День за днём проходили в пьяном угаре и скоро Антон окончательно потерял счёт дням и даже времени суток.
Пикачу, запрограммированный на посещение церкви, как добропорядочный прихожанин появлялся там каждый день, хотя и рандомно - в разных церквах и в разное время.
Постепенно с появлениями покемона смирились. Вреда он, если его не трогали, никому не причинял, службам не мешал, и скоро примелькался так, что внимания на него обращали не больше, чем на обычную кошку.
На Антона тем временем накатила нарастающая измена. В последнюю ночь он совсем не спал, несколько раз выбрасывал из постели хоккейные клюшки, но они вновь и вновь появлялись у него под одеялом. В углу сидел опостылевший наркот в трико и категорически отказывался уходить, а в окно третьего этажа то и дело заглядывали мусора. Тревога все нарастала. Под утро по комнате уже во всю выплясывали покемоны всех цветов и конфессий, а вместе с ними выплясывало и сердце Антона.
И он побежал - от покемонов, наркотов, мусоров. От самого себя и этих невыносимых шумов в голове. Казалось, черви прогрызли дыры в его мозгу и, извиваясь, ползали меж извилистых галерей, пожирая миллиарды  драгоценных нейронных связей.
За Антоном, верный программе следовать за хозяином, вприпрыжку на своих четырёх нёсся Пикачу.
Антон оглянулся, глаза его от ужаса сделались совершенно охуевшими, и он ещё активнее заработал руками. Покемон не отставал. Так они бежали покуда прогрессор совсем не обессилел и не упал навзничь, распластавшись звездой на мокрой мостовой.
Тяжело и громко дыша, Антон повернул было голову к покорно сидевшему рядом покемону, но лицо его тут же перекосила гримаса отвращения, он отвернулся и закрыл глаза.

- Антон! - Румата услышал знакомый голос, который не смог его распознать.
- Антон, очнись! - голос был твёрдым и мягким одновременно.
Румата приоткрыл один глаз и увидел долговязую, худую фигуру. Это был дон Кондор.
- Здравствуйте, Александр Васильевич, - прошепелявил Антон, глядя на него одним глазом.

Через час, после тройной дозы живительного коспорамида, Румата немного пришёл в себя. Они находились в его, Антона, квартире.

Дон Кондор повернул стул спинкой вперёд и оседлал его как заправский жокей.
- Читаю тебе стенограмму судебного допроса ещё одного свидетеля обвинения. Приговор, кстати, уже вынесен. Обвинительный!
Он нахмурился и надел очки.
- Вот вы заинтересовались этим роликом, посмотрели, да? И вот отмечаете, что с большим цинизмом он это преподносит. А что такое цинизм?
- Цинизм - это, я так считаю, что никто, ничто ему не страшен. Никто. Он сам себе хозяин.
- Так.
- Что хочет может сказать. Про любого человека. Я думаю, это он ценит себя. От слова корень "ценить себя". Це-низм. То есть люди, которые могут себя ценить и возле всех сказать, что я король.
- Хуйня какая-то, - сказал Румата и нервно потёр виски кончиками пальцев. Он лежал под капельницей и смотрел на дона Кондора. Дон Кондор и впрямь был похож на грозную хищную птицу, хоть и был уже довольно стар. Самый старый из сотрудников Института Экспериментальной Истории. Осанка его прорисовывалась даже сквозь возрастную сутулость, артритные пальцы стали похожи на мощные когти, маленькие очки грозно поблескивали в полумраке Антоновой комнаты.
- Для кого хуйня, а для кого свидетельство обвинения! - вдруг закричал Александр Васильевич, - Просрал процесс! Поздравляю! Уголовное право России деградировало до средневековой инквизиции! До Тёмных веков! Судья небось сдавала в институте основы диалектического материализма и научного атеизма?! Три с половиной года! Какая высокая общественная опасность деяния осуждённого!

Дон Кондор вскочил со стула, с раздражением швырнул стенограмму на пол и стал расхаживать по комнате. Он чеканил шаг своими тяжёлыми закатанными от колен ботфортами. По квартире разносились лязгающие звуки  тяжелых набоек славных соанских сапожников.
- Я уже проанализировал ситуацию, - сказал дон Кондор. Он пристально посмотрел на Антона, подошёл и продолжил уже шёпотом:
- Президент страны уже давно не Путин. Антипрогрессоры обманом ввели его в анабиоз ещё в 2008 - под предлогом инъекции ботокса. В сверхсекретной лаборатории. С тех пор от его имени и в его обличии орудует наш с тобой хороший знакомый...
- Дон Рэба?! - Антон побледнел, - не может быть!
Дон Кондор заговорщически кивнул.
- Не хотел смущать твой рассудок раньше времени, - он пожал плечами и продолжил, - но видимо время пришло. Сейчас у Путина два двойника: Удмурт и Моложавый. Удмурт - это и есть загримированный дон Рэба. Второго двойника, Моложавого, они используют для открытой улицы и разных незначительных событий, например, он ходит 1 Мая по Москве в первом ряду в колонне на демонстрации.
Так что вносим коррективы в твою миссию. Настоящий Путин лежит в капсуле-мавзолее. Вся информация о местонахождении под грифом особой важности. Ты кстати получил допуск?
Антон кивнул.
- Вообще по замыслу уколовшись "ботоксом" он должен был того, с концами... но крепкий мужик - только уснул глубоким сном. И будет спать ещё лет сто. До тех пор пока его не разбудит...
- Прекрасный принц? - с издевкой спросил  Румата.
- Прогрессор! - ответил Кондор серьёзно, - И вот ещё что: это тебе больше не понадобится! - он резко обернулся и, откинув плащ, выхватил из оперативной кобуры обрез реактивного ружья.
Пикачу разлетелся в клочья. Антон присел, прикрыв лицо руками. Только после этого раздался глухой звук выстрела.
- Александр Василич...
- Так надо! Он не запрограммирован..., - дон Кондор запнулся, - в общем пошли к планетолету. В Москву летим. По дороге все расскажу.

Tweet