Обезьян был молодым, волосатым и сильным. Ну и красивым естественно. Каждое утро после завтрака он подолгу любовался на себя в зеркальце, которое украл еще в юности, у одного из советских партийных функционеров, приехавших с проверкой в Сухумский зоопарк. Ежедневное созерцание зеркала было любимым занятием обезьяна, поэтому он очень дорожил этой вещицей.  Насмотревшись, толковый примат тщательно прятал зеркальце на самый низ сваленной у выхода из клетки кучи навоза. Теперь даже дотошный надзиратель-дрессировщик не нашел бы его.

    Еще одним волнующим событием дня был обед. Последнее время качество питания ухудшилось, хозяева были им недовольны. Но его вины тут не было, все рано или поздно ломаются в нервной обстановке. Так и обезьяну просто нужен был дополнительный отдых от изнурительной работы.  Размышления прервались звоном миски, просунутой в клетку. Сморщенное лицо уборщицы смотрело на животное с плохо скрываемой неприязнью. – Ишь наел харю. Говном бы тебя кормить, а тут бананы переводят, - гремя ведром она пошла дальше. Но обезьян уже был полностью поглощен содержимым миски. Сегодня на обед были рубленые бананы, немного лежалые яблоки и чуть-чуть персиков. В целом – довольно неплохо, решил обезьян и громко зачавкал.

    После обеда полагалось вздремнуть, так как с приблизительно с 16-00 и до позднего вечера нужно было работать. Обезьян свернулся калачиком на толстой ветке дерева, немного вздрочнул, глядя на соседей по неволе, и захрапел. Проспав около полутора часов, он неловко повернулся, зацепился лапой за ветку и с грохотом упал на алюминиевые миски внизу. Встрепенувшись, обезьян повторно поел, обильно нагадил на бесцеремонно прервавшее сон дерево и присел у дверей. Скоро должна была начаться работа, кроме которой, по сути, в его жизни ничего не было.

    - Саакашвили готов? Давайте его сюда, Жорик уже приехал, начинаем телеконференцию. И галстук ему к брюху приклейте, чтоб не сожрал, как в прошлый раз, - грубый голос означал начало нового рабочего дня.  Если обезьян хорошо поработает, будет много еды – он с готовностью подался к человеку, открывавшему клетку.