Губами, исходящими в огне
Церковного вина, вина причастья,
Ты так спокойно сообщаешь мне,
Что страсть твоя не терпит сладострастья.

Твои ладони, как их ни лови,
Как ни целуй, всегда полумолельны.
На них кривые жизни и любви   
По-лобачевски строго параллельны.

Ты плавишься одной, всегда одной
(Глуха, нема, твои глаза закрыты)
От страсти чуть изогнутой свечой
Перед иконой дивной Афродиты.

Ты жемчугом на странных берегах
Всех непорочных стонов средоточьем
В медлительных лирических стихах
Рассыпана последним многоточьем.

Я, как всегда, надеюсь отыскать
В твоей реке какого-нибудь брода,
К поверхности прильнув. Но ты опять,
Чуть задыхаясь, шепотом из меда,

Всего на жест, движенье бедер лишь
Отделена от плоти соучастья,
Сгорая от томленья, говоришь,
Что страсть твоя не терпит сладострастья.