Я считал, что нужно с чего-то было начать. С какой-то банальности, с чего-то простого, не очень навязчивого, легко выполнимого и при систематических занятиях которым постепенно получается результат. Чтобы не сильно мучиться этой дилеммой, решено было просто заниматься зарядкой. Каждый день, постепенно увеличивая нагрузки. Простейшие упражнения: приседания, отжимания и скручивания. А почему нет? Тело будет постепенно приучаться снова быть телом, мышцы снова станут мышцами, а всё плохое уйдёт, как обычно уходит всё плохое.

Сразу после решения этой дилеммы возникает следующая - а когда начинать? Как показал мой недавний опыт, главное не тянуть. Ни с сем не тянут и вообще ничего не тянуть. Если решил что-то делать - делай, а начинать делать надо сразу после решения. Многие считают, что это опрометчиво что-то делать после решения, дескать, необдуманно, вдруг решение плохое? Со всей ответственностью скажу, что в зарядке ничего плохого нет. Поэтому, я прямо после обдумывания и принятия решения стал делать зарядку. Просто стал вдруг приседать, считая вслух разы. Затем стал пытаться отжиматься. От пола отжиматься не получилось, но я калач уже тёртый - я стал отжиматься от стола. Натренируюсь и буду отжиматься от пола.

И так - пока совершенно не выбился из сил. Пока не упал на пол от усталости. А когда уже совсем сил не остаётся - отдыхаешь в полной удовлетворённости. И в ритм ежедневный входишь - зарядка, работа, отдых. И, что меня особо удивило, такие изменения нравятся не только тебе. Она также радуется вместе с тобой тому, что ты растёшь над собой. Так трудно себя заставить жить, ещё трудней заставить жить кого-то, а уж если у кого-то это получается, то этот кто-то будет радоваться в разы больше тебя. И будет прав.

И она радовалась. Я много раз замечал, как она подглядывает, когда я делал зарядку. Мне было приятно. Прямо как в детстве, но по новому календарю моей жизни у меня как раз сейчас и было детство.

Следующей приятной неожиданностью было то, что в зеркале перестало появляться чудовище и, следовательно, я перестал в это зеркало смотреться. Теперь там был я. Конечно, не совсем то, что было когда-то, но и уже не то, что было совсем недавно. Лицо потеряло всю эту пугающую опухлость и заметно осунулось. Стали узнаваемы черты лица и уже можно было сравнивать себя с фотографией в паспорте. Но шрамы и огромные чёрный синяки под глазами всё же остались. Да и бог с ними, пройдут. Даже если и шрамы не рассосутся, то синяки точно должны пройти со временем.

Моя Первая Любовь решила, что уже пора выходить на улицу на прогулки. Честно говоря, мне было несколько стеснительно. Вдруг, кто увидит? Но все сомнения мгновенно рассеялись, когда я вспомнил, что я мог себе позволить не стесняясь ни капельки совсем недавно.

Мы вышли вечером и гуляли практически до утра. Надышаться воздухом было невозможно. Я бы мог вечность ходить по улице и дышать, дышать, дышать. Наверное, моё поведение было похоже на поведение котёнка, который первый раз попал на улицу - очень страшно, но дико интересно. Смотришь на людей, наблюдаешь, а они, люди такие смешные, торопятся куда-то. А те, которые не торопятся, ещё смешнее, - вальяжничают, лицо солнцу подставляют, дурачатся. Дома такие красивые! Раньше же не было тут столько красивых домой, откуда? Построили? А деревья? Когда успели посадить столько красивых деревьев?

Она шла рядом и улыбалась. Ничего не говорила. Говорил только я, в основном восхищался, как малолетний дибил, всем подряд - «смотри, какая кошка», «смотри, какая какашка» и «смотри, какие собачки». Кажется, я ей даже крикнул один раз, тыкая в неё же пальцем: «Смотри, какая ты!»

А какая она? В комнатном полумраке, в свете пронзающих квартиру лучиков солнца, в которых любят копошиться и клубиться пыль, я разглядывал её тело. Вполне еще узнаваемые бёдра и талия, и очень знакомый с полоской треугольник между ног. Помню, как когда-то давно я часами его изучал. Сейчас у меня уже, наверное, не хватит смелости, раздвинув её ноги, спуститься ниже и начать разглядывать её влагалище. Да и само слово «влагалище» вызывает какое-то странное стеснение, раньше такого не было. В данный момент совершенно не хотелось задумываться над тем, почему слово влагалище перестало быть для меня естественным. Это, конечно, возбуждало, но отнюдь не способствовало настроению и атмосфере.

