<Окончание. Начало в http://www.udaff.com/books/54424.html>

КАВАБАТА ЯСУНАРИ

Рупор соц.реализма, меланхолично фиксировавший будни послевоенной японской семьи. Спокойное и понятное русскому менталитету чтение. Никаких африканских страстей в стиле Мисимы или изврата в духе Рю, никакой фантасмагории как у Акутагавы или психодела как у Харуки. Пока еще многочисленная японская семья, несколько поколений которой живут под одним кровом. Копоть паровозов и очереди, цены на шпинат и редиску. Мелкие интрижки на стороне, вялотекущий конфликт отцов и детей, иногда – спокойная любовная тема.

Читается легко и приятно, но ничего особенного в душе не оставляет. В этом Кавабата как две капли воды похож на другого классика-бытовушника, китайца Лю Синя.

К сожалению, я не помню названий ни одного из его романов, т.к. давным-давно сплавил их на дачу – и перечитывать неохота, и выбрасывать жалко.


ЭЙДЗИ   ЕСИКАВА (“мужской” исторический роман)

Типичный современный ваятель исторической прозы. Вообще, все исторические романы можно условно разделить на две категории – “мужские” и “женские”.

“Мужские” романы монументальны и скучны. Ожидаемого драйва и кровищи – ноль целых хрен десятых. Зато объемы вызывают ужас, Лев Толстой ворочается в гробу от зависти. Любым из романов (“Десять меченосцев”, “История Хейке” и т.п.) можно запросто перебить хребет боевого самурайского скакуна. Видимо, в Японии считается неприличным мало писать на тему славного исторического прошлого.

Если вы, в сентиментальной тоске по самурайским реалиям, решите купить японский исторический роман, ваш ждет глубокое разочарование. Как правило, список действующих лиц напоминает телефонный справочник среднего по величине мегаполиса, в который кроме несметного полчища статистов входит несколько главных героев и куча второстепенных.

Сюжет невероятно скучен, затянут и запутан. Ничего не потеряв, можно оборвать чтение в любой момент и продолжить с любого места. Как такого финала у исторического романа нет. Суровые дядьки с мечами в течении несколько десятков лет хаотично скитаются по стране, встречаются и снова расходятся, иногда уныло бьются друг с другом. Если проигрывают – ваше счастье, одним действующим лицом становится меньше, если выигрывают – придется и дальше отслеживать душераздирающие злоключения какого-нибудь Тораздаекономона или От-соси-мисоси-моно-суке.

Надо отметить, что в древности японцы не жалели иероглифов на имена знати и воинов. Кроме того, считалось хорошим тоном брать себе новые имена в ознаменовании какого-нибудь судьбоносного события – нашинковал заклятого врага,  купил новый меч, постирал кимоно. Так что, вам придется не раз путаться и гадать – тот ли это Тораздаекономон, что сразил в честном бою славного воина У-кусу-суку-но-ки? или это тот Тораздаекономон, который 600 страниц назад совершил паломничество в храм Каминаримидзуямааматерасу-дзи? Можно, конечно, отмечать на бумажке кружочками и стрелочками судьбу главных героев, но оно вам надо?

Если вас интересует чистая история, не читайте исторические романы, лучше обратитесь к первоисточникам.


НИДЗЕ (“женский” исторический роман)

Ее “Непрошенная повесть”, как и “Записки у изголовья” Сей Сенагон, – примеры “женского” средневекового романа.

Если от “мужского” романа было бы логично ожидать мордобоя и лихой поножовщины, то от “женского” –  эротики и разнузданных оргий, нет так ли? Увы, опять мимо. Если вы исходите слюной по клубничке типа “Хуй Вафлян властно ввел свой могучий яшмовый посох, туго перевитый венами, в жаркий трепещущий бутон красавицы Мей Лю, исторгнув из ее нежных коралловых уст сладостный стон”, то вам к другому стеллажу – китайский средневековый роман “Сон в красном тереме” или “Цветы в золотой вазе”.

