро. – Посоветовал Селезнёву академик и в свою очередь начал расчехлять лопатизатор.
Газель тронулась, и водитель прибавил громкости на магнитоле. По Юмор-фм крутили старые записи Евжения ВагановИч-Петросякулы:
Шпингалеты… - Голос Петросякулы даже искаженный дешёвыми динамиками китайского производства был хорошо узнаваем.
- Товарищ Селезнёв – приготовьтесь, - Чуть слышно сказал Минукян и крепче сжал побелевшими от напряжения пальцами лопатизатор.
Газель управляемая лихим молдаванином неслась во весь опор, голос Петросякулы всё сильнее проникал в мозг Селезнёва, но ученый, стиснув зубы, наблюдал за быстро ползущей к критической отметке стрелкой на ваганометре.
Первым не выдержал атаки ваганами усатый мужчина средних лет сидящий напротив Минукяна. Пассажир вдруг ощерился подобно не раз битой ногами собаке, обнажив жёлтые прокуренные зубы, и тихо хохотнул.
В тот же миг стрелка ваганометра добралась до красной черты. Сразу же захихикала молодая девушка сидящая радом с усатым желтозубым пролетарием - по виду студентка. Салон маршрутки быстро заполнялся отрицательно заряженными ваганами.
Всё произошло так стремительно, что Селезнёв чуть было не провалил дело. Но быстро взяв себя в руки, доцент положил пальцы на кнопки управления боянизатором расположенные по бокам прибора и изо всех сил растянул меха. Звук работающего прибора сразу очистил его голову от ваганов, сознание моментально прояснилось, и Пётр Александрович с удивлением и страхом обнаружил всех пассажиров Газели дико хохочущими.
- Это отравление ваганами, - сквозь дьявольский многоголосый хохот доцент услышал голос Минукяна, - Пётр Александрович не останавливайтесь.
Селезнёв останавливаться и не помышлял и всё яростнее раздувал меха баянизатора.
- Именем НИИ БиЛ умри, - Закричал Минукян и со всей силы вонзил режущую кромку лопатизатора в горло хохочущему усачу.
Из рассеченной глотки мужчины во все стороны хлынула кровь, но остальные пассажиры, бившиеся в припадках истерического смеха, уже ничего не видели.
Карл Геннадьевич почувствовав вкус крови, окончательно вошел в раж и начал молниеносными, точными ударами кромсать укатывающихся со смеху людей. Селезнёв же в свою очередь со всех сил продолжал растягивать меха баянизатора, извлекая из прибора чудовищные звуки.
  Скоро всё было кончено. Весь салон маршрутного такси был в крови и мозгах освобождённых от ваганизма людей, и только водитель с дикими от обуявшего его ужаса глазами смертельной хваткой вцепившись в баранку и вдавив педаль газа до упора вел Газель куда-то вперёд, всё дальше и дальше от центра в сторону сгущающихся чернильных сумерек.
30.09.2009. В.Д.