В органах слабость,
За коликой спазм
Старость — не радость
Маразм — не оргазм
(И. М. Губерман)

Вместо амбулы.

Джо Байден последовательно избегает официальной пресс-конференции и совместного заседания с Конгрессом, нарушая столетнюю традицию американских лидеров, проводящих выступления в течение первых 33-х дней своего президентства. (с)
Президент США Джо Байден даст свою первую пресс-конференцию 25 марта, сообщает AFP со ссылкой на Белый дом. (с)
Все имена, фамилии, должности, диалоги, события и даты вставлены в текст совершенно произвольным хаотическим образом, но абсолютно не случайны. «Совпадения… Какие ещё, нахер, совпадения?» (наверное, цитата откудава-нь-ебудь).


1.

Большая светлая комната, длинный овальный стол. За столом люди. Во главе стола сидит женщина. Шатенка. У неё чрезвычайно сучье выражение лица. Это выражение не может скрыть даже тщательно натянутая на кожу Улыбка Деловой Американской Женщины™.
Женщина глядит на экран своего лэптопа, слегка отодвигает его, улыбается. Присутствующих от этой Улыбки™ явственно передёргивает. Шатенка некоторое время наслаждается произведённым эффектом.


— Итак, господа. До пресс-конференции остаётся совсем немного времени. Сегодня у нас Главное Предварительное Совещание. Дженнифер, вы можете обозначить первые три пункта, которые мешают сделать нашу пресс-конференцию Идеальной Пресс-Конференцией Эпохи? Первые три пункта. Я именно прошу выделить главное. Только Главное. Никакой воды. Никаких оттенков смысла. Только Главное.
— Да, господин вице-президент.
(При этих словах выражение лица Шатенки превращается из Чрезвычайно Сучьего в лицо Милостивой Обаятельной Сучки).


— Первый пункт. Президент засыпает на 25-й минуте.
— Какие меры приняты?
— Начинали мы с 15 минут. Сейчас довели до 25 минут. Ещё хотя бы 20 минут, и тогда мы сможем выпускать его к прессе.
— Делаю вам замечание, Дженни. Не выпускаем! Нет. Мы Оказываем Милость. Идём навстречу пожеланиям. Это уступка с нашей стороны. Это МЫ их пускаем. Позволяем выслушать. Теперь будет так. Пора уже заканчивать с этими республиканскими привычками и идти на поводу у противников демократии и сторонников расизма.
— Как скажете, сэр!
Лёгкий наклон головы Дженнифер свидетельствует о признании ей собственной вины, в ответ — милостивая улыбка от Шатенки.
— Президентский врач говорит, что всё что было в его силах уже сделано, большего результата медикаментозными средствами достичь невозможно.


Шатенка поворачивает голову к мужчине в очках, с совершенно задолбанным выражением лица.
— Кевин?
— Хуевин! Что вы хотите от меня услышать, мать вашу? Он на пределе. Я кормлю ему лошадиные дозы витаминов. Поддерживающих препаратов. Микроэлементов. Всякой, мать вашу, долбанной фармацевтической херни! Клизмы, мать вашу! Капельницы, мать вашу! Массаж три раза в день! Грёбаный Арканзас! Мы уже не можем в его анализах найти ничего кроме этих самых витаминов и микроэлементов! Его, мать вашу, скоро может хватить удар, мать его! И мы даже не узнаем об этом, нашу маму! Мать вас всех через сапог и две портянки вам в жопу! А тому рваному гандону, который придумал всё это дерьмо, — три!


Шатенка на секунду зависает, как бы воочию представляя последнюю фразу. Слегка кивает головой, очевидно соглашаясь со сказанным и продолжает:
— Кевин. Мы понимаем, что вы уже больше года живёте в состоянии тяжёлого стресса. Да, это тяжело. Но мы не в вашей казарме, прошу вас употреблять более…
Кевин вскакивает и не сдерживаясь орёт:
— Хуёлие! Не нравлюсь вам, факинг шит, я много раз говорил, факинг шит! Я, факинг шит, встал! И, факинг шит, — ушёл! И гребитесь тут, факинг шит! Сами, факинг шит! С собой! Три факинга и ещё один шит, блиадь!

— Хорошо. Ок. Вам нужно успокоиться. Я понимаю, армейское прошлое. Честный воин. Прямой характер. Что можно сделать? Реально?
Кевин успокаиваясь садится. Достаёт из кармана фляжку, отхлебывает. Закуривает сигариллу. Дженнифер, как бы незаметно, бросает быстрый взгляд на врача. Слегка улыбается. Кончиком языка облизывает губы.


Кевин:
— Ничего другого, кроме гипноза, я предложить не могу. Отработка рефлексов. Но это уже не уровень моей компетенции. И это чревато… Никаких гарантий. Это уже без меня.
Шатенка что-то отмечает в своём лэптопе.
— Хорошо, я этим займусь. Далее, Дженнифер? Что идёт вторым пунктом?
— Я бы предложила… сразу о третьем пункте, а потом вернуться ко второму.
Шатенка кивает.


— Он всё забывает, Ваша Милость. Путает, меняет местами. Это вопрос, конечно, технический. Мы готовим представителей СМИ. Все вопросы согласованы, порядок утверждён. Вопрос времени и тренировки. Он уже допускает не более двух ошибок за 10 минут, что указывает на прогресс. Изначально он вообще не мог связно отвечать. Даже буквы в словах путал. Так что ещё два-три дня, препараты для памяти, рефлексотерапия, и мы придём к успеху. Но мешают пункт первый и пункт второй.
— Понятно. Что у нас со вторым пунктом?
— Второй пункт комплексный. Он запинается на ступеньках при входе и выходе. И падает через пять минут, стоя за трибуной.


— Какие меры принимаются?
— С трибуной легче всего. Выдвигающееся сиденье. Внутри трибуны врач-ассистент из медслужбы президента. Он закрепляет Президента к сиденью и трибуне. И дежурит внутри трибуны, готовый ко всему.
— Какие-то проблемы с этим? Пока я вижу, что всё под контролем…
— Да, монсеньёр.
(На щёчках Шатенки начинает играть румянец).


— Первая проблема. Обнаружив внутри трибуны человека, Президент каждый раз довольно улыбается, расстегивает ширинку и произносит непонятную фразу «Махони?».
Шатенка довольно улыбается.
— Это нормально. Не обращайте внимания. В нужный момент он сможет себя контролировать. Ещё что-то связанное с трибуной?
— Да. На 25-й минуте, непосредственно сразу после того, как Президент засыпает, он непроизвольно ходит под себя.


— Подгузники?
— Да, Ваше Сиятельство. НАСА предоставила нам качественные материалы. У ассистента в трибуне имеются запасные. Это в норме. Что делать со ступеньками? Президент говорит, что: «Эскалатор идёт слишком быстро». Можем мы совсем убрать эти ступеньки?
— Я дам команду в хозяйственную часть. Ступеньки уберём. Какие-то ещё проблемы?
— Да. Есть ещё один нюанс. Но я могу доложить только вам лично. У остальных нет допуска необходимого уровня.
— Хорошо. Итак, дамы, леди, представители ЛГБТ-сообществ и все прочие. Я вижу прогресс. Я вижу, что наша подготовка продвинулась уже достаточно далеко. Я прошу всех вас не снижать уровень готовности. И мы все вместе придём к нашей Великой Цели. Спасибо. Все по своим местам, продолжаем работу. Дженнифер, через четыре минуты у меня в кабинете…

(продолжение следует)