Мы занимались любовью. Мои успехи, её сострадание и возможно даже любовь, весенняя уличная романтика и долгое воздержание сделали своё дело. Мы занимались любовью! Это было здорово! Как снова лишиться девственности. Я вспомнил, как пятнадцать лет назад мы, неловко обнимаясь и целуясь, расстались с девственностями. Что-то похожее произошло и сейчас - всё происходило настолько сковано, стеснительно и неаккуратно, что иногда мы хихикали. Я занимался любовью наяву с взрослой женщиной, а перед глазами была та, которая когда-то подарила мне радость любви и секса.

Мы занимались любовью, а затем я разглядывал её тело. Ну, её, наверное, казалось, что я разглядываю её тело, а на самом деле я сравнивал её теперешнее тело с тем, которое было тогда. Чисто визуально мало что изменилось, но если приглядеться, то обычные физиологические изменения, конечно, произошли - обвисла грудь, прибавилось в бёдрах и живот стал выпуклее. Но всё это мне было не важно. Да и какая разница, что у неё сейчас с телом, если мы уже занимались любовью? И даже это не причина, дело в том, что я к ней ничего не чувствовал.

Да, секс, да, занимались, но чувств никаких не возникло. Я прислушивался к себе очень внимательно, смотрел внутрь, искал, думал, что вот-вот сейчас возникнет, но ничего. Ни-че-го. Нет, она мне нравилась, хотя бы в силу того, что она была первой женщиной, с которой я испытал семяизвержение, её образ, тело, запах, речь, всё это мне напоминало о приятном, но я уже начал подумывать о том, что не смогу жить с ней долго. Пока буду, но всю жизнь, конечно нет. А имею я право думать о будущем? Пока не знаю, но думать о том, чтобы думать о будущем я уже начинаю. А это уже хорошо.

То, чего я опасался, но позволял с собой делать, всё равно произошло. Это чёртово сближение. Почему женщины просто не могут заниматься сексом, вот без этого вот всего? Зачем нужно лезть дальше и всё портить? Это чувство собственничества убивает все остальные чувства на корню. Но вот в этом моменте я себя обманывал. Это ни какое не собственничество. Это просто любовь, то самое чувство, мотающее нас по жизни и ломающее нам наши цели и наши пути. Зачем? Никогда и никто не ответить на этот вопрос. Пойдёшь против любви - будешь успешным, но несчастным, пойдёшь на любовь - станешь счастливым неудачником. Это обычный расклад по любви. Редко кому выпадает счастье быть и счастливым и успешным. Всё больше несчастных неудачников вроде меня.

Мы уже вторую неделю спим вместе. Не то чтобы это мне дико не нравится, наоборот, мне спокойно, и я мгновенно засыпаю, ведь рядом практически родной человек. Этот человек равномерно дышит, обнимает, гладит и тыкается носом в плечо. Это настоящее природное успокоительное и снотворное в одном флаконе.

Засыпаем в обнимку. Просыпаемся в обнимку. Как так получается, если я ночью постоянно ворочаюсь? Или она, переждав очередной мой ночной переворот со спины на бок, снова меня обнимает? Так это же придётся делать всю ночь - невозможно выспаться. Или она уже это делает прямо во сне?

А иногда мне снятся кошмары, и я начинаю нервничать - дёргаюсь и ворочаюсь очень активно во сне. По её словам, конечно. Тогда она начинает меня гладить и шептать на ушко успокаивающие слова. Всё хорошо, не бойся, всё хорошо. Спи. И я успокаиваюсь, а она снова меня обнимает.

Немного раздражает её гадкая привычка будить меня перед тем, как встать с постели. Но я не сержусь, потому что она меня тискает. Это по-детски, всё конечно и я порой считаю, что так идиотничать нельзя, но всё равно позволяю. «А кто это тут у нас спить, бу-бу-бусечки? А кто это тут у нас глазики не открывает, кисаньки наши, а?» - иногда хочется застрелить её за это, но чаще всё заканчивается утренним сексом. Удивительно, но от этих вот бубубусечек у меня мгновенно появляется эрекция. Я поначалу считал, что я извращенец, но потом перестал удивляться этому факту. Подумаешь, извращенец.

