Колесит траурная процессия клубней на своих табуретках по Красной планете. Впереди Стоматолог в шапке-ушанке деда Мазая катится и жмурится на Катане с клубным флагом. Ушанка у Стоматолога из пыжика. На лбу морская кокарда блещет глазом единорога, освещая траурный путь. Замыкает клубную шайку Вонючка - Редиска, девочка-панк, вся в пирсинге и наколках, в кожанке-косухе, с ярко зеленым хайером, с плейером в ушах. На рулевой колонке Главного Картофана пустая бутылка из-под "Бочкарева-светлого". Пузырь примотан скотчем к рулю, и палец жабьей лапы в пузыре лежит. Вонючка, как джигит, несется на желтом Дио-скутере, слушает оторванный музон, притопывает и крючится. К табуретке Редиски привязан тросом пыльный труп Мазая в раскуроченном скафандре, подпрыгивающий на каждом красном камне. В середине колонны везет СорокСемь на двухколесном прицепе к ИталДжет Скууубу барона Мюнхаузена с двухметровой шахматной доской под мышкой. Грустит и мечтает немецкий герр. Желает сыграть бон барон с кем-нибудь из клубней в чапая на поджопник, саечку или черепашку (удар по черепу). Ищет клубня место успокоения своей земноводной королевны, ищет царскую ложу для установки барельефа-пузыря, ищет залу для юбилейного в честь гибели лягушки игрового шахматного ристалища.
Намотали клубни по Марсу по триллиарду кругов. Весь дальняк за счет центробежной силы Красной дыры. Не сожгли ни одной капли бесценного Е-девяносто пятого топлива. Вдруг в одном из центральных планетных кратеров, куда случайно заехала клубня, начали собираться груды марсианского мусора, из груд превращаясь в столбики мусора.
-Всем стоять! Вы окружены! - вокруг траурной процессии цепью стояли гашники. Мусора, одетые в плащ-палатки, держались стройно и сурово, раскинув руки в качестве преграды для продвижения транспортных средств. В руках, как нунчаки, менты держали черно-белые жезлы.
-Это главная правительственная марсианская впадина. Вы задержаны на месте совершения противоправного деяния: административного правонарушения или уголовно наказуемого в процессуальном порядке преступления. Снять сейчас же с руля! - к Стоматологу подступился главный мусорный прапорщик, указывая жезлом на пустую бутылку.
-Это не Сруль, это царевная-лягушка! - ответил Главный Картофан.
-В отделении разберемся. Это что за труп или его останки? Кого замочили? А ну, колитесь, падонки! - сказал гаишник, потряхивая жабий палец в пивном пузыре.
-Товарищ прапорщик, - закричал другой мусор из оцепления, - у них тут еще один труп героя-космонавта!
-Где? Нах! Что? Нах! - прапорщик достал из-за пазухи рацию. - Центральная, центральная. Это Фобос с Деймосом. Вызываем подкрепление. Обнаружена шайка членовредителей.
-Товарищ лейтенант! - взмолился Стоматолог. -Это недоразумение!
-Венерический волк тебе товарищ, гражданин плохой. Вы все задержаны для выяснения. Следствие покажет. А это что за доска у вас? В азартные игры дуемся? А ну, распоковывай все награбленное!
-Гражданин капитан! - из клубной тусовки вышел маленький рыжий мальчик СорокСедьмой, поправляя падующие с носа огромные прямоугольные очки в роговой оправе. - Давайте сыграем ва-банк!
-Я с преступниками не вступаю в переговоры! На что будем играть?
-На все, гражданин майор.
-Только играть будем по моим правилам! В дурака. Подкидного. Переводного. Дурак на раздаче. Значит банкуешь ты.
-Хорошо, гражданин подполковник.
Разложили ломберный столик и шахматную доску.
-Банкую (47 Белые: пешка E2)
-Карту (Мусор Черные: пешка E4)
-Еще карту (47 Белые: Слон С4)
-Бура (Мусор Черные: Конь С6)
-Сека (47 Белые: Ферзь F3)
-Храп (Мусор Черные: Слон С5)
-Открываюсь. Банк мой (47 Белые: Ферзь F7. Детский мат)
-Ах ты, маленький засранец! Шельмовать вздумал с официальными органами? - прапорщик схватил СорокСемь за ухо и ударил его своим квадратным коленом по овальным яйцам.
У СорокСедьмого свалились с лица очки в красную грязь. Мусор раздавил их подошвой своего керзового сапога. Малькик-скутерист весь в слезах с охом корчился от боли на земле, глотая пыль. Прапорщик потянулся к кобуре за табельным оружием.
-Всем лежать! Лицом на землю! Это приказ! Иначе будет открыт огонь на поражение!
-Я марсианскому мусору без боя не сдамся! Только доем свое сало! - на серебристом маленьком скутере Ямаха СуперДжог возвышался Астап Бендера в виде свеклы, усатый, пузатый, в шароварах и зипуне, с усами до пят, с единственным чубом (ботвой), с золотыми кольцами в ушах. -Отольются марсианской падали дитяткины слезки!
Астап Бендера проглотил шмак сала из тятькиных запасов, глотнул горилки из мамкиных гоштинцев, достал из-за спины немецкий шмайсер, подаренный ему бароном Мюнхаузеном, передернул затвор и перестрелял весь мусор за исключением прапорщика. Главная Свекла заставила прапорщика лечь и отжиматься.
-Бульба тебя родила, от бульбы ты и погибнешь, - сказал довольный Астап Бендера. -Здравый Главный Картофан, пришей, вить его ети, етого падонка самолично и самопроизвольно.
-К чему бы его пришить? - задумался Стоматолог. -И чем?
-Стоматолог, давайте пришьем его к моим кедам моими шнурками, - из скутеротряда специального назначения выехал на велосипеде "Орленок" с мотором Д-6 Шнурок. В реповатой голове Шнурка торчал кусок свороченного им светофора на углу 1-й и 2-й Марсианских линий.
-Братцы, видите, у меня опять шнурки развязались на кедах и попали в колесо. Я навернулся, и моя голова деформировалась. Может быть, если мусора ко мне шнурками пришьем, я не упаду в очередной раз, и не надо будет опять останавливаться всей нашей клубной процессии.
-Найн! - воскликнул барон Мюнхаузен. -Их бин улик геген унс! Мочить мента в сортире!
-Чем будем мочить? Запасы калорийного питания и жидкости почти на нуле? И где мы здесь найдем сортиры?
-Айн найн смотреть гут на не найн гут полицай! Бить гельд по гишифте швах! Эйн он убить майн файратс фехигез метхен жаба!
Барон Мюнхаузен схватил останки лягушки в пустом пивном пузыре и ударил бутылкой отжимающегося прапора по черепушке. Мусор затих своим лицом в красной грязи. Герр фон барон поднял жабий палец и зарядил им конфискованную у деда Мазая берданку. Мюнхаузен выстрелил из берданки мусору в жопу прямо в анальное отверстие. Жабий палец разорвал отвратительные мусорные внешности и внутренности. На свет сквозь грязь и кровь родился красавец жабий царь.
-Вы спасли во мне все самое лучшее, - сказал царь-лягушка барону Мюнхаузену и поцеловал его в губы.
Герр зарделся и стоял, потупившись от платонической любви ко всему чувственному и прекрасному, провожая взглядом прыгающего через отроги марсианских гор царя-лягушку.
Клубне пора было рвать когти. Клубни, вооружившись плоскогубцами, выдернули все когти на ногах и руках замоченных ими мусоров, потом сложили труппы в штабеля. На вершину погребального кургана взгромоздили тело деда Мазая. Ливанули бесценного бензина. Жалко топливо, но улики надо было скрывать. Подожгли пирамиду трупов с четырех сторон, дождались, когда сгорят все кости и черепушки, и развеяли мусорный прах по марсианскому ветру. Через триллионы перерождений вернется мусор к своему первородному естеству - мусору. Все самое жизненное и бесценное видела клубня в погребальном мощном костре сквозь едкий черный труппный дым - чьи-то последние догоравшие зубы. Жизнь бесценна, и нет в ней места плачу, страданию, жалости и подлости. Есть один упоительный шаг. Из слепоты. Из муки. В бездонность. В бессмертие.