Пациент очнулся в белой палате. Как он тут очутился он не помнил. Шум в голове, преследовавший его на протяжении последних дней исчез. Лишь один монотонный звук нарушал тишину, с равными интервалами гулко отдаваясь в голове, раздражая больного. Это походило на равномерные удары молотком по темени. Пациенту взяло время понять, что источником звука является неплотно закрытый кран, над раковиной у стены. Он вскочил с пола, и с остервеневшим лицом, покрасневшим от раздражения, бросился к крану. Что-то животное было в его действии. Что-то дикое. Сквозь зубы, стянутые намордником, доносилось нечленораздельное, злобное рычание. Больной крутанул кран с такой силой, что чуть не сорвал резьбу. Капанье прекратилось. Шум в голове остался. Этот шум был непонятный; оглушающий, звенящий. Это был шум тишины. Пациент стал орать. Из-за намордника его вопли выходили глухие, нечленораздельные, и больше напоминали скулёж раненного, затравленного зверя. Шум в голове не исчезал. Крики больного тонули в этом шуме, доподняя его новыми, пугающими оттенками. В голове играл оркестр. В голове кричали люди. В голове кто-то тихо, вкрадчиво говорил, но смысл слов был непонятен. Работал телевизор, ездили машины, шли часы. Пациент на переставал мычать и бится головой об стенку, обитую войлоком. Он уже не понимал что кричит. Он потерял контроль над речью. Стёрлось это различие между человеком и зверем. Вдруг он начал видеть. Он видел свето-музыку. Каждый звук отдавался гаммой цветов в голове, где-то за глазами. Цвета мелькали ослепляя, обжигая воспалённый мозг. Они менялись с огромной скоростью. Шум в голове достиг апогея. В нём было всё. Внезапно все краски слились в непередоваемо красивую комбинацию, и взорвались ослепительной вспышкой. Наступила полная тишина. ...................

Санитары, вошедшие в палату нашли его скорчившимся на полу в позе эмбриона, тихо скулящим. Он ослеп, оглох, и онемел. На внешние раздражители не реагировал.

Больной уже не ощущал себя. Он вообще ничего не ощущал. Сознание где-то растворилось. Он перестал быть человеком. Осталась лишь оболочка. Он сошёл с ума.

Посвещается Б.