Она тащит меня на кухню. Я только что испытал оргазм, я хочу понежиться, а она тащит меня на кухню. Потому что остывает завтрак. Когда она успела? Яичница с помидорами, молоко, кофе, нарезанный тонкими кусочками батон. Я ем, а она смотрит на меня. Практически не моргая, даже пугает такое. Что это с ней? И каждым днём она всё довольнее и довольнее.

Это обычный распорядок нашего утра. Она встаёт на час раньше меня, готовит завтрак, затем будит меня, удовлетворяет мои мужские и, надеюсь, удовлетворяет и свои женские потребности, а потом мы завтракаем. Вместе, до того момента, как она уйдёт на работу, мы вместе делаем всё.

Она разговаривает:

- Я купила тебе брюки и несколько рубашек, примерь, надо посмотреть, где подшить, чтобы подошли. А ещё ботинки прикольные подыскала, чёрные, итальянские. Договорилась со знакомой, Ирой, там работает, даст померить домой, если подойдут - возьму. Я билеты в театр достала, сходим? Я так давно не была в театре, да и ты, наверное, забыл, что это такое. А лицо у тебя нормальное уже, подкрасим чуть-чуть, хи-хи, и потянет.

Одежда, театр. Я киваю, а что ещё делать, да и нет у меня права отказываться, не могу я её обидеть, она же столько для меня сделала. Подумаешь «не хочу» и «стыдно». Надо пересилить себя и идти, а стыд и своё «не хочу» засунуть подальше.

Убирает со стола, улыбается:

- Я со Светкой разговаривала, помнишь, одноклассница наша, она сейчас бухгалтером работает. Приглашает нас в гости, на дачу, съездим? И у неё переночуем. Ну, я побежала.

А вот это уже интересно. Она хочет закрепить свой статус несвободной женщины перед подругами. Как интересно, а моего согласия не надо? Или достаточно секса?

Нужно было серьёзно обо всём об этом поговорить. Меня серьёзно напрягала сложившаяся ситуация, какими-то неумолимыми силами она разрешалась в сторону совместного проживания, и, возможно, дальнейшей счастливой семейной жизни. На данный момент меня это крайне не устраивало. Можно считать это каким угодно скотством с моей стороны, какой угодно неблагодарностью, но во мне уже загорелся какой-то странный огонёк надежды на возвращение к своей старой жизни. И прожить её я хотел не здесь. Не в этом, полном уныния городе и доме. И пусть это покажется бесчеловечным, я не хочу прожить свою оставшуюся жизнь со своей Первой Любовью.

Да я с ней сплю, разговариваю и она милая, но это не любовь. Это банально времяпровождение от безвыходности. Она, конечно, меня выходила и не дала умереть, но нельзя из благодарности или чувства вины продолжать жить вместе. Да это просто будет не честно по отношению к ней, хотя, может я себя оправдываю и успокаиваю. Но сути дела это не меняет.

Я дождался, когда она вернётся с работы, молча встретил в дверях, подождал, пока она снимет пальто и, взяв за руку, повёл в комнату. Поначалу она меня неправильно поняла и по дороге в спальню стала раздеваться, но уже через несколько шагов, поняв, что происходит что-то странное, она заволновалась и стала меня спрашивать, что происходит. Я начал разговор просто:

- Послушай, присядь. В последнее время мы очень сблизились, практически живём, как муж и жена. Я хочу сказать, что мы слишком торопим события.

- Мне всё равно.

- Послушай, я хочу сказать, что…

- Я тебя люблю.

Вот и наступил этот дурацкий момент, когда тебе человек признаётся в любви, а ты не можешь ответить взаимностью. Вернее, ответить то можешь, соврав, но я не могу её сейчас так «кинуть на чувства». Жесть какая. Я ничего не ответил. Опустил взгляд вниз и замолчал. А она продолжала говорить:

- Я знаю, что ты меня не любишь, но это со временем исправится. Я буду такой, как ты захочешь, я стану такой, как надо. Как любишь ты то, что сидит у тебя в голове.

И говорила, говорила, говорила. Как же стыдно, ужас. Но чувство вины пропадает с каждой секундой.

