* * * 
Ник вышел из подъезда, когда на улице уже ярко светило солнце. Его черные ссуженные от героина зрачки не сулили миру сегодня ничего хорошего. Он отвел руку за спину, и проверил на месте ли ствол. Старый добрый ТТ приятно холодил ладонь. Молодой человек вышел к дороге и поднял руку. Через 10 секунд перед ним взвизгнув тормозами, остановилась ГАЗель.
Он открыл дверь, ведущую в салон, одновременно заводя правую руку за спину и извлекая из-под ремня джинс пистолет. Не прицеливаюсь, выстрелил в голову водителю. Тот ударился головой о стекло двери, и обмяк. В салоне маршрутки завизжала одна девица, которой кровь водителя попала на футболку.
-Заткнись, тварь - прошипел Ник, и выскочил наружу. Обогнув маршрутку спереди, открыл дверь со стороны водителя. Тело бывшего водителя упала на асфальт.
-Сука - равнодушно сказал он, запрыгнув на место маршрутчика. Захлопнув за собой дверь, завел еще не успевший остыть мотор и поехал.
В салоне маршрутки стояла мертвая тишина.

* * *
Ник в футболке, черном пиджаке, синих джинсах и кедах стоял рядом с дверью обитой черной кожей и прислушивался. За дверью раздавались чьи-то негромкие голоса.  Он не спал уже три дня. Бессонница брала свое, и чтобы как-то бороться с ней, сегодня с утра он принял дозу фенамина. Реальность все равно расплывалась, ощущения дня и ночи было потеряно окончательно.
«Сколько еще так? Когда все это закончится? Я уже не могу так себя вести и ждать. Просто не могу».
Ник дежурил под этой дверью трое суток, и пока из нее никто еще не вышел.
Периодически он поднимался этажом выше, и стоял рядом с подъездным окном.
Радовало то, что дом был старый и многие жильцы разъехались по новым квартирам, остальные не показывали своего носа на улицы вообще. В основном это были старики со старухами, которых забыли все, в том числе и собственные дети. Так что любопытных здесь не водилось.
Ник протер воспаленные глаза и улыбнулся. Сегодня должно все завершится.
Он открутил крышку с бутылки, и сделал глоток колы. Кола взбодрила, Ник достал пачку сигарет KENT8 и закурил.
Со своим другом они давно выслеживали этого преподавателя с целью проучить его за их отчисленных друзей. После нескольких дней непрофессиональной слежки, они выяснили, что препод проживает на окраине дома, который подготовлен под расселение. План был прост. Выследить, проводить до ближайшей арки, и там поговорить по душам.
Но почему-то трое суток преподаватель не покидал территорию своего жилища.
Ник опять уже начал клевать носом, когда в замке что-то щелкнуло, и дверь открылась.
Из-за проема двери появилась вальяжная фигура преподавателя новой истории Стран Азии и Африки.
«Вот он красавчег. Ну вот и все». Ник сделал шаг вперед.
-Здравствуйте Алексей Яковлевич- поздоровался Ник.
Преподаватель стал смотреть на Ника в упор. Ник успел заметить, как у препода поползли вверх брови. Не дожидаясь дальнейшей реакции препода, затолкал его обратно в квартиру.
-Что вы себе позволяете?- воскликнул препод.
-Поговорить я хочу.
-А в чем собственно дело?
-Вот ты думаешь, ты самый умный? А я так не думаю. Я вообще не думаю. Вот ты думаешь? И что толку?
-Что за бред? Я не понимаю.
-Сейчас все поймешь гнида тупая.
Преподаватель устремился к стоящему в коридоре телефону. Ник не дожидаясь кому он будет звонить  ударил его ногой по руке. Препод, ойкнув, одернул руку и испуганно посмотрел на молодого человека.
-Ну что передумал звонить? А может позвоним? Декану, ректору, кому еще?
Понимаю, что воля покидает его и сейчас он начнет тупо избивать человека, Ник успокоился, выдохнул и замолчал.
-Я тебя сейчас убью- глухо произнес Ник. Заебал. Все. Вот же блять до чего довел сука!
Ник заглянул в испуганные глаза преподавателя. Там больше не было этого  издевательского выражения. Перед ним стоял старый больной и уставший человек.
-Ну вот сука ты и допреподовался -Ник в нервном порыве изобрел новое слово.
Все. Тебе пиздец. Ник вынул из наплечной кобуры пистолет ТТ с глушителем и выстрелил в глаз. Глаз лопнул, голова откинулась назад, на красивый и дорогой пиджак Ника попали кусочки мозга. Ника вырвало колой в перемешку с желчью.
-Вот гандон конченный - выругался он. Даже сдохнуть по-человечески не может.
Ник прошел в ванну, и попытался очистить пиджак от чужих мозгов. Поняв, что из этого ничего не получится, он бросил полотенце в таз, открыл дверь и тихо вышел из квартиры.


* * *
Ник любовался закатом на Волге. Он  стоял на Набережной и рассматривал реку.
Ему вспомнились рассказы дедушек и бабушек, уроки истории и черно-белые кадры хроники великой отечественной войны. Ясно представил себе, как падали черными тенями сбитые немецкие самолеты в эту безмолвную реку, как она принимала в себя сыновей чужой земли, как тонули русские катера, эвакуирующие мирных жителей из разгромленного города, на окраинах которого уже слышался лязг траков немецких «тигров» и «пантер».
Ему всегда почему-то казалось, что он был среди тех, кто пришел сюда не с миром. Среди тех, кто разрушил это город, сбрасывал на него бомбы, топил катера и лодки.
Странные ощущения всегда присутствовали, в тот момент, когда он слышал рассказы о Великой Отечественной Войне. Из подсознания всплывали отдельные фрагменты, как он поднял свой самолет в один из зимних дней в небо над Сталинградом, как заворожено, смотрел на это синие небо, черный разрушенный город, и ощущал, что он снова здесь окажется.
В одном из снов уже этой жизни, он увидел себя в немецкой форме, втиснутой в кабину немецкого самолета, падающего в Волгу.
Теперь Нику казалось, что в наказание за веру в идеи национал-социализма, он родился снова, и именно в этом городе.
«Надо звонить барыге» - вспомнил он. В последнее время звонки эти стали более частыми, чем раньше.
Насладившись воспоминания, он развернулся и пошел к своему автомобилю.
* * *
Ник, тщательно оттирал руки. В сумерках уже плохо различались следы крови на брюках, рубашке и пиджаке. Машина, на которой он приехал стояла в стороне с выключенным двигателем. Сорвав с крыши кольца и плюшевого мишку, он еще раз посмотрел на них. Размахнулся и со всей силы зашвырнул в озеро. Затем вздохнул, и открыл багажник. Из багажника на него смотрела пара блестящих карих глаз.
-Ну вот детка и приехали. Сейчас все закончится.
Девушка в белом платье и фате отчаянно завертела головой. Рот ее был залеплен скотчем, а на платье прилипли кусочки изоленты, обрывки газеты «Коммерсантъ», и так неуместные к данной ситуации конфетти.
Илья взял ее за руку, и силой выбросил из багажника. Девушка упала на землю, и белоснежное платье местами окрасилась в сероватый отеннок.
Он обошел машину, открыл дверь со стороны водителя и достал молоток.
Девушка, увидев приближающегося Ника с молотком в руках издала слабый писк и замолчала. На белой ткани платья все отчетливей проступало желтоватое пятно.
«Обоссалась»- равнодушно подумал Ник.
Тем временем поднялся небольшой ветер, ближайшие деревья зашумели, словно аплодировали популярному певцу, и повинуясь этим овациям на небе появилась полная Луна.
«Даже к лучшему -подумал Ник, подходя вплотную к своей жертве.
Поднял ее на ноги. Поставил спиной к себе. Достал из кармана джинсов складной нож. Открыл его. Разрезал веревки на ногах. Слегка подтолкнул вперед, и сразу же нанес удар молотком по голове.  Белая фата моментально окрасилась в красный цвет. Из-под скотча раздался глухой стон. Девушка упала на землю и больше не шевелилась.
Илья, взял ее правую руку, нащупал на пальце кольцо, улыбнулся, поправил платье, фату, поднял на руки, и поднес к берегу озера. Вошел вместе с бездыханным телом по колено в воду, и отпустил тело и положил на поверхность воды.
«Плыви и будь счастлива, моя дорогая принцесса. Только вот в таком состоянии мы можем быть вместе и при этом абсолютно счастливы. Я не забуду о тебе. Ты всегда будешь в моем порочном сердце. Прости меня и прости мою порочную любовь. Убивая тебя, я убиваю все самые худшие качества свой души. Плыви. Твоя жертва не была напрасной».
Он стал чище и лучше. В этой бойне, которая произошла на свадьбе никто не уцелел. Повезло только Нику.