Завтрак с унынием разглядывал носки своих стоптанных лаптей и нервно подергивал кончики кушака.
Оплывший левый глаз странно косил в сторону двери, а с разбитых губ срывались кровавые пенящиеся пузыри и какие-то неразборчивые звуки.
"Громче сука"-крикнул в лицо Завтрака Рысаков и добавил резким взмахом огромного кулака весомости своей короткой фразе. Завтрак пошатнулся, затравленно осклабился и выдавил из себя: "простите меня, уважаемые падонки".
Полукруг авторитетных падонков вдруг распался и на освещенном участке комнаты появился Поэт-Незнайка. Он молча приблизился к Завтраку и расчитанным, неоднократно использованным приемом поэта-критика сломал Завтраку нос. Завтрак с воем повалился на пол и засучил ногами, взбивая подвальную пыль. Из темного угла вышел свирепый критик Delirium, сжимая в руке бейсбольную биту. На его оскаленной морде блуждало предвкушение. Погас свет, но уже через несколько минут жалостливый Мужик, невыдержавший звука глухих ударов осветил помещение карманным фонариком (Мужик был гуманистом) и начавший уставать Delirium отбросил в сторону окровавленный спортивный инвентарь.
Откуда -то доносилось всхлипывание и подвывание. "Красивая песня Завтрака"- задумчиво обронил Мужик. Но это был не Завтрак. У стены, свернувшись комочком, тихонечко скулила Dana и сквозь слезы шептала: "бедный, бедный Завтрак, все равно падонки тебя любят и я тоже тебя люблю".
"Жизнь продолжается, бля" - гнусавый голос Удава из селекторной связи подавился садистским смешком.
"Пиздец" - пронеслось в голове Завтрака и стоптанный носок кирзового сапога Мужика.

Прошли годы. Выросли дети и фнуки падонкоф.
Но в памяти паседевших старикоф до сих пор живут удачные и не очень, но всегда актуальные креативы замученного в застенках Удафф.ком великого новатора и креативщика Завтрака.