Самая часто употребимая фраза “женского” романа это – “рукава моего кимоно истлели от слез”. Она будет преследовать вас чуть ли не каждой странице. Это самое гламурное эротичное клише, которое вы тут найдете.

Главная героиня и все остальные действующие лица, как правило, живут в удручающей праздности при императорском дворе, постоянно болеют нехорошими болезнями от средневековой дворцовой антисанитарии и беспорядочной половой жизни, непрерывно льют слезы по перманентной разлуке с любимыми.

Загоняют насмерть слуг-посыльных, забрасывая друг друга пресловутыми хайку (Sic! аськи-то еще не было), бегают на тайные свидания – отчетов свиданий, к сожалению, не прилагается – зато женщины как свиноматки по 10-15 раз за роман рожают мрущих как мухи младенцев (контрацептивов не было, да и на кой? высокая детская смертность делала свое черное дело). Что еще? Накопив критическую массу грехов, совершают паломничества и оптом замаливают их в храмах.


МИЯМОТО   МУСАСИ  (дзен, дао и бусидо)

Мусаси – последний легендарный фехтовальщик эпохи мечей, неприкаянный одинокий рубака, центральный герой бесчисленных “мужских” романов (см. выше) и их экранизаций. Его авторству приписывается знаменитая “Книга Пяти Колец” (к Олимпиаде в Нагано отношения не имеет).

Эту книгу, а также “Путь самурая”, “Ха-гакуре” (Скрытое в листве), “Му-мон-кан” (Застава без ворот) и прочие объединяет одно – в аннотациях-заманухах к ним часто мелькают загадочные слова “дзен, дао, бусидо, кодекс воина, коан, искусство войны, путь чести”. Я сознательно не разделяю их на “духовные” (дзен, дао) и “мирские” (бусидо). И те и другие построены как бессюжетные сборники наставлений и поучений.

“Духовные” книги. Именно на них с десяток лет назад, как мухи на мед, слетались на книжных развалах все “приориенталенные” пижонствующие эстеты-дилетанты, знакомые с восточным мистицизмом и натурфилософией на уровне значка “инь-янь”. Сейчас мода отошла, восторги стали значительно сдержаннее. По идее, эти книги, написанные монахами, должны быть бездонными кладезями мудрости. Действительно, в них встречаются готичные высказывания, способные своей формой и (значительнее реже) смыслом привести в восторг. Именно форма зачастую выступает на первое место, т.к. “мудрость” бывает настолько глубока, что нормальному человеку понять ее не дано. Да-да, не дано! А те, кто с умным видом утверждают, что понимают – чаще всего врут себе и другим... ладно, что касается Дао – “сирану га буцу”, и для его постижения ум и знания являются только препятствием. Но понять смысл большинства дзен-буддийских притчей просто невозможно без минимального религиозного бекграунда.

Одиозные даосские коаны не стебал только ленивый:
“– учитель, что есть Дао? – осторожно спрашивает ученик,
Учитель с размаху бьет его пустой миской ко голове:
– СПРОСИ У ДОРОЖНОГО СТОЛБА!!!
– я не понимаю, о чем вы, – бормочет испуганный ученик, потирая ушибленное место.
– я и сам не понимаю, ... – пожав плечами, невозмутимо хлебает суп учитель”

Книги о бусидо. В свое время их скупали растрепанные подростки со злыми глазами и разбитыми костяшками пальцев. Я думаю, они продавались бы активнее, если бы названия были чуть подлиннее, например “КАК СТАТЬ НИИБАЦА САМЫМ КРУТЫМ НИНЗЕЙ-САМУРАИМ-КАСТАЛОМАМ И ЗАКАЛБАСИТЬ ФСЕХ ВРАГОФ ВА ДВАРЕ ПАСОБИЕ ДЛЯ РИАЛЬНЫХ ЧУВАКОВ”. Именно такой контингент может с упоением читать пафосную галиматью, разбавленную изрядной долей “полезных” советов:

“ ... если помочиться на лицо поверженного врага, а затем наступить на лицо ногами, то кожа лопнет и сойдет с костей. Этим знанием нельзя пренебрегать!” <цитата>.

