- Я разведчик, майор, советский офицер. Мне 40 лет. Я воевал в Чечне, в первую кампанию, во вторую. Сейчас я тоже воюю. На стороне боевиков. Через неделю мы будем рвать курчалойскую заставу. Смотри сюда, я сейчас нарисую: вот здесь ДОС, здесь КПП, здесь баки с горючим. Тут омоновцы живут. Суки. Их будем вырезать в первую очередь. Здесь - в километре буквально - блокпост, но оттуда никто на помощь своим не побежит - страшно. Главное, смотри, вот тут - мечеть, федералы к ней киинутся, знают: по мечети мы стрелять не будем. Поэтому здесь… и здесь… будут стоять наши пацаны. Расстреливать. Выхода у ваших не будет.
- Зачем ты мне это рассказываешь?
- Жалко срочников. Пойми, жалко этих сопляков зеленых, которых свое же правительство кидает под пули. Пусть уводят их, ты же сможешь так сделать.
- Ты говоришь, что офицер. Советский офицер. Как тебе такое слово: "Предатель"?
- Это меня предали. Моя страна, которой я служил столько лет, предала меня. Я вернулся в 99-м с ранением сюда. И я был здесь нищим. Там я зарабатываю деньги…
***
- Вот сссука, а! Воот же ж ведь блядь-то! Родина его предала! Ты слыхал, вась? Охуеть можно! Блядь, ловить таких пидаров, ловить и яйца отстреливать. Казззел. И журналиста этого тоже нахуй ебануть, чтоб не срал всякую хуйню!
- Да лана, Марат, не парься. Ломбард через полчаса открывается. Колечко надо сдать, а то мамка ее зашухарится завтра. Айда уже.

Шли недолго. Возле канализационного люка остановились покурить, бросив тяжелые сумки на землю.
- Че, Марат, куда ее?
- Куда-куда бля… В колодец и кидай нахуй. А если хочешь - еще поеби, гыгыгыгыгы.