Чтобы не смущать себя желанием заняться любовью, я решил спать отдельно. Зачел лишний раз возбуждаться? Конечно, я сразу же себя логично спросил, а зачем вообще переставать заниматься сексом? По идее, что мешает нам двоим понимать, что будущего нет, и продолжать жить, как жили. Но в том то и дело, что она была права, говоря, что это всё стерпится и слюбится. Если не принимать никаких радикальных мер, что и не заметишь, как втянешься в процесс и перестанешь отторгать в него. И чем дальше, тем труднее выбраться. Как сон - затягивает и проснуться невозможно практически. Я один раз уже испытал это - ничего не предпринял, спустил всё на тормозах, сейчас пожинаю плод своего бездействия. Поэтому - никакого секса, никаких иллюзий, лишь одна плутония и дружеские отношения.

Ей это было непонятно. Несколько начатых было разговоров зашли в тупик - обиды и мольбы. Она обижалась на мою бесчувственность и на моё нежелание её любить. Когда я говорил, что это невозможно, и, в принципе, очевидно, что заставить любить нельзя, начинались мольбы. А умолять она любила и умела, это я прекрасно помнил из прошлого. Это был настоящий спектакль, а она, хоть и никудышной, но настоящей актрисой - слёзы, заламывание локтей, рёв и причитание. И всё это для того, чтобы оставить меня с собой. Мне иногда хотелось заорать ей в глаза: «Да нахера я тебе такой нужен?»

Ненавижу её за это, бесит! Но, даже учитывая все эти факты, секса меньше не хотелось. Приходилось бороться с желанием. Она же понимала это всё, и специально испытывала моё сексуальное терпение - чулки, корсеты, прикосновения. Пару раз я сорвался, но не более. Чисто в профилактических целях.

В конце концов, я сказал, что я не буду больше с ней жить. Не хочу. Меня крайне не устраивала эта перспектива безоблачного совместного существования. Я её, эту перспективу попросту отрицал. Не надо было мне этого всего. Я сказал ей, что я уезжаю. Скоро. Не знаю когда, но скоро. Я уже прекрасно себя чувствую, могу работать и сам могу позаботиться о себе.

Как она орала. Мне припомнилось всё. Начиная со школы и заканчивая сегодняшним днём. Сплошные «скотина» и «неблагодарная» и проклятия, проклятия, проклятия. Орала она, не обращая на меня никакого внимания, внезапно начала, расхаживая взад вперёд, и внезапно же закончила. Попросту ей нужно было выговориться. А меня всё это только укрепляло во мнении, что прошлое никогда не станет лучше, что оно прошлое и всё то, что в нём произошло, остаётся в прошлом и никогда не меняется. Неужели это так трудно понять? Оказывается да, но убеждаюсь я в этом постоянно. В данном конкретном контексте уже второй раз. Я про себя улыбнулся, но, наверное, не смог удержать эмоцию и улыбнулся лицом. Этот мой промах был мгновенно замечен и проклятья полились в адрес моего эгоизма. И она ещё спрашивает, что смешного. Да всё смешно. Пришлось её остановить:

- Ты выглядишь дуррой, прекрати. Мне лично смешно видеть тебя такой. Ещё бигуди накрутить, халат и тапочки надеть, и будет полный комплект.

Она остановилась резко, словно выстрелили ей прямо в голову, секунд пять смотрела на меня, а потом разрыдалась. А сквозь слёзы были слышны уговоры остаться. Останься, я тебя люблю, я без тебя не смогу, я уже привыкла, я себя убью, мне плохо, ты мне нужен, почему ты со мной так и я, мне, меня. И я после этого эгоист? Да, она спасла мою никчемную на том момент жизнь, но это никак не обязывает меня расставаться с моим будущим. Я очень ей благодарен, но не более.

Я подошёл к неё, схватил за волосы и приказал заткнуться. Она быстро всё поняла, замолчала, заморгала глазами. Вот такой подход она понимает. Ничто мне не мешало воспользоваться ей как женщиной напоследок, что, собственно, я и сделал. Толкнул на кровать, перевернул на живот, стянул трусы и. заткнул ладонью рот и чуть-чуть придушив минут десять размеренно утолял аппетит своё эго.