Такие книги набиты коротенькими историями из трудовых будней тружеников катаны и вакидзаси. Своей нелепостью типичная “поучительная” история напоминает протокол с места осмотра бытовухи в спальном районе г.Мухосранска – “бухали, поругались, зарубили, протрезвели, осознали, помолились, героически совершили сеппуку”. Несомненный плюс таких книг по сравнению с историческими романами – их относительно скромные размеры.

Интересна история их создания. Большинство из них было написано вовсе не при царе Горохе, как может показаться, а относительно недавно – когда старая государственная система Японии разваливалась в преддверии Реставрации Мейдзи, класс самураев окончально растерял брутальность и превратился в стадо клерков, а не нюхавшие пороху молодые балбесы стали носить в ножнах обструганные деревяшки вместо фамильных мечей. Именно тогда апологеты национальной идеи задумали укрепить пошатнувшиеся ценности и боевой дух, и выдали свеженастроченные воспитательные трактаты за древние откровения.

Все свои книги о дао и бусидо я выбросил или раздарил, выйдя из юношеского возраста.


СЕЙТЕ   МАЦУМОТО (детектив)

“Земля – пустыня”. Представитель детективного жанра. НИКОГДА, НИ ПРИ КАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ НЕ ЧИТАЙТЕ ЯПОНСКИЙ ДЕТЕКТИВ! Это даже ужаснее, чем исторический роман:

“ ... старший инспектор Ямада почесал гладко выбритый волевой подбородок с глубоким шрамом от бандитского ножа, и проводил задумчивым взглядом молодую, по-юношески стройную спину удаляющегося на ночное дежурство стажера 2-го ранга Хироо, переведенного 3 дня назад из Токио, затем открыл уголовное дело преступника Кендзи, известного также под именем Неуловимый Кендзи, которое он получил сегодня по запросу из центрального архива Министерства Юстиции, где его овдовевшая сестра Наоко работала секретаршей у начальника архивариусного сектора господина Судзуки, с которым Ямада иногда играл по субботам в гольф ... ” – не цитата, но что-то в таком духе

...

И в заключение, две книги, которые хотелось отметить особо. Они не поражают объемами (что лишний раз подтверждает тезис о родстве краткости и таланта), но именно они являются моими любимыми произведениями о Японии.

СТИВЕН   ТЕРНБУЛЛ  “Самураи. Военная история”. Как можно догадаться по имени, автор не японец. Но я включил его в обзор в качестве исключения. Вообще-то, это не художественное произведение, но читается как отличный роман. Военная история Японии с древнейших времен уложена в компактную книгу; написана деловито, цельно, отличным живым языком (огромная заслуга принадлежит также переводчику), местами с сарказмом и иронией. Рекомендуется читать на ночь, одевшись в кимоно или юката, поглаживая рукоять своего верного катана. Спокойное, негрузовое, и очень познавательное чтение.

СЮСАКУ   ЭНДО  “Самурай”. Историческая драма с не очень оригинальным названием. Не имеет ничего общего с водянистыми историческими романами. Главная идея – столкновение религий и менталитетов Запада и Востока. Читается на одном дыхании, хотя вещь очень трагичная. Это уникальная книга и уникальный автор – скорее ученый, чем писатель. Насколько я могу судить, он единственный японец, который понимает психологию европейцев, и который смог столь безжалостно препарировать собственный национальный характер.


ВЫВОД

Японской юмористической прозы вы, думаю, нигде не найдете. В Японии-то она есть, я даже пробовал читать. Но японский юмор настолько жалок и ущербен с точки зрения русского человека, что ни один издатель в здравом уме и твердой памяти никогда не решится на его публикацию.

Хорошие японские произведения, в том числе и переведенные на русский язык, существуют. Их совсем немного (ничтожная капля в океане мировой классики), но тем они ценнее. Торкают, нахлобучивают, цепляют и вставляют только (соответственно) грустные, трагичные, меланхоличные и просто психоделичные произведения. Японцы – гении печали. И такие книги стоят того, чтобы купить их и прочитать. А потом достать с полки и почитать еще раз. И еще...