Суббота. Утро, во рту неприятный горький привкус, голова чуствительна к резким движениям, но тем не менее надо ехать на встречу земляков. Если не приехать то обязательно будут обиды и сплетни. После душа вызываю такси,одеваюсь,  накидываю пиджак, что то не комфортно и тесно. В зеркале на удивление свежее, бодрое лицо, как насмешка над внутренним состоянием. За окном сигналит черный обшарпанный линкольн.

- Здраствуйтээ! – водитель, немолодой грузин с довольной ухмылкой.
- Здрасти. – опять попался разговорчивый шофер, ну почему с утра такое наказание.
- Слюшайте, у нас тут такая история праизшла, Уах! Мамой клянусь, никагда так не смиялся. Ай, зачем такой кислый сидишь? Давай расскажу, нам еще минут сорок ехать.
- Эмгхмрррр.. – невнятно возразил я в ответ, но похоже водитель понял по другому и с энтузиазмом начал рассказывать.
- Слюшай, ничо што я на ты? Спасиба брат, так вот слюшай, я со вчерашнего в двойную смену работаю, ночью пьяных развозиль. Вах! Такие козочки пападаются дааа.. – тут раздался характерный чмокающий звук. – А платья? Я того мама рот ебаль, я в Тбиллиси тансовщиц возил, такой кароткий платье не помню. Вчэра один прямо там гдэ ты сидишь, дарагой, начал нюхать чтото и наблеваль..
Я аж подскочил от таких откровений. Но водитель невозмутимо продолжал.
- Да нэ бойся, брат. Йа там бумажным салфэтком все вытэр. А сэгодня с утра, звонит один девушка, говорит, гдэ мой лифчег? Чорный говорит, я нэ у вас оставила? Вай, таго маму ебал, я всю машину обсмотрэл, даже багажник заглянул. Всем на базе рассказал, ни у каго нэту. Позвонили каллэгам из других карсэрвисов, ани тоже ищут. , ни у каго нэту.

Только тут я прислушался к переговорам по рации. Водители и деспечер не говорили не одной реплики, что бы не упомянуть черный лифчик. В радиоэфире царил веселый хаос, сквозь сдерживаемые смешки раздавалось:
- Девятый, девятый.... кшшшшчрпукдыкшшшш.. пикап на углу Восемнадцатой и Квентин. Девушка в черном лифчике.
- Кшшшшчикпукдыккшшшшш... нял, приём. Черный лифчек не найден, приём. Угол восемнадцатой-квентин, приём.
Мы приехали, я расплатился и вышел, чтото давило в груди. На улице мне повстречался хозяин бара в котором мы вчера гуляли. 
- Доброе утро, а куда это вы в такую рань?
- Доброе, доброе.. надо к теще съездить. Как голова, не болит? Мне тут с утра девушка звонила, говорит, - Я у вас вчера гуляла, где то сняла лифчик. Черный такой Викторияз сикрит, вы не находили. Я уже все рестораны на Брайтоне обзвонил, теперь это новость дня, весь Бруклин гудит, хозяева заставляют официантов искать черный лифчик, некоторые даже премию назначили.
- Гхм..
Через несколько минут я уже находился в здании где проводилась встреча, в холле я увидел хрупкую женскую фигурку. Девушка неуверенно стояла на ногах, каждый шаг ее похоже отдавался жуткой болью в голове, одной рукой она держалась за лоб, другой опиралась на стену. Я подошел к ней, в измученных алкоголем глазах я увидел радосный блеск, что то продолжало давить на грудь.
- Привет, дорогой. А ты не знаешь..
- Привет, дорогая. Нам нужно поговорить. – я ухватил ее под руку и отвел подальше от людей.
- Что случилось?
- Милая, ты помнишь вчера в баре, тебе вдруг захотелось потанцевать? Да, вспомнила. Потом ты сказала что тебе жмет твой лифчик, ты сняла его и отдала мне. Это наверное ты уже не помнишь? – тут давление на грудь стало нестерпимым и я вынул из внутреннего кармана пиджака черный лифчик.
- Вот он, дорогая. И давай отключим тебе телефон.