Спустя двадцать минут я уже шёл в направлении вокзала, как когда-то давно. Чувствовал я себя диким, необузданным, желающим и грязным животным. Я чётко знал, что я буду делать дальше, но я не знал, получится ли у меня это. Но раз получилось тогда, получится и сейчас, главное не останавливаться. Валить, ни о чём не думая. А подумать надо было. Чтобы подумать, я дал себе час, ровно столько пешком идти до вокзала. Когда ты вступаешь на вокзал, то обратной дороги уже нет. Это я так для себя решил.

Можно дойти, постоять перед ним на вокзальной площади, посмотреть на вагоны и таксистов, и свалить. А можно и зайти в здание вокзала. И вот тогда уже только кассы, только зал ожидания и только ехать. У тебя есть час, чтобы всё обдумать. Подумать, обернувшись назад на прожитые дни, месяцы и годы и осмыслить последние события. То, что пережил, то что имел, потерял, приобрёл, то, что дала Судьба и то, от чего хочешь отказаться. Стоит ли оно того, что ты пытаешься найти. И что ты вообще ищешь?

Я боялся этого вопроса. Боялся и не хотел его себе задавать. Когда-нибудь потом, через час, когда определюсь с прошлым и настоящим. Готов ли я? Надо ли мне это?

Единственное я знал чётко и уже не откажусь - останавливаться я не намерен, что в свою очередь означает, что оставаться я здесь не буду. Это мёртвый для меня город, мёртвые для меня люди. Мёртвая любовь и давно забытое прошлое. Зачем меня сюда окунуло? Что я должен был понять?

У тебя есть пятьдесят пять минут, чтобы понять это и принять решение. Сосредоточься и постарайся понять, что для тебя ценно, чего ты желаешь, на что ставишь. И есть ли надежда на то, что твои желания исполнятся, а то, на что ты ставил, сбудется.

Что для тебя ценно, мужчина? Поговори сам с собой, как мужчина с мужчиной! Задай себе вопрос прямо. Что? Что для тебя имеет ценность? Не материальное, конечно, у тебя этого материального сейчас нет, да, в общем-то, и не было никогда. Так что же для тебя ценное? Духовное? А что это такое? Какая-то система знаний? Может это твоё внутреннее состояние? Что за бред? Какая ещё духовная система ценностей? Это всё экзистенциональная хрень. Пурга, которую выдумали, чтобы успокаивать себя и договариваться со своей совестью. Это ерунда. Система ценностей не существует. Есть только система отношения тебя к чему либо. Список вещей и понятий, которые тебе нравятся или не нравятся. В той или иной мере. И всё. Ценность для меня лично может иметь лишь то, что я имею или то, что кто мне что-то чувствует. Именно в этом выражается ценность. В чувствах. Этакая единица измерение ценности - один чувств.

Так вот чувств сейчас я вообще не испытываю. Есть какое-то влечение, какая-то непонятная тоска, которая меня гонит прочь из этого города. Мне совершенно нет желания здесь оставаться. Здесь мне ничто не ценно, я ни к чему здесь чувств не испытываю, ни к городу, ни к Первой Любви, ни к тому, что она для меня сделала. У меня нет чувств к этому всему, соответственно, я не смогу оценить всего того, что они мне дали или дадут. С моей стороны чисто по-человечески будет скотством остаться здесь жить. А о чём это говорит? Это говорит о том, что у меня что-то появляется человеческое.

То, к чему я испытываю чувства, это я сам. Вот что является моей ценностью - я сам. Мои желания. Я снова могу ощущать жизнь и понимать, что хорошо и что плохо. Эта ранее мной утерянная возможность возвращается. И именно она сейчас представляет для меня ценность. А всё остальное сейчас для меня представляет мои желания.

Мои желания - моё будущее и это не пафос. Определиться с желаниями очень полезно, потому как это помогает определиться с тем, чем жить, а следовательно с окружением, с местом, да вообще, со всем, что будет тебя окружать. Пока я не мог понять, что я желал. Пока я желал только одного - свалить быстрее отсюда и оно затмевало всё остальное. Все остальные мои желания, к которым я как не прислушивался, так и не смог понять. Что-то пробивалось изнутри такое, что-то просилось наверх, но понять было сейчас невозможно. Это что-то потерянное, из прошлой жизни.

Ясно было одно, нужно было уехать отсюда. Тогда это самое моё большое желание сбудется и возникнет место для остальных желаний. Сейчас не до этого, слишком сильно я хочу отсюда уехать.

Я закричал? Красота какая, а? Нельзя так замыкаться в себе. Идёт человек вдоль дороги, наверняка с серьёзным лицом, наверняка перестал контролировать себя, и походка похожа на торопящегося Ленина. Да ещё и кричит. Надо себя контролировать, а то уехать я смогу до ближайшего психиатрического отделения, а не из города.

Надо отдышаться. Самое мерзкое - копаться в себе. Но надо. Отвёл себе час, чтобы понять, уехать или не уехать, чтобы разобраться в том, что меня здесь может держать, а за пятнадцать минут накрутил себя так, что практически стал ненавидеть это место и всех его обитателей. Более того, ненавидеть человека, который заботился обо мне, помогал и любил. Да и скорее всего всю жизнь будет любить.

Но всё равно я желаю уехать, а всё остальное потом.

Но что же со мной произошло? Почему у меня произошли такие разительные перемены? Если немного подумать, то можно понять, что мной что-то движет. Бессознательно, само. Что это? Такое ощущение, что у меня появилась какая-то цель. Но какая? Просто уехать? Нет, это не может так меня возбудить. Возбудить настолько, что даже не ощущается время.

Я остановился. Надо было успокоиться, восстановить нормальное мышление, всё обдумать взвесить, понять, и только потом уже принимать какие-то решения. Одно я знал точно и повторил себе уже в который раз - из этого города надо уезжать. Логичный вопрос - куда? По идее, напрашивается логичный ответ - в Москву, но почему-то в голове и на языке вертится Питер. Сколько я не пытался отогнать от себя эти мысли, но к ним придётся возвратиться. Придётся встать перед этой проблемой, которую надо решить. Придётся поехать в Санкт-Петербург, найти ту, которую я туда отправил когда-то, практически предав, и всё рассказать.

А что я ей расскажу? Правду? Дико. Признаюсь в чувствах? Тоже довольно дико. Да вообще, это дикая затея. Прошло уже больше года, она не знает ничего обо мне. Будет ли нормальный, здравомыслящий человек ждать такое время вести о том, кто его бросил? Я думаю, нет. Возникает резонный вопрос о любви - а как же она, любовь? Ведь как показывает практика, если человек любит, он может ждать довольно долгое время. Очень долго. «До двух лет», - пошутил я сам себе.

Но мне нужно знать, что с ней, как она, с кем она. Мне нужно знать, чем сейчас живёт этот человек. И последнее место, где я её оставил, было в Санкт-Петербурге, у матери. Может быть, тогда успокоюсь? И вообще, мне нужно время, чтобы понять, что со мной происходит. Мне нужно выбраться отсюда. «Ну вот, ещё раз я сказал об этом!» - улыбнулся я.

Обезличивание людей. Даже в своих мыслях я личности не олицетворяю, стараясь воспринимать людей безличностными существами. Я не называю их по имени, а лишь придумываю им образы. И всё для того, чтобы не испытывать чувства вины перед определённым человеком. Эгоистично, но работает. Гораздо проще обманывать, использовать и манипулировать безликим образом, нежели конкретным живым человеком. Именно поэтому у них нет имён, а зовут их образно. Конечно, я знаю имя своей Первой Любви, знаю имя той, которая по моей воле уехала когда-то жить в Питер, чтобы я мог спокойно превратиться в ничтожество. Но я не хочу упоминать их имена.

По большому счёту я ни той, ни другой ничего не обещал. И я не виноват, что та, от которой я ухожу сегодня, отдала мне столько времени и сил. Я её об этом не просил. Пусть это неблагодарно с моей стороны, но я вот так поступаю осознанно, потому что знаю, что счастья ей и мне это сомнительное совместное проживание не принесёт. Я не представляю, что такое заводить семью с нелюбимым человеком.

Дилемма? Нет. Не может быть дилеммы, надо поступать так, как считаешь нужным. Нельзя привыкнуть к тому, что любишь, нельзя вернуться к тому состоянию, в котором ты был, не испытав чего-то, что сделала тебя прежним. Если я раньше думал, что люблю одну женщину, то, повстречав и полюбив другую, я уже не смогу вернуться к тому состоянию, в котором любил первую. Это очевидно.

Да, я себя оправдываю. Оправдываю перед самим собой! Потому что я тоже человек и груз вины очень ужасен. Он может вернуть меня в то состояние, из которого она меня вытащила, а это уже будет просто кощунством по отношению к ней. И уж если она меня любит, то должна забыть свои эгоистические желания и быть радостной от того, что я счастлив, хоть и не с ней. А иначе это не любовь, а собственничество.

По сути же ничего не меняется, я должен это понимать, зачем я себя мучаю этими выдуманными и высосанными из пальца страданиями? Меняешься только ты. Всё осталось так же, как и было тогда, когда ты уехал в первый раз. Твоя Первая Любовь осталась в прошлом. Ты уже не сможешь полюбить эту женщину никогда. Потому что она осталась такой, какой и была, а ты изменился. Послушай, парень, ты посмотри через что ты прошёл! Ты полностью, совсем полностью изменился. Тебе сейчас ничего не надо, кроме стремления к своей цели.

Тебе предлагают остаться жить под крылом у красивой женщины, в уютной квартире, накормленным, ухоженным, обласканным и вытраханным. Есть все перспективы - работа, семья. Живи - не хочу. Но тебе это не надо. Ты от всего этого отказываешься, меняя своё светлое и беззаботное существование на какие-то призрачные цели. О чём это говорит? Да о том, что мирские ценности тебе стали глубоко параллельны. Тебе этого всего не надо, если ты не достигнешь своей цели. И ведь цели то не было не так давно, а появилась. В связи с чем это так получилось?

А появилась цель, потому что появилась возможность жить дальше. Тебе нужна была помощь, без которой было невозможно выбраться из потенциальной ямы. Сам бы я никогда не выбрался, не смог бы. Мне просто этого было не надо, запал кончился, похоронил себя и свою жизнь, а оказывается, достаточно было просто показать, что жить можно, не убивая себя, что ты кому-то нужен, даже не подозревая об этом. И всё - вырастает из ниоткуда желание и возможность что-то вернуть и реализовать упущенную когда-то возможность. А попросту говоря, исправить ошибки, которые до этого исправить не было сил.

Чудовищность же происходящего состояла в том, что я, поступая правильно, причинял огромную боль человеку, которому должен бы быть благодарным. И это не единственное, что не вписывалось в адекватность. Было не понятно, добьюсь ли я того, зачем еду, или нет. Потому что трудно было предположить, чем закончится моя новая одиссея, если у меня ничего не получится.

Нужно ли вообще мне будет всё это? Или нет? Для себя, а скорее для оправдания себя я решил, если всё будет плохо, и восстановить былое не удастся, то я вернусь сюда и подарю свою жизнь той, от которой сейчас уезжаю. Но верю я больше в то, что я всё ещё нужен другой, которая там, куда я собираюсь. Я же её люблю. Я признался себе в своих чувствах. Теперь надо поехать и признаться ей.

Ход мыслей прекратился, как будто я перешагнул через какой-то барьер. Пришлось остановиться и сосредоточиться. До вокзала оставалось идти минут пять. За эти пять минут мне придётся сжиться и согласиться с мыслью о том, что всё-таки любовь моя жива, как я не пытался её убить. Я с самого начала уничтожал её, а так как она была частью меня, то убивал я вместе с ней и себя. Мне не нужно было её ощущать, я не хотел её, я боялся испытывать боль и топил её в небытие. Как же, оказывается, трудно убить любовь. И у меня это практически получилось, если бы кое-кто не вмешался.

Да, я признаюсь и осознаю тот факт, что не могу жить без человека, от которого пытался избавиться. Для меня этот человек - Она. Именно так, с большой буквы и, если будет нужно, с красной строки. Я её люблю. И любовь моя возродилась, ещё раз доказав человечеству в лице меня, что её нельзя убить.

От собственного пафоса мне стало смешно. Нужно было постоять и отдышаться. Определиться то я давно определился, поеду в Питер, но чтобы придать моменту торжественности, пришлось нагнать на себя всей этой пурги. Жесть, конечно, получилась. Всегда удивлялся, на что способен мой мозг. А сейчас ещё больше удивился, на что способен я сам. Я способен воспринимать свою жизнь, то что со мной произошло и то, что со мной может произойти, с позиции иронии и сарказма. Более того, мне было цинично интересно понаблюдать, как я со всем этим справлюсь.

Мне нравился мой новый я. Я от него пёрся.

Tweet