Таракан стоял и шевелил усами. Молодая хозяйка была в дверях в полутора метрах от него. Она выпускала из дома тепло и впускала холод. Ее почему-то удивил и озадачил жирный таракан посреди коридора. Было бы странно сейчас взять и раздавить его сапогом. "Он же был здесь еще пока я шла домой… он же прибежал откуда-то сюда… и почему-то остановился… и как это, вот так – взять и раздавить его?". В другой раз, при иной суматохе нейронов, задача была бы решена мгновенно, и явно не в пользу членистоногого.

Стоять в дверях больше нескольких секунд тоже было как-то неловко, и по-дурацки. Это было более неудобно, чем давить таракана. И пришлось, все-таки, наступить на него ногой.

На останки смотреть было противно. Девушка долго не решалась выбросить маленький трупик. И даже, когда мыла в тот день полы не приближалась к мертвецу тряпкой.

Потом таракан исчез куда-то сам. А девушке начали сниться эротические сны каждую ночь. Раньше ей снились эротические сны раз в неделю или раз в месяц, и были просто приятными. Теперь они стали регулярными, необычными, сладострастными и в то же время омерзительными. Хотя прежних красивых героев снов заменило гадкое насекомое, но даже от воспоминания новых ощущений, она закрывала глаза и издавала очень тихий стон.

И все же было стыдно и противно. Через месяц девушка неожиданно умерла.

Когда родственники собрались обмыть тело, и когда из чрева выбралось насекомое, кто-то тут же раздавил его и, шаркнув тапочкой, отправил в угол комнаты. Все молчали и сильно хотели уже скорее ехать на